Читать книгу "Новый дозор - Сергей Лукьяненко"

Я снова набрал Семена.

— Да? — с любопытством отозвался тот.

— Еще вопрос. Как происходит обряд отречения от Сатаны при крещении?

— Становишься лицом на запад. Батюшка спрашивает, отрекаешься ли ты от Сатаны и от дел его. Трижды вслух отрекаешься, плюешь в сторону запада…

— Спасибо. — Я снова прервал связь.

Лас молчал, вцепившись в руль и глядя перед собой. Мы уже проехали МКАД.

— А еще какие сложные моменты будут? — почти робко спросил он.

— Окунулся, отрекся. — Я начал загибать пальцы. — И третий шаг… ты учти, в церкви все троично, потому что Бог триедин. Третий шаг — выходишь из купели и обегаешь вокруг церкви трижды, строго противосолонь…

— Голым? — ужаснулся Лас. — Без штанов?

— Конечно. Аки Адам ветхозаветный, безгрешный до вкушения плодов с древа познания!

Фраза родилась спонтанно, но звучала очень убедительно.

— Ну… если надо… — тихо сказал Лас.

— Ты б зашел в любую церковь, — посоветовал я. — Даже в коррумпированную. И книжечку купил с пояснениями.

— Мне неудобно в церковь заходить, — признался Лас. — Мало того что некрещеный, так еще и волшебник!.. Блин, может, отложить крещение? Раз надо голым вокруг церкви бегать… в фитнес похожу, подкачаюсь…

— Ладно, насчет бега вокруг церкви — это неправда, — сжалился я. — Но я бы все-таки советовал тебе отнестись к вопросу серьезнее.

— Как все сложно… — вздохнул Лас, выруливая к терминалу. — Нам в «D»?

— Да, в новый, — подтвердил я.

— Что ж, попробуем с Божьей помощью! — сказал Лас.

Я понял, что пыл неофита в нем не угас.

Глава вторая

В аэропорту мы с Ласом разделились. Он отправился общаться с людьми — его способностей вполне хватало, чтобы ему выкладывали всё начистоту. В первую очередь Ласу предстояло пообщаться с техниками, готовившими злополучный (или правильнее будет сказать — счастливый?) «боинг» к полету, потом с диспетчерами и, если получится, с экипажем. А я отправился к дежурившим в аэропорту Иным.

Как и положено, двое их было — Темный и Светлый. Нашего я, конечно, знал — Андрей, молодой парень, пятый уровень, в офисе появлялся редко, постоянно работал в аэропорту. Темного видел несколько раз, когда самому приходилось куда-то улетать или возвращаться.

Конечно, они уже были в курсе случившегося. И Андрей, и пожилой Темный по имени Аркадий с удовольствием обсудили со мной историю с самолетом — вот только ничего полезного они не знали и сказать не могли. У Темных мальчик уже получил ироническое прозвище «Мальчик, который не полетел», вот, пожалуй, и все ценное, что я узнал. А еще заметил, что отношения Андрея и Аркадия вполне дружеские, и мысленно отметил: рекомендовать более частую смену дежурных. В принципе ничего запрещенного в дружеских отношениях между Иными нет. Бывают такие случаи… я сам дружил с семьей вампиров, а в Питере даже есть уникальная семья Светлого волшебника и Темной прорицательницы, правда, не работающих в питерских Дозорах… Но в случае с молодым Светлым и опытным Темным возникал риск нежелательного влияния.

Лучше перестраховаться.

С этой мыслью я еще побродил по аэропорту, обнаружил стоящего в очереди на регистрацию вампира, от скуки проверил у него регистрационную печать — все было в порядке. Подмывало снова выпить пива, но это уже было бы чересчур. С другой стороны… за руль мне сейчас не надо… я поймал себя на том, что толкусь все ближе и ближе к бару.

К счастью, появился Лас — бодрый и веселый. Я облегченно отвернулся от ресторанчика и помахал Ласу рукой.

— Девяносто четыре процента! — радостно сообщил он мне.

Я вопросительно приподнял бровь — ну, во всяком случае, попытался изобразить именно это.

— Меня давно занимал вопрос, сколько людей ковыряют пальцем в носу, когда уверены, что их никто не видит. Так вот, я опросил ровно сто человек — из них девяносто четыре сознались!

На секунду мне показалось, что Лас сошел с ума.

— И ты спрашивал людей об этом вместо поиска чего-то странного?

— Почему «вместо»? — обиделся Лас. — Вместе! Сам подумай, как минимальным магическим воздействием заставить людей вначале говорить правду, а потом покрепче забыть о расспросах? Я представился социологом, который с разрешения руководства проводит опрос. Спрашивал о всяких наблюдаемых странностях, о том, как они провели сегодняшнее утро… в общем, все, что положено. Все это под действием «Платона». А в конце задавал вопрос про ковыряние в носу. Сам понимаешь, человек, который сознался, пусть даже в анонимном опросе, что наедине сам с собой выковыривает пальцем козюли из носа, постарается побыстрее забыть всю историю. И для дела полезно, и я получил ответ на вопрос!

— Зачем тебе этот ответ? — спросил я. — Люди наедине сами с собой часто совершают… ну… не самые красивые поступки. Поковырять пальцем в носу — мелочь в общем-то.

— Конечно, — согласился Лас. — Так это ведь и показательно! Подавляющее большинство людей будет насмерть стоять за такую ерундовую ложь. Отрицать не то, что заглядываются на недозрелых нимфеток, не платят налоги или подсиживают коллег на работе, — а банальную, никому вреда не приносящую, смешную вещь — ковыряние пальцем в носу! Это многое говорит о людях.

— Следующий раз спроси про ковыряние пальцем в другом месте, — мрачно ответил я. — Что по делу?

Лас пожал плечами.

— Самолет был нормальный. Проверяли его как положено, никаких нареканий… кстати, а ты знал, что самолеты можно выпускать в полет, когда у них часть аппаратуры не работает? Так вот, у этого никаких нареканий не было. И самолет новенький, три года назад сделан, не какая-нибудь рухлядь после китайцев.

— То есть упасть он не должен был? — уточнил я.

— Все в руке Божьей, — пожал плечами Лас и блеснул знанием Библии: — И птица с неба не упадет без воли Господа! Тем более — самолет. Ну… он и не упал.

— Но ведь мальчик пророчил… — сказал я. — И линии вероятности указывали на неминуемую катастрофу… Хорошо. Самолет был исправный, экипаж опытный. Хоть какие-то странности были?

— Касательно самолета — или вообще? — уточнил Лас.

— Вообще.

— Ну… один полицай местный поутру обосрался.

— Что?

— До туалета не добежал. Наложил в штаны. Ему в дежурке старую форму нашли, он в душе отмылся…

— Лас, да что тебя так тянет на всякую брутальность? — возмутился я. — Если даже с работником полиции случился приступ дизентерии, это не повод для обсуждения… и уж тем более — иронии! Ты же Светлый! Светлый Иной!

— Так я обоим полицаям сочувствую, — небрежно обронил Лас.

У меня что-то екнуло в груди.