Читать книгу "Дочь кучера. Мезальянс - Евгения Мэйз"

– …не то заполняет ими коридоры. Они ржавеют и забиваются пылью, а потом клинит в самый неподходящий момент.

– Как в этот!

– Именно. Ты же видишь.

Эверт думает о напавших. Вроде простые бандиты и попались на их пути случайно. Возможно, выследили их от постоялого двора, куда они решили зайти промочить горло. Колор, как назвал это король. Хорошо когда есть амулеты, препятствующие расстройству желудка.

«Эх! Надо было настоять на том, чтобы снять их. Вот это бы точно был колор! Бежал бы обратно Лайнелл, только бы пятки сверкали!»

Эв усмехается, пряча улыбку в ворот куртки. Случайно всё. А вдруг нет?

– Что не заполнить их статуями прекрасных дев?

Только не с Джонатаном. Едва научившись ползать, он перевернул все что имело наглость стоять на полу их дома. Доспехи можно отдать кузнецу или броннику. А что делать с расколовшимися девами?

– Ему не до них.

Рыцарь оказался не таким уж и тяжелым, как он предполагал в самом начале. Он перехватил его поудобнее, грохотнув грудой стали…

– У него Джонатан, а еще куча болячек.

– Не рановато?

– Нет. Силы ушли, а болячки навалились, а может дело не в магии и это зовется старостью.

Некоторое время они шли молча, думая о том, что прошлое поколение сделало для них куда больше, чем все прочие: они сдержали тьму и порождаемых ею тварей. Они дали им время подобрать ингредиенты и изобрести хинн, тот самый кристалл, что блестит на его груди, сдерживая рвущуюся энергию и накапливая ее в себе.

– О чем думаешь? Признай, что скрипишь зубами при мысли о том, что нас спас мальчишка!

– Бывает всякое, – ответил уклончиво Эверт. – Но я не удивлюсь, если под этими доспехами скрывается сам Карл.

____

[1] Мелкий помещик, арендатор земли

Глава 4

– Красиво тут у тебя, – протянул Лайнелл, оглядываясь по сторонам.

Он, как это и предстало королю, шел первым. Хорошо, что они уже на территории поместья. Пару минут назад его привычка забегать вперед и осматривать принадлежащие ему земли вылилась для них боком.

– Да куда уж нам до дворцовых залов!

– Еще немного и я подумаю, что ты не рад своему королю.

Лайнелл оглядывается на него, но Эв остается невозмутим, тем временем заглядывая под край откинувшегося забрала и рассматривая залитое кровью лицо мальчишки.

– Мой король, я всегда рад вам, – говорит он, задержавшись, но все же уводя взгляд от красиво очерченных, словно вырезанных резцом мастера губ, – вашему здравию, горд проявленной доблести…

– Прекрати! Слушать противно.

Краем глаза было видно, как посуровевший Лайнелл тут же погрустнел. Его Величеству, как и всякому человеку, требовался друг. Они были врагами на первых курсах академии и хорошими друзьями на выпуске, остались ими в дворцовых залах, на полях битв, раскрытых преступлениях и после коронации.

– Прикажи переписать обращение. Кто этим занимается, герольд?

Король досадливо отмахнулся, а потом… поспешно кивнул. Видно, что Лайнелл задумал что-то такое и ведь легкомысленным короля не назовешь. Свежий воздух определенно плохо влияет на него.

– Будет презабавно посмотреть, как они станут обращаться ко мне.

Что до Эверта Дельвига. То конкретно сейчас его озаботило другое: где черт возьми все? Стража. Конный патруль. Просто слуги? Что случилось с Карлом и все ли в порядке в замке?

– Ты так и не сказал в чем причина этого внезапного визита.

– Племянник, – процедил Эв, даже не представляя как выглядит мальчик. – Неделю назад отпраздновали его день рождения.

– Сколько ему?

– Двенадцать.

Самое время, чтобы взять за ухо и отправить в академию. Эверт не испытывает иллюзий по поводу этого ангелочка. Сам когда-то был таким: наводил ужас на всю округу. Доказательство, того что он не ошибается, лежит у него в кабинете на рабочем столе, в письмах Карла, и у него на руках, поскрипывая латным сочленением. Наверняка это кто-то из его приятелей.

– Захватил подарок?

– Ага, договорился о его зачислении в академию и выбил местечко в Трирольской башне.

– Ты зверь.

– Там не так уж и плохо.

Их наконец заметили, бросили все свои дела, закричали:

– Его сиятельство вернулся! Его сиятельство вернулся!

– Интересное ощущение, – протянул король, но развивать свою мысль дальше не стал. – Замечают тебя, а я словно пустое место.

Все пришло в движение, но только не в то на которое рассчитывал Эверт Дельвиг. К ним высыпали совсем не те, на кого он рассчитывал: слуги из тех, что ухаживают за цветами, метут дворы, чинят мебель, ухаживают за собаками и лошадьми, стирают белье и таскают продукты на кухню. Его интересовали те, кто отвечают за безопасность или те кто прислуживает в доме. Генри – их бессменный мажордом. Где он? Эверт в кои-то веки выбрался за город и взял с собой Лайнелла, а тут такой-то бардак!

– Лекаря мне! В пекло! Сам справлюсь!

Просторный холл встретил его удивительной почти забытой тишиной. Открытая с ноги дверь оттолкнулась от стены и поспешила обратно, но была остановлена заботливой рукой Лайнелла.

– Понимаешь меня теперь? Куда не приеду везде бардак и не хватает людей.

Король только в голос не смеялся. Эв повертелся на месте, прибывая в растерянности добрых несколько секунд, затем кивнул на небывалых размеров лестницу, опоясывающую холл и даже часть гостиной.

– Туда.

– Эверт, дружище. Давай я помогу тебе!

Король «застрял» в дверном проеме темной спальни. Через мгновение свечи в ней одновременно и зловеще вспыхнули. Это не мистика, а все более и более злящийся Эверт Байкхот Эверт!

– Приводи его в чувство, а я разберусь с тем, что происходит в твоих владениях.

Он оглядел высокие потолки комнаты.

– Не в моих.

– Это решаемо, – откликнулся монарх и исчез в коридоре, освещенном тусклым пламенем свечей.

– Лайнелл!

– Не волнуйся. Все замки и поместья одинаковы.

Эверт махнул рукой. Ему только и нужно что привести в чувство рыцаря. Тьфу ты! Мальчишку. А потом присоединиться к Лайнеллу в его расправе над… Юноша в его руках застонал, дернулся и кажется что попытался подняться.

– Подожди немного.

Он наконец-то снял с него этот дурацкий шлем, прочистив его застежки льющейся из рук водой.

– Вы что делаете?!

Мальчишка закашлялся, попытался отмахнуться от него замахав руками, но Эверт пресёк эту попытку, сжав ладонями усеянную темными кудрями голову, приближая к себе и прижимая к своей груди лицом.