Читать книгу "Большой облом - Владимир Хачатуров"

– Не понял!

– Война месяца через три кончилась…

– Помню, помню, великой победой. Прибыл гарный хлопец Игорь Суров и всех уконтрожопил!

– Провоцируете?

– А что, чувствуется?

– Зря. Не такой уж я стебанутый, чтобы на ментов при исполнении возбухать.

– Ага, ты у нас образец сдержанности и точного расчета! Не зная ни численности противника, ни вооружения, ни особенностей помещения, вломился и всех пораскидал. Или я шибко ошибаюсь, и все ты знал: и про численность, и про вооружение, и про прочие подробности предстоящей операции?

– Допустим, знал. Только ради чего мне было корячиться, шеей рисковать? Ради вот этой хлеб-соли, что ли?

– Ну, тут вариантов море, братец! Начиная с самых крохоборских и кончая более чем романтическими…

– Что ж, воображалка у тебя, капитан, нормально работает. Тебе и карты в руки: сочиняй состав преступления, ищи свидетелей, мотив, доказательства…

– Свидетелей у меня, как сельдей в бочке, и у каждого свой взгляд на мир и на происходящие в нем подлянки. Одни говорят, что ты ворвался в бар с автоматом, крикнул «ложись», а потом перестрелял всех, кто команду выполнить не успел. Другие утверждают, будто ты по пьяной лавочке споткнулся, загремел костями прямо бандиту под ноги, тот с перепугу дал очередь в потолок, а подельники его зассали и сдались местному охраннику…

– А сами бандиты какие песни поют?

– Ну и нахал же ты, парень. Отзвездюлил их до полной и окончательной инвалидности, а теперь интересуешься, какое у них о тебе сложилось мнение?!

– А если без понтов, капитан?

– А если без них, то статья тебе светит, хлопчик. А ты что думал, тебе медаль «за спасение отдыхающих» дадут? Ты не СОБР и не ОМОН, чтобы безнаказанно людей калечить. Да и те все больше по службе стараются, вышесидящие задницы беспределом прикрывают. А ты даже не местный охранник, ты – отпускник. Вот и вел бы себя как отпускник, а не как отморозок.

– И сколько мне по этой вашей статье светит?

– От двух до восьми. Если в первый раз, то можешь и условным отделаться, особенно если тебя кто-нибудь солидный на поруки возьмет. Банк твой, например… Как он там называется?

– «Ингерманбанк» он называется. А что, судить нас вместе будут или вы на этих гавриков отдельное дело заведете?

– А зачем на них дело заводить, зря бумагу казенную тратить? Они уже за все своим здоровьем расплатились. И потом, они ж ничего противозаконного натворить не успели. Только вошли, только-только стволами перед носом честного народа разок махнули, как бух! бах! – пришел лесник и всех разогнал. Одному руку отстрелил, другому гоголь-моголь из бебих сварганил, третьему мозги отшиб, четвертому тот же орган вышиб…

– Понятно, капитан. Вы их бесплатными протезами обеспечите, повышенную пенсию назначите, да еще, может, почетными гражданами вашего города сделаете. А мне, значит, с вещами на выход?

– А тебе, значит, вот бумага, вот ручка, и сиди, Лев Николаевич, сочиняй Бородино во всех подробностях. А я пока пойду Му-Му в авторском исполнении послушаю. Потому как гаврики твои, Шварценнегер Вандаммович, по-русски говорят не лучше Герасима.

Капитан выплеснул остатки коньяка в пивную кружку, осушил ее могучим глотком, занюхал печеной виноградной улиткой и вышел. Однако тут же передумал, развернулся, приоткрыл дверь и нехорошим голосом поинтересовался: а не прислать ли господину сочинителю музу в подмогу. В виде Анны Сергеевны, например? После чего вновь закрыл дверь и пошел удаляться по коридору, о чем-то напевая. Довольный-предовольный.

Игорь встал, надел куртку, неторопливо собрал свои документы, разложил их по карманам, затем, не присаживаясь, набросал несколько слов на казенном листке, старательно расписался, пристегнул к поясу шлем и двинулся к выходу, едва не столкнувшись в дверях с одной из манекенщиц: то ли с Ольгой, то ли с Мариной. Определить точнее навскидку, без долгого, близкого, нервозного знакомства, практически невозможно; остается гадать.

Девушка замялась.

– Если нет желания танцевать, может, в казино поднимемся?

– Что, с клиентами напряженка?

– Клиенты тут ни при чем. Марк приглашает. Вот, велел тебе фишек на пятьсот баксов передать… Презент от фирмы…

– Скажешь ему, что я был тронут до слез. А ты лично меня никуда не хочешь пригласить?

– Хочу, – призналась девушка. – Купаться.

– На клубном пляже?

– Не-ет! Я такое классное местечко знаю!.. Только вот… как с фишками быть?

– А никак. Сходи да обменяй их обратно на баксы. Или на свое счастливое число поставь.

– Что ты! Нам строжайше запрещено ставить! Да и Марк обидится, если обменяю обратно…

– А начальство обижать нельзя, на премиальных сказывается, правда?.. Тогда давай сделаем так. Быстренько смотаемся в ваше казино, скоренько продуем эти полтонны баксов, и в темпе поскачем в твое классное местечко. Что мы там собирались делать, мыться?

4

Казино находилось на третьем этаже и охрана у него была серьезная: с огнестрельным оружием, уоками-токами, пуленепробиваемыми жилетами… Всяк желающий испытать свою фортуну на подлость, вредность, педикулезность и прочие низости, должен был прежде сам подвергнуться аналогичной проверке. Подкова реагировала на металл.

Мальчики с приборами – на взрывчатку.

– Как на Литейном, – отождествил Игорь и ностальгически просветлился.

Мальчики хмуро покосились на его чернокожаный прикид, но от замечаний воздержались.

Главный зал поражал толщиной персидских ковров, полированным дубом стен, вышколенной невозмутимостью персонала и чопорной элегантностью клиентов, в основном, ухоженных мужчин, выглядевших в своих строгих вечерних костюмах респектабельными обладателями прочных состояний. Тем легкомысленнее на их фоне смотрелись несколько юнцов с разодетыми в пух и прах подружками. Впрочем, вела себя молодежь не слишком вызывающе, – в меру сил живила церемонную атмосферу почтенного заведения.

Игорь, не теряя времени на изучение обстановки, подошел к ближайшей из шести рулеток и, заняв свободное место, сделал по приглашению крупье свою ставку, пустив в ход весь подарочный набор из пяти рдяных кружочков. Его выбор пал на «29». Крупье величественным кивком подтвердил прием ставки и вновь загнусавил с прононсом что-то вроде «Messieurs, faites vos jeux!», что, очевидно, должно было означать: «Господа, делайте вашу игру!» После чего аккуратно промокнул бледные губы белоснежным платком и, выдохнув «с Богом», спустил шарик удачи с цепи причинно-следственных связей. Шарик попрыгал, прицениваясь, прислушиваясь, приноравливаясь, затем пробежался по поребрику и решительно скользнул в гнездышко с цифрой «29», где и угомонился. Крупье объявил выигравший номер, цвет и прочее. Его помощник прилопатил Игорю выигрыш – три тысячи американских долларов в фишках разного достоинства. Игорь пожал плечами, шепнул манекенщице что-то о числовых предпочтениях Всевышнего, и вновь поставил всю наличность на то же самое. Шарик решил не уступать в постоянстве, в результате чего перед Игорем оказалось столько фишек всех цветов радуги, что при желании и умении из них можно было бы сложить какую-нибудь незамысловатую мозаику, скажем, купцов, извлекающих Иосифа из колодца…