Читать книгу "Держу тебя - Наталия Романова"

— Постарайтесь, — Серёжа с трудом понимал, что лепечет девушка.

Господи, да что же такое, а?! Вместо того, чтобы уйти, закруглив разговор, он стоял и представлял, какого вкуса пухлые губы, чем пахнет кожа за маленьким ухом, какая грудь скрыта под жуткой футболкой. Тогда у него мелькнула мысль — Марат напутал, какая из этой пигалицы любовница отца синеглазок… Позже он случайно услышал разговор няни с работодателем, она произносила «Игорь» тоном, не оставляющим сомнений в близости.

Сергей Витальевич ретировался, стоять с эрекцией в штанах перед оправдывающейся девчонкой с умильной, зарёванной мордашкой — действительно, попахивало сексуальной девиацией. И больше к синеглазкам лишний раз не приближался, как и к их няньке.

4

Спал Сергей плохо, в городе помогала усталость, порой женщины, а на спортивной базе наваливалось свободное время после десяти вечера, когда сна ни в одном глазу, как и усталости. Да и с женщинами было негусто, вернее, как ни странно, с желанием. Новогодние каникулы благоволили, рядом со спортивным лагерем стояла база отдыха, в это время полно дамочек, охочих для развлечений. Марат не церемонился, находил приключения на половой орган и не парился. Серёге бы последовать его примеру, но случайные женщины осточертели.

Он всерьёз задумался об Оленьке. Внешне приятная, миловидная, подтянутая, не идеал, но для своих двадцати семи лет — отлично выглядит. Работает каким-то менеджером, не то закупок, не то продаж. Квартира есть, кстати. Серёге решить квартирный вопрос ещё предстоит, если получится, пока он снимал однушку на первом этаже Васильевского острова с окнами в зелёный двор-колодец, осенью там на клумбах цвели астры, пахнущие остро-горько. Оленька всерьёз хотела замуж и детей, что немаловажно.

Любви между ними не было… А есть она, эта любовь? Одни разговоры, а по факту — сплошь блядство. Серёга уже проходил любовь, может, не так любил, может, не ту, только отходняк от этой «любви» уже полгода, а последствия ещё разгребать и разгребать.

Такое впечатление, что он чудес ждал от жены, свершений, незаурядной внешности или профессионального роста. Его, по большому счёту, даже хозяйственные навыки не волновали, если чего-то не умела — научится, а нет — пережить можно. Всё, что ему нужно было — семья, обычная такая, без новомодных причуд. Он. Она. Ребёнок. Хорошо бы двое, но нужно на финансы смотреть, дети — дорогое удовольствие, и не трава, чтобы расти сами по себе.

Чтобы жена его встречала с работы, или он её, как получится. По выходным в парк выбираться или на природу, в зоопарк с детьми, в цирк, можно регулярно получать от благоверной за компьютерные игрушки или за то, что не купил хлеб. Жить, купить дачу, поставить баню, мангал, собирать осенью грибы, ходить на рыбалку. Видеть, как не молодеет жена, и всё равно любить её, потому что она с ним, а он с ней. Простые желания, примитивные. Вот такой он примитивный человек — Серёга Витальевич! А все эти «люблю» «не люблю»… что с ними делать? На хрен наматывать?

Поворочавшись с боку на бок, он скинул одеяло, оделся и пошёл на улицу. В лагере круглосуточно горели фонари, не заблудишься. С соседней базы отдыха доносилась музыка, ароматы жареного мяса, слышался звонкий женский смех. Если посмотреть в сторону горной реки — темень, туда и направился Сергей, хотелось прочистить мозги, вытрясти из души осевшую муть сожалений. Успокоить сердце, которое с новой силой отказывалось принимать эту реальность.

Спортивная база есть. Серёга есть. А Ритки ни у базы, ни у Сергея нет. И ведь понимал, что правильно, что так намного лучше, это всё равно бы случилось, взорвалось рано или поздно, не таким образом, так другим, слишком простой был Серёжа для ой, как мудрёной Маргариты, всё понимал, а сердце заставить забыть не мог. Казалось, всё улеглось, считал, его беспокоит только флёр слухов за спиной, но нет — стоило вернуться в исходную позицию, как осадок всколыхнулся и застил Сергею глаза.

Прошлявшись несколько часов, замёрзнув, а погода стояла минусовая, с пронизывающим ветром с ледников на вершинах гор, Сергей вернулся в корпус. Тусклый свет был включен в холле, не попадая в комнаты, где спала малышня, а если выскочит какой-нибудь гаврик, не заблудится в темноте. Они умудрялись и заблудиться, и разреветься, и испугаться. Правильно Матвей шутил, что Сергей Витальевич мелким и мама, и папа, и Дед Мороз, ещё и Зубная фея в придачу.

Он повесил куртку на крючок, скинул обувь и пошёл на цыпочках к себе в комнату, было почти три часа ночи, спать не хотелось, но надежда на сон маячила. Сергей долго стоял на холодном, сыром ветру с реки, замёрз, так что был шанс провалиться в сон, как только начнёт отогреваться.

Сбоку, в помещении с рядом умывальников, у окна стояла Маша. О том, что это именно она, Сергей догадался, а не узнал её. Короткие шорты с кружевом от середины ягодиц едва прикрывали упругую попку соблазнительной формы. Топик в тон к шортам привычно широкий, но короткий, одно плечо оголено, широкая горловина спускалась почти к локтю, открывая не только часть руки и спины, но и подчёркивая изящную шею. Сергею не слишком нравились короткие волосы у женщины, но Маше шло, даже с затылка.

И ноги. Сергей впервые увидел ноги Марии… Константиновны. Не длинные, с её росточком неоткуда было взяться длинным ногам, при этом на удивление стройным, прямо-таки точёным. С продолговатыми, красиво сформированными икрами, тонкими щиколотками, идеальной формы бёдрами. Девочка оказалась чудо, какая ладненькая, хоть и крошечная, конечно.

Маша резко обернулась и близоруко уставилась в проём двери, Сергей не знал, что именно она видит, но его она точно не видела. Мордашка была растерянная, даже испуганная, но рот не кривился в извечном капризном изгибе, она не сжимала недовольно губы, не фырчала, выражая, в лучшем случае, молчаливое пренебрежение. Лишь топталась растерянно на месте, а потом сделала неуверенный шаг вперёд. Сергею вспомнилось — Маша пугалась, когда оказывалась без очков, он не мог представить, насколько неуверенно она себя чувствовала, лишаясь возможности чётко видеть.

— Маша, — он сделал шаг вперёд, смотря, как расширяются глаза девушки, тусклый, мерцающий свет не смог сделать их тёмными, на Сергея смотрели светло-голубые, как льдинки, радужки глаз. — Мария Константиновна, я вас за руку сейчас возьму, не пугайтесь, хорошо?

— Сергей Витальевич? Зачем за руку? — она неуверенно сморщилась, сделавшись настолько умилительной, что Серёга не отказал себе в широкой улыбке.

До чего хорошенькая, растерянная, сладкая. Поднять бы сейчас это худенькое, ладное тельце, впиться губами в пухлый рот, донести двумя шагами в свою комнату, закинуть на кровать, вдавить в пружинистый матрас и отлюбить до чёрных точек в глазах.

— Провожу в комнату, вы почему без очков выскочили?

— Телефон зазвонил, испугалась девочек разбудить, не сообразила…

— Понятно, — Сергей кивнул головой, будто собеседница могла его видеть, и подошёл вплотную к няне Алёшиных. Ближе, чем следует.

Маша распахнула глаза и в упор рассматривала Сергея, кажется, она его видела, взгляд её метался от глаз к губам и обратно, щёки заливались очаровательным румянцем, а уши стали и вовсе красными.