Читать книгу "Берия. История легенды - Екатерина Мишаненкова"

«Образование ребенка, – объясняла эту ситуацию в интервью Елена Прудникова, – это была единственная надежда выбраться из нищеты вообще. Поскольку образованных людей в России не хватало со страшной силой, то все-таки не такие, как при большевиках, но маленькие социальные лифтики, шахточки – запускались. Было и образование на казенный счет, и даже достаточно бедный ребенок имел шансы вырасти и выучиться, чем, собственно, и воспользовался Берия. То есть он бы выбился при любом режиме – хоть при царях, хоть при фараонах, хоть при демократах. Естественно, советская власть ему открыла совершенно ослепительные перспективы, но он бы не пропал ни при каком режиме».

Нелли Гвинджилия,

жительница села Мерхеули:

С детства Берия учился грамоте. Его воспитатель Нико Кварацхелия рассказывал, что он был способный на учебу, очень способный. Он еще дерзкий был на характер, но на учебу был способный. И три километра в школу он ходил босиком по грязи. Не на что было купить обуви, беднота была. А вот все равно выучился, закончил на «отлично» школу и так дальше пошел учиться. Он был из бедной семьи, и его воспитатель был очень бедный. Очень уважали мы мать Лаврентия Марту, и родственники и соседи очень уважали[4].

Вопрос: платно учился Берия или бесплатно – остается открытым. Серго вспоминал, что для того, чтобы отправить его отца в училище, дед с бабкой продали половину дома. С одной стороны, это могло быть для того, чтобы оплатить обучение – да и «Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона» 1893 года издания сообщает, что учеба в городских училищах была платной. С другой, некоторые исследователи, в частности Алексей Топтыгин, утверждают, что именно Сухумское городское училище было бесплатным, что тоже вполне вероятно, ведь вопрос оплаты каждое учебное заведение имело право решать самостоятельно. В таком случае деньги могли пойти на содержание Лаврентия в Сухуми во время учебы. Тем более что вместе с ним поехала мать, да еще и прихватила его глухонемую сестру.

Здесь опять можно ступить на зыбкую почву построения умозаключений и предположить, что на этом брак Павла Берии и Марты Джакели закончился. Она уехала в Сухуми с сыном и дочерью, оставив остальных детей на попечение родных. Поскольку она забрала с собой стоимость половины дома, это можно считать фактическим разводом – они с мужем разъехались и поделили имущество. Это выглядит вполне логично, особенно с учетом того, что Павел так и прожил оставшуюся жизнь в том же селе, а Марта туда больше не вернулась.

Учеба в Сухуми

Хорошо Лаврентий Берия учился в городском училище или средненько, тоже спорный вопрос. Мнения на этот счет самые разные – кто-то говорит, что он был круглым отличником, а кто-то считает, что он еле-еле сумел доучиться и даже оставался на второй год.

Журналист и писатель Виталий Шария рассказывал: «Я пошел в Государственный архив Абхазии, который, к сожалению, потом, во время Грузино-абхазской войны, был сожжен. А вот тогда все эти хранились документы. В том числе все классные журналы, где была фамилия Л. Берии. И очень интересно было посмотреть, все эти годы учебы его проследить. Учился он, скажем так, неровно. То есть один раз остался на второй год, в 4-м классе. Ну, это были такие порядки, как я понял, в то время, когда до трети, до четверти класса оставляли на второй год. Так что особо удивительным не было это. А в других классах, уже постарше, у него преобладали «четверки», «пятерки». Еще интересный был такой момент. Я обратил внимание, что в некоторых классных журналах фамилия Л. Берии была тщательно вымарана. Это, видно, уже после 1953 года. Нашлись такие люди, которые считали, что надо это вымарать. Но все это было смешно. Потому что в других журналах он значился. Меня еще насмешила тогда директор этой школы. Я просто поинтересовался у нее – вы знаете, что в этом здании когда-то учился Л. Берия? Знаете, она так была возмущена, перепугана. Нет, ничего подобного я не знаю! Как будто я пришел с каким-то обвинением в ее адрес.

В этой школе учились самые разные представители тех национальностей, которые тогда жили в Абхазии. То есть было и коренное население абхазское. К тому времени уже много было грузин, мегрелов, к которым относился и Лаврентий Павлович. Армяне, русские. Я бы не сказал, что там был состав из семей привилегированных. Обычно попадались мне какие-то прошения от родителей. В силу бедности семьи, просим что-то…»[5]

И опять дать однозначную оценку мешает недостаток информации. К примеру, нет данных, сколько классов было в то время в училище и, главное, как именно они распределялись.

Дело в том, что у городских училищ была такая особенность – в них учились шесть лет, но при этом количество классов могло быть разное. В двухклассных, например, в одном классе учились два года, в другом – четыре. В трехклассных в каждом классе учились по два года. В четырехклассных – в двух классах по два года и в двух по одному. В более редких пятиклассных, видимо, четыре класса по году и один – двухгодичный. Поэтому у меня недостаточно информации, чтобы с уверенностью сказать – оставляли Лаврентия Берию на второй год, или речь шла просто о двухгодичном обучении в одном классе.

Другой вопрос – почему он мог действительно остаться на второй год? Кроме плохой успеваемости и пропуска обучения по болезни была еще одна типовая причина – недостаток средств, когда ученика отчисляли за неуплату, но со следующего года он мог оплатить и восстановиться. Если училище все же было платное, эта причина видится наиболее реальной, особенно с учетом того, что по данным, найденным Виталием Шарией, дети там учились бедные, а на второй год, бывало, оставалось до трети всего класса.

Подработка Марты Джакели

Здесь я не сдержусь и позволю себе проявить немного сексизма. Большинство исследователей, изучавших детство и юность Берии, – мужчины. Возможно, именно поэтому они так легко пишут, что Марта поселилась в Сухуми и зарабатывала себе на жизнь шитьем. Уточняю – себе, сыну и маленькой глухонемой дочери. И это в начале XX века, когда шить умела каждая женщина – девочек поголовно, вне зависимости от социального положения, учили держать в руках иголку. Работа швеи стоила дешево, и как писал еще Достоевский: «Много ли может, по-вашему, бедная, но честная девица честным трудом заработать?.. Пятнадцать копеек в день, сударь, не заработает, если честна и не имеет особых талантов, да и то рук не покладая работавши!»

Другое дело – хорошая портниха. Действительно, одежду в то время шили на заказ, по индивидуальной мерке, но одного умения шить для этого было недостаточно. Не было пособий для дилетантов, не продавались повсюду журналы «Burda» или хотя бы «Работница», где можно было бы взять модели и готовые выкройки. А крой одежды был куда сложнее современного, да и ткани куда капризнее нынешней синтетики. Поэтому портнихе нужно было быть еще и закройщицей, а это такая профессия, которой надо было отдельно учиться.