Читать книгу "И пришел с грозой военной… - Константин Калбазов"

Все это время «ноль-третий» двигался, прикрывшись бортом «Маньчжурии», и о происходящем Звонарева информировал с его борта помощник капитана. Застопорил ход транспорт – застопорил и «ноль-третий», все еще не высовываясь из-за массивного корпуса. Объяснить, почему он действовал именно так, Сергей не мог и на все недоумевающие взгляды отвечал набычившись, словно обиженный ребенок. Вот только что все было в полном порядке, все шло как по нотам. Дивизион крейсеров Дэвы остался с носом – конечно, они и не знали, что должны были заполучить богатый приз, но он-то знал. Откуда взялся этот миноносец? Его не должно было быть здесь. Ведь после атаки оба дивизиона должны были уйти в Чемульпо, а русские были уже гораздо западнее их предполагаемого маршрута. Да, атака вышла разрозненной, да, последние два миноносца проводили свою атаку уже в одиночестве, отстав от своего отряда, но маршрут отхода им был прекрасно известен. Да и времени уже прошло преизрядно, даже поврежденный «Оборо» должен был уже проковылять мимо этого места, и значительно восточнее. Так какого черта!

Нужно было уходить. Прикрывшись корпусом парохода, они вполне могли уйти за пределы огня японцев. Ну не вступать же в самом-то деле в единоборство с противником, имея на борту из вооружения только два пулемета и два маузера, которые были у Фролова и Васюкова: эти с оружием не расставались, разве только когда выходили в город, да и то под пиджаками неизменно носили по нагану. Что поделать, после восстания «боксеров» у них появилась какая-то фобия. Для чего он взял их с собой в этот раз, Сергей даже и не знал. Узнали о выходе в море, попросились, а что отказывать – парням и так скучно, хоть развеются.

Вот же зараза. Ну нет, старая, не все так просто. Накося, выкуси. Да, Звонарев хотел отсидеться в стороне, но вот что-то свербело внутри. Песчанин бился за своих погибших в прежней истории родных и за всех тех, кого погубит буря под названием Великая Октябрьская социалистическая революция. Гаврилов – за то, что из великой державы господа демократы превратили Россию в… В не пойми что и сбоку бантик. А ему-то за что биться? А за Родину. И пусть сейчас она неправа, пусть война эта с ее стороны несправедливая и захватническая – от этого она не перестает быть его Родиной, а ее, как известно, не выбирают – ее либо любят, либо предают, и третьего не дано.

– Фролов! – окликнул он мужчину, стоящего на палубе и тихо разговаривающего с Васюковым.

– Я, Сергей Владимирович.

– Поднимись-ка на мостик.

– Вы что-то задумали, Сергей Владимирович?

– Ничего особенного, Андрей Андреевич. Ничего особенного.

Все было неправильно. С самого начала все пошло наперекосяк. Сначала крейсер налетел на эсминец «Акебоно», который выбыл из строя и был взят на буксир. А уж с того момента, как в ночи появились огни маяка на Лаотяшане, точно все пошло как угодно, только не согласно разработанному плану. Два дивизиона эсминцев шли к Порт-Артуру двумя кильватерными колоннами. В это время вдали в небо взметнулся луч прожектора. Что это, гадать не приходилось: просто так в абсолютной черноте моря свет прожектора не появится. Наверняка русские миноносцы, идущие без ходовых огней: ни к чему они им при несении охранной службы. Японские моряки отреагировали на это мгновенно, погасив кормовые огни и отвернув в сторону, – вот тут-то это и произошло. Его корабль налетел на идущий впереди флагманский «Икадзучи» – проклятый сигнальщик с его «кошачьим зрением»! Флагман их дивизиона не пострадал, а вот у «Оборо» был поврежден форштевень. Ход упал до восьми узлов – больше давать было просто нельзя: вода захлестывала в пробоину.

Лейтенант Такемуро слышал, как его товарищи навалились на русских, он слышал взрывы торпед, выстрелы русской артиллерии, по внешнему рейду заметались огни прожекторов. Наконец канонада начала затихать – и тут вспыхнула с новой силой: еще один отряд достиг цели и начал свою атаку. Такемуро услышал еще один взрыв мины: проклятье, опять кому-то повезло. Нет, не проклятье, «БАНЗАЙ!!!». Вот только мало было этих взрывов – он насчитал только три. Плохо. Он мог отвернуть и уйти, никто его не обвинил бы в неисполнении долга: как атаковать противника, если лишился основного своего преимущества – скорости? Но командир «Оборо» и не думал отворачивать. Атака будет завершена, даже если ему суждено погибнуть. Разве не в этом долг моряка, офицера и, самое главное, самурая? Этот дух в нем не умрет до самого последнего вздоха. Вперед!

Затихшая было канонада разгорелась с новой силой. Вероятно, кто-то из его товарищей отстал и самостоятельно атаковал русских. Молодец, истинный самурай никогда не отступает. Он, Такемуро, ничем не уступит этому храбрецу.

«Оборо» наконец достиг внешнего рейда Артура и атаковал русский крейсер «Баян». Не повезло: мина прошла мимо. Но видит богиня Аматерасу, он сделал все, что мог. Теперь оставалось только уходить в Чемульпо, а по пути хоть как-то отремонтироваться. Уже на отходе в миноносец попал русский снаряд, ранив самого Такемуро и матроса-рулевого. Но это ничего. Раны – они приличествуют настоящему воину и самураю, а вот то, что разбило компас, – это уже хуже. При столкновении один из компасов уже был поврежден, и вот новая напасть. Можно бы остаться в виду берега, а потом как-нибудь сориентироваться, но нельзя: война уже началась, а остаться в русских водах – обречь эсминец и экипаж на гибель. Остается только выйти в открытое море и днем, сориентировавшись по дымам, либо выйти на свою эскадру, либо пристроиться к какому-нибудь судну.

Но, как видно, Аматерасу решила вознаградить его за крепкий самурайский дух, благодаря которому, несмотря на потерянный ход и повреждения, он все же провел атаку русских кораблей. Мина не достигла цели – и вот, вознаграждая его, она посылает сразу два русских парохода. Приказ остановиться, выстрел по курсу.

Они пытаются уйти, разделившись и выжимая все, на что способны их машины. За двумя зайцами не угнаться – нужно выбирать. Понятное дело, что он выбрал больший из транспортов, а про то, что это военные транспорты, он уже знает, едва ему удается разобрать название и свериться со справочником. Пробоину худо-бедно с рассветом заделали, так что, хотя это и опасно, но «Оборо» увеличивает ход – и капитан транспорта, поняв, что ему не уйти, стопорит ход. Давно бы так. Жаль, что второй транспорт уходит, но, как говорится, нельзя получить все и сразу. «Оборо» приблизился практически вплотную к транспорту и лег в дрейф.

– Лег в дрейф, дистанция около четверти кабельтова, встал параллельно нам, орудия изготовлены к бою и наведены на нас. Спускают ял.

– Благодарю. Помните, Петр Федорович: как только мы обогнем ваш форштевень – сразу даете полный ход, о нас не думайте. С Богом. – Сергей убрал рупор: больше он ему не понадобится, а Миронов мужик вроде с понятием, не подведет. Самим бы не опростоволоситься. – Фролов, Васюков?

– Готовы, Сергей Владимирович. – Оба бойца, а кто же еще-то, замерли у пулеметов, установленных на турелях, сосредоточенные, но ни страха, ни волнения: боевой опыт – это дело такое… Вон и голос Николая звучит ровно, словно на учениях.

– Роман Викторович?