Читать книгу "Тетушка, которая не умирает - Ширшенду Мухопадхай"

– Баранину готовишь?

У меня сердце затрепыхалось. Поскольку такое было для меня не внове, я нашла-таки в себе силы ответить:

– Да.

– Пахнет божественно!

Я молча села.

– Как же давно это было! Я уже и вкус успела позабыть. Ты хорошо кухарничаешь?

– Не знаю, – пролепетала я, запинаясь.

– Должно быть, получится вкуснятина. Только ты соли забыла положить. Сыпь – не жалей.

Засим белое сари удалилось. Мне хотелось бежать из кухни к себе, но усилием воли я заставила себя остаться. Наверное, такова была моя участь. Я добавила соли, хотя мне казалось, что я это уже сделала.

В тот вечер все нахваливали мою баранину, хотя заметили, что она пересоленная. Да так, что ее невозможно было взять в рот. Я была вне себя.

Ночью я спросила мужа:

– Ты веришь в привидения?

Не скрывая удивления, он сказал:

– Нет. А что?

– Ничего.

Бошон

Вечером, после пикника, над горами взошла огромная луна. Такой большой луны никто из нас не видывал. Горные вершины, лес, река, каменистые тропинки и песчаные отмели – все преобразилось и выглядело точно в сказке. Какой чудесный выдался вечерок! Многие из наших затянули любимые песни. Сперва тихо-тихо, потом все громче, а после хором.

Повара с помощниками занимались тем, что укладывали в грузовик кастрюли со сковородками. Впрочем, домой мы пока не торопились. Мы, девчонки, взявшись за руки и распевая песни, разбрелись в разные стороны.

Учительницы кричали нам вслед:

– Не уходите слишком далеко. Через полчаса уезжаем.

Но кто их слушал? Такой вечерок еще нескоро повторится. Да и кому хотелось покинуть такое дивное место под великолепной луной, зависшей над заливом?

Мы держались друг за дружку. Группа у нас была большая – она неизбежно должна была разбиться на кучки поменьше. Так оно и вышло. Четверо из нас пошли прогуляться вдоль горного ручья. Мы гуляли там и днем, но тогда не было луны – лунный свет не отражался в воде, и все вокруг не казалось таким сказочным. Надо же, в какую далищу этот слабый поток уволок все эти глыбины, смыв их с гор. Стояла зима, и течение было не особенно сильным. Зато вода была такая холодная и чистая!

Мы вчетвером расселись кто где, двое примостились на камне. Какое-то время мы дружно пели рабиндрасангиты[3], благо в большинстве из них как раз воспевалась луна. Но потом гармония нарушилась, да и со словами мы напутали. «Ерунда какая-то!» – рассмеялись мы.

Прити сидела рядом со мной. Суприя с Симантини расположились на другом валуне. Мы радостно болтали.

Было холодно. Впрочем, вполне себе терпимо, хотя северный ветер пронизывал до костей. Ледяной ветер поднялся на заходе солнца. Он продувал нас сквозь шерстяные кофты и шарфы и впивался острыми иглами в кожу. Лично я чувствовала его всем нутром. И все же, как чудесно было сидеть там просто так!

Мы непроизвольно разбились на две группы – по парочкам. Сперва мы болтали все вместе, но потом разделились: я осталась с Прити, а Суприя – с Симантини.

Беседовать с Прити было не в радость. Она то и дело приплетала Нитиша. Нитиш был ее женихом. Они встречались уже пять лет. И сейчас она могла говорить только о Нитише. Нитиш подарил ей флакончик духов… Нитиш возьмет ее с собой в Кашмир, после того как они поженятся… Нитиш обещал ей, после того как его повысили по службе: «Ты будешь самая счастливая со мной» – ну и все в том же духе. Но мы знали ее Нитиша как облупленного. Ничего особенного. А по ее словам выходило, что таких, как Нитиш, один на миллион.

И за что только девчонки любят мальчишек? Может хоть одна девчонка ответить на этот вопрос? Хотя обучение у нас в колледже было совместное, девчонки ездили на пикники только своей компанией. И мальчишек с собой не брали, потому что раньше они уж больно озорничали. Мальчишки всегда воображали перед девчонками, и вся прелесть пикников шла насмарку. Такое случалось не только на пикниках, но и каждый божий день в колледже. Мальчишки, чтобы выглядеть героями в глазах девчонок, что только не делали! Некоторые даже пускали в ход порох. Другие, те, что покрепче, постоянно бахвалились мускулами. А мы только смеялись без удержу над их потугами у себя в девчачьей комнате для отдыха.

Так вот, Прити не терпелось поговорить про Нитиша. И тут она сказала:

– Знаешь, Бошон…

Ясное дело, она собиралась перевести разговор на Нитиша.

Но я тут же ее прервала:

– Ты же говорила, что собираешься замуж?

Прити сказала:

– Замуж?! Не раньше апреля. А то и в июне. До этого он никак не сможет – после повышения трудится не покладая рук. Начальник его так и говорит: «Без тебя, Нитиш, работа не спорится».

– А ты думаешь учиться дальше после замужества?

– Ну конечно. Мои будущие свекор со свекровью так и сказали: получай, мол, девонька, столько дипломов, сколько сможешь. А про хозяйство и думать забудь. Учись, набирайся знаний, будь умницей.

Я чуть не рассмеялась. Прити училась через пень колоду. Ей бы хоть один-то диплом получить. Да и она сама больше склонялась к занятию хозяйством. Потом, после замужества, у нее будет столько домашних и семейных забот да хлопот, что про учебу она и не вспомнит.

Прити завела нудный разговор про Нитиша. В божественном лунном свете я перенеслась в неведомый мир. До моих ушей доносились лишь обрывки слов Прити:

– Ты же знаешь, какой честный и порядочный Нитиш… он мне говорит: «Ты моя путеводная звездочка». Им ничего не нужно – ни часов, ни колец… Нитиш не имеет ни малейшего представления о деньгах, и всем приходится заниматься мне…

Почему же у меня нет парня, к которому я была бы привязана так же крепко?

Когда наша девичья компания ехала сегодня на пикник, за нами увязался джип с кучей мальчишек, явно не бенгальцев. Учительницы сказали, чтобы мы не заглядывались на них. Они всю дорогу свистели, распевали песни из кинофильмов на хинди и махали нам руками. А мы знай себе хихикали да толкали друг дружку локтями. И только я одна горела злобой.

У сына моей тетушки есть сослуживец, инженер, – он только-только перебрался в наш город. Месяц назад, когда я была с ним едва знакома, он окликнул меня и осведомился:

– Ты свободна?

Я вижу мужчин насквозь. И по его голосу сразу догадалась, что речь идет о сердечных делах.

– Что это значит? – строго спросила я.

– Это значит могу ли я продолжать? С твоего позволения.