Читать книгу "Польша и Россия. За что мы не любим друг друга - Александр Широкорад"

1207 г. – Конрад I Мазовецкий и Агафия (дочь Светослава, князя черниговского)

1265 г. – Лешек Черный и Грыфина»[15].

Тут Эва чуть ошиблась. Это была Аграфена, дочь князя Ростислава, внучка Михаила Всеволодовича Черниговского.

«До XIII века в общем сочеталось браком 12 пар польско-русских (на общее число 36 пястовских супружеств), в том числе 3 (с 7-ми) в XI веке, 6 (с 14-ти) в XII веке и 3 (с 15-ти) в XIII веке.

Русские князья вступали в брак с польскими княжнами на много ранее, чем польские князья с русскими княжнами.

“Александр Брукнер не без основания предполагал, что одной из жен Владимира Великого (прежде чем стал христианином) была, вероятно, полька. От нее происходили, удостоверенные в Повести временных лет, сыновья этого князя – Станислав и Погвизд. Польское звучание имени первого из них не вызывает никаких сомнений. Ученый доказывает, что у имени Погвизд также польское происхождение, так как можно его встретить в польской мифологии, в которой выступают божки Погвизд и Похвисьтель”. Одновременно трудно сделать вывод, была ли это дочь Пяста, так как польские и русские источники с этого периода ненадежные и неполные.

Источники подтверждают зато русско-польский брак Светополка (сына Владимира) с неизвестной по имени дочерью Болеслава Храброго. Он состоялся между 1008 и 1013 гг.

Брак Гертруды (сестры Казимира Восстановителя) и Изяслава (сына Ярослава Мудрого) состоялся в 1143 г. и тоже повлиял на состояние похода польского короля на Русь. Болеслав Смелый отправился на Русь после того, как его тетя Гертруда и ее супруг были выгнаны из страны.

Следующими женами Рюриковичей, происходящими из династии Пястов, были:

неизвестная по имени дочь Владыслава Германа, выдана замуж за Ярослава Светополковича (князя владимирско-волынского);

неизвестная по имени дочь Болеслава Кривоустого, выдана замуж за Всеволода Давидовича (князя Муромского);

Рыкса (дочь Болеслава Кривоустого), выдана замуж за Владимира Новгородского;

Агнешка (дочь Болеслава Кривоустого), выдана замуж за Мстислава Изяславовича (князя Владимирско-волынского);

дочь Болеслава Кудрявого, выдана замуж за Васылька Ярополковича (князя Бреско-дрогицкого).

Статистически, до XIII века состоялось 7 русско-польских браков (с 71), в том числе 2 (с 12 браков мужчин с династии Рюриковичей) в XI веке и 5 (с 42) в XII веке. В XIII веке не состоялся ни один русско-польский брак (на 17 супружеств).

Супружества польско-русские и русско-польские способствовали присвоению имен русских в династии Пястов и наоборот. “Зачастую русские имена давали своим детям матери русинки. Например, Добронега (жена Казимира Восстановителя) свою дочь назвала Святославой. Мужской вариант этого имени носил дед, брат и племянник Добронеги. Болеслав Кривоустый и его жена Саломея с Бергу […] дали в свою очередь своей дочери имя Добронега. Видно, что в области топонимии обращались к далекой традиции (“первая” Добронега была прабабкой Добронеги Болеславовны). Кроме того, по мнению Длугоша, Збыслава – первая жена Кривоустого, дала своей дочери имя Светослава (но эта информация не вполне надежная)”. Дочерей Агафии и Конрада I по мазовецкой линии звали: Людмила и Эудоксия, дочку Грыфины и Лешка по мазовецкой линии – Эуфемия, дочь Вышеславы и Одона по великопольской линии – Эуфрозына, а дочери Эудоксии и Мешка III Старого – Анастасия, Звенислава и Верхослава Людмила. Как доказывает пример Святославы – дочери немки Саломеи, не только дочери русинок получали русские имена. Позже тоже произошла похожая ситуация»[16].

Свадьбы, пиры, охоты составляли жизнь Пястов и Рюриковичей. А войны? Естественно, были, но практически все русско-польские войны XI–XIII веков сводились к тому, что Пяст, поссорившись с князем из Пястов, звал на помощь зятя, свата или племянника Рюриковича или наоборот.

Изгнанный с киевского престола Изяслав Ярославич, женатый на сестре Казимира I Гертруде, дважды искал помощи в Польше у своего двоюродного брата Болеслава Смелого (в 1059-м и 1070 гг.). В 1078 г. Болеслав оказывал поддержку и сыну Изяслава Ярополку, воевавшему с дядей Всеволодом. Брат Ярополка Святополк Изяславич просил помощи у Владислава-Германа. У него же не раз спасался с «множеством золота» волынский князь Давыд Игоревич и «гостил у него с женой и челядью» (1094 г.), за что его упрекали русские князья, что он «скитается беглецом и изгнанником в чужих землях на позор себе».

Но соседские связи и родственные узы были достаточно крепкими. И вот уже сын Святополка Изяславича Ярослав бежит к бывшему мужу своей сестры Сбыславы и живет в Польше четыре года (118 г.). Волынского князя Мстислава Изяславича «благословенно принимают» младшие сыновья Болеслава II Кривоустого и выходят с ним в поход против сидящего в Киеве Юрия Долгорукого (1159 г.). Владимиру, сыну Ярослава Осмомысла, восстановиться на галицком престоле помогает Казимир II Справедливый (1188 г.), который позже улаживает и споры Мстиславичей.

Достаточно часто русские войска по призыву поляков идут им на подмогу. Так, Владислав Изгнанник, сын Сбыславы Святополковны, борется со сводными братьями за сеньориальную власть, «стянув изо всех княжеств и владений русских войска и вспомогательные отряды». Там были черниговские князья Святослав Всеволодович и Изяслав Давыдович, галицкий князь и др. (1145 г.). Взаимную помощь оказывали друг другу сыновья Казимира II и Роман Мстиславич, сын Агнешки Казимировны, то есть русские и польские внуки Болеслава Кривоустного (1191, 1195 и 1196 гг.). Нередко польская или русская сторона выступала в качестве посредника при заключении мирных союзов (1123 г.).

В ходе очередной польской усобицы в 1227 г. князь Владислав Одонич нанес страшное поражение князю Владиславу Ласконогому и занял почти все его владения. Тогда на помощь Ласконогому пришли князья Лешко Краковский, его брат Конрад Мазовецкий и Генрих Бреславский. Сторону Одонича принял его зять (брат жены) князь Святополк Поморский. Их объединенное войско неожиданно напало на князей – сторонников Ласконогого, в этом бою был убит Лешко Казимирович – номинальный правитель Польши.

Тогда брат Лешко Конрад призвал на помощь русских князей Даниила и Василька Романовичей – старых союзников покойного Лешко. Русские полки вместе с поляками осадили город Калиш. Даниил хотел взять город, но поляки отказались идти на штурм, несмотря на то что Конрад, «любя русский бой», приказывал им идти вместе с Русью. Осажденные же, видя приготовления русских к приступу, послали к Конраду двоих послов для переговоров. Один из посланников, Пакослав, предложил Даниилу переодеться в его одежду и поехать с ним в Калиш для переговоров. Даниил сперва отказался, но брат Василько уговорил его: «Ступай, послушай их вече», поскольку один из посланников, Мстиуй, не вызывал доверия у Конрада.

Даниил, надев шлем Пакослава, поехал в Калиш и, встав там позади послов, слушал, что просят осажденные передать Конраду: «Скажите вот что великому князю Конраду, этот город не твой ли, и мы разве чужие, ваши же братья, что ж над нами не сжалитесь? Если нас Русь пленит, то какую славу Конрад получит? Если русская хоругвь станет на забралах, то кому честь доставишь? Не Романовичам ли одним? А свою честь унизишь! Нынче брату твоему служим, а завтра будем твои, не дай славы Руси, не погуби нашего города». Пакослав отвечал на это: «Конрад-то бы и рад вас помиловать, да Даниил очень лют, не хочет отойти прочь, не взявши города. Да вот он и сам стоит, поговорите с ним», – прибавил он, смеясь и указывая на Даниила. Князь снял шлем, а калишане закричали ему: «Смилуйся, помирись». Романович от души посмеялся и хорошо поговорил с горожанами, потом взял двоих человек, привел их к Конраду и тот заключил с ними мир.