Читать книгу "Битва на Липице - Михаил Елисеев"

Рюрик не придумал ничего умнее, как испортить отношения с Всеволодом Большое Гнездо. Поводом к ссоре послужил договор, заключенный владимирским князем с Ярославом Черниговским. Рюрик, подстрекаемый своим братом, смоленским князем Давыдом, стал упрекать Всеволода в том, что при заключении мира он не учел его интересов. Припомнил и города, отобранные у Романа и переданные Всеволоду. В итоге обвинил владимирского князя в том, что именно он является причиной всех бед Рюрика, и, как следствие, забрал обратно все злосчастные города. Но потом одумался, и, от греха подальше, отдал Торческ, Триполь, Богуслав и Канев родственникам, а Всеволоду передал Переяславль-Южный, родовую вотчину суздальских Мономашичей. Роман из конфликта между Рюриком и Всеволодом ничего полезного для себя извлечь не смог и был вынужден в очередной раз замириться с тестем. Большой войны избежать удалось, на Руси вновь воцарилась тревожная тишина.

Но Роману на месте не сиделось, его в буквальном смысле слова распирало от жажды деятельности, а неугомонная натура звала князя на новые подвиги и авантюры. Но с Рюриком воевать было опасно, за Владимиром Галицким стоял Всеволод Большое Гнездо, и в итоге князь был вынужден озаботиться борьбой с внешним врагом. Наконец-то сподобился совершить что-то полезное для Руси. Роман решил совершить поход на племена ятвягов, проживающих в междуречье Нарева и Немана, поскольку они периодически совершали набеги на его земли. Волынские полки огнем и мечом прошлись по вражеской территории, подвергнув ее жуткому разорению. Ятвяги не рискнули вступить в бой с ратниками Романа и укрылись в лесах, просидев там до тех пор, пока русские не ушли обратно на Волынь.

Этот поход не успокоил мятущуюся душу князя. Больше всего на свете он хотел отомстить Рюрику, но как это сделать не знал. И наконец придумал. В Лаврентьевской летописи под 1197 годом есть следующая запись: «Романко расторг брак с дочерью Рюрика, желая ее постричь в монахини» (Лаврентьевская летопись, с. 352). Вот и все. Теперь Рюрик Роману не друг и не родственник, а просто заклятый враг до конца дней, с которым волынский князь будет сражаться не на жизнь, а насмерть. Именно так бывший тесть и понял поступок зятя, поскольку срочно отправил гонца во Владимир-Суздальский с известием, что Роман вновь нарушил мир и снова заключил союз с Ольговичами. Но дело на этом и закончилось, поскольку Роман не рискнул разжигать очередную усобицу.

Все изменилось в 1199 году, когда умер Владимир Галицкий. Одни утверждали, что князь спился, и его погубили различные нехорошие излишества, другие говорили, что Владимир был отравлен. Но сути дела это не меняло, поскольку свято место пусто не бывает, и на богатый город Галич сразу же нашлась масса претендентов. Причем каждый из них считал себя самым достойным. Рюрик планировал отдать этот удел своему сыну Ростиславу. Роман хотел сам княжить в Галиче. А венгерский король Андраш II, в бытность свою наследником трона сам правивший в Галиче, решил завоевать эти богатые земли для своего сына. Галичане, оценив положение дел, отправили в Киев делегацию с наказом, чтобы Рюрик рекомендовал им князя. Об этом узнал Роман и в свою очередь снарядил к бывшему тестю посольство, бил челом, просил прощения за многочисленные обиды и просил помощи, чтобы овладеть Галичем. Но Рюрик жестко ответил, что судьба Галицкого княжества будет решаться на съезде князей, куда приглашал и Романа. Волынский князь понял, чем все это для него может закончиться. Решив, что его час пробил, он обратился к своим польским родственникам с просьбой прислать войска. На помощь Роману прибыл его двоюродный брат Лешек, тот самый, чьи права на Краков волынский князь отстаивал в битве при Мозгаве.

О том, что происходило дальше, есть несколько версий. В. Н. Татищев пишет о том, что в Галиче так и не дождались посланцев от Рюрика, а когда местные бояре проведали о том, что через горы идет войско венгерского короля, то приняли Романа. Узнав о том, что в Галиче находится волынский князь с поляками, военачальники Андраша повернули назад, а Роман богато одарил ляхов и отпустил их домой. В Густынской летописи ситуация излагается несколько иначе там галичане изначально настроены против Романа и вступают в битву с поляками и волынскими полками. Но, потерпев поражение, вынуждены были принять Романа. Новый князь целовал Лешку крест на том, что будет ему послушен, а галичан обещал любить и не чинить им никакой обиды. Есть еще и польская версия развития событий ее приводят Винцентий Кадлубек и «Великопольская хроника». Согласно этой информации, Роман просит двоюродного брата назначить его польским наместником в Галиче и, когда союзники вступают в город, становится чуть ли не вассалом Лешка Белого. Поляки всегда славились умением выдавать желаемое за действительное, и поэтому удивляться такому подходу к делу не приходится.

Версии разные, но итог один: Роман Мстиславич утвердился в Галиче.

* * *

В. Н. Татищев дает Роману такую характеристику: «Сей Роман Мстиславич, внук Изяславов, ростом был хотя не весьма велик, но широк и чрезвычайно силен; лицом красив, очи черные, нос великий с горбом, волосы черные и короткие; весьма яр был во гневе; косен языком, когда осердился, не мог долго слова выговорить; много веселился с вельможами, но пьян никогда не был. Много жен любил, но ни одна им не владела. Воин был храбрый и хитер на устроение полков, особенно же это показал, когда венгров великое войско с малым своим разбил[4]. Всю жизнь свою в войнах препровождал, многие победы получил, и лишь однажды побежден был. Того ради всем окрестным был страшен» (с. 611–612). Скажем так: Роман был страшен не только врагам внешним, но и своим соотечественникам, которые опасались связываться с амбициозным и злопамятным князем.

Автор Галицко-Волынской летописи разражается в адрес Романа вдохновенным панегириком: «Он победил все языческие народы мудростью своего ума, следуя заповедям Божиим: устремлялся на поганых, как лев, свиреп был, как рысь, истребляя их, как крокодил, проходил их землю, как орел, храбр был, как тур, следовал деду своему Мономаху…»[5] Трудно сказать, где летописец из Галича мог увидеть крокодила – скорее всего, услышал он об этом экзотическом звере от проезжих купцов или вычитал в какой-либо книге. Но решил польстить Роману, и в итоге имеем то, что имеем.

Впрочем, в Густынской летописи приводится несколько иная характеристика князя – на мой взгляд, более соответствующая действительности: «Роман же Мстиславич Володымерский, зять Рурика Киевского, свереп сый и властолюбец, иже всегда которы любяше»[6] (т. 40, с. 107). Очень ярко и эмоционально, несмотря на отсутствие крокодилов. В той же летописи князь именуется не иначе как «Роман злонравный» (т. 40, с. 109), что говорит о многом. При оценке его деятельности автор Густынской летописи не будет стесняться в выражениях: «седи на княжении, много зла сотвори Рурику Киевскому, тестю своему, и инным князем» (т. 40, с. 108). Винцентий Кадлубек пишет о том, что Роман «был более ловок, [чем прочие], в интригах» (IV, 24), а Татищев характеризует князя «как человека весьма умелого в военном деле и храброго».