Читать книгу "0,05. Доказательная медицина от магии до поисков бессмертия - Петр Талантов"

Сноу считал весьма вероятным, что холерный яд представляет собой микроорганизм. Микроорганизмы были открыты за полтора века до этого Антони ван Левенгуком, торговцем тканями из Голландии. В 1670 году увлеченный изготовлением линз Левенгук собрал самый первый микроскоп и, рассматривая через него воду из пруда, налет с зубов и экскременты, с удивлением обнаружил в них крохотных животных, которых назвал анималькули (от лат. animalculum – “крохотное животное”). Хотя заразность некоторых заболеваний, таких как оспа или сифилис, уже тогда была бесспорной, понадобилось еще немало времени, чтобы установить, что именно анималькули вызывают подобные болезни.

☛ Это открытие пришло в медицину из сельского хозяйства. В 1805 году итальянский фермер Агостино Басси, разводивший шелковичных червей, столкнулся с эпидемией мускардины – смертельной для шелкопрядов болезни, нанесшей в начале XIX века серьезный экономический ущерб итальянским производителям шелка. После двадцати пяти лет бесплодных поисков он смог с помощью эксперимента показать, что у заболевания лишь одна причина.

“Я провел все возможные эксперименты, пытаясь вызвать у шелкопрядов спонтанное появление мускардины. Я обращался с ними жесточайшим образом и использовал несколько видов ядов: минеральные, растительные и животные. Я пробовал раздражители, окислители, щелочи, почвы и металлы. Проще говоря, самые опасные субстанции, смертельность которых для живого организма известна… но все они показали себя непригодными для достижения моей цели… Лишь только тот организм, который я хочу описать, может дать этот результат (то есть мускардину). Этот убийца – органическое, живое существо – паразитический грибок… Вы можете инфицировать гусениц, просто прикоснувшись к ним кончиком иглы, на котором находится грибок, или прикоснувшись им к их еде, или уколов их кожу иглой, содержащей заразную субстанцию из погибших шелкопрядов либо с зараженных ими предметов”.

Рекомендации Басси использовать дезинфектанты, разделять червей на группы при кормлении, отделять и уничтожать больных особей спасли итальянскую индустрию производства шелка. Это обеспечило Басси прижизненную славу и благодарность коллег.

Долгое время Джону Сноу не выпадало шанса проверить правильность своего предположения. Возможность появилась лишь в 1849 году. В жилом квартале “Альбион террас” в Лондоне случилась вспышка холеры, примечательная тем, что других случаев в этом районе не было. 28 июля в доме № 13 был выявлен первый случай заболевания. К моменту постановки диагноза пациентка страдала от поноса уже три или четыре дня, через четырнадцать часов она скончалась. 30 июля холеру обнаружили у женщины из дома № 8, 1 августа – у пожилых дам из домов № 6 и № 3. В следующие пять дней заболел почти каждый второй житель “Альбион террас”, половина из них погибла. Двадцать человек скончались у себя дома, еще пятерых, пытавшихся убежать от болезни, невидимый убийца настиг в других местах.

Вот что удалось установить на месте преступления. Все заболевшие жили в домах с первого по семнадцатый. Эти дома снабжались водой из одного источника – она вытекала по кирпичной трубе, проложенной между домами № 7 и № 8. Затем труба разделялась на две ветки, которые шли направо и налево и наполняли резервуары, расположенные за каждым из домов. Резервуары соединялись между собой каменными трубами пятнадцати сантиметров в диаметре.

Из резервуаров вода поступала в расположенные в задней части домов кухни. За каждым домом, под туалетом, находилась выгребная яма, которую отделяло от водного резервуара чуть больше метра. Некоторые выгребные ямы были переполнены, а их спускные отверстия засорены. Земля между выгребными ямами и резервуарами была заметно влажной. Слив выгребных ям проходил над трубами с питьевой водой и эти трубы не были герметичны. Более того, излишек воды из резервуаров должен был стекать через спускные отверстия в выгребные ямы, но уровень воды в выгребных ямах оказался выше, то есть вода могла течь только в обратную сторону.

Из резервуаров вода поступала в расположенные в задней части домов кухни. За каждым домом, под туалетом, находилась выгребная яма, которую отделяло от водного резервуара чуть больше метра. Некоторые выгребные ямы были переполнены, а их спускные отверстия засорены. Земля между выгребными ямами и резервуарами была заметно влажной. Слив выгребных ям проходил над трубами с питьевой водой и эти трубы не были герметичны. Более того, излишек воды из резервуаров должен был стекать через спускные отверстия в выгребные ямы, но уровень воды в выгребных ямах оказался выше, то есть вода могла течь только в обратную сторону.

Было установлено, что за два дня до смерти женщины из дома № 13 прошел сильнейший ливень. Во время дождя слив выгребных ям прорвало, и вонючая вода затопила первые этажи нескольких домов. Начиная с этого момента жильцы домов с первого по семнадцатый стали замечать резкое ухудшение качества питьевой воды. Сноу охарактеризовал воду из резервуаров как отвратительную, а осадок с их дна – как имеющий отчетливый запах экскрементов. Он обнаружил в нем частицы, явно прошедшие через пищеварительные тракты жильцов “Альбион террас”, – кусочки непереваренной кожуры фруктов и виноградные косточки. Теперь Сноу был уверен, что его догадка верна. Он не знал, как заразилась первая больная из дома № 13, но не сомневался, что, когда сильный ливень переполнил сливную систему, “холерный яд” из ямы под ее туалетом попал в резервуары с питьевой водой.

Однако Сноу провел это расследование по собственной инициативе. А в официальном отчете для Совета по здравоохранению, подготовленном другими врачами, фигурировали совсем другие подозреваемые. В полном соответствии с миазматической теорией были обвинены: открытый коллектор в ста двадцати метрах, который и правда источал неприятнейший запах, усилившаяся после ливня вонь из раковин и лежавший в подвале дома № 13 ворох старой, дурно пахнувшей одежды.

Сноу был категорически не согласен. Комиссия, очевидно, пошла по ложному следу: между коллектором и “Альбион террас” было несколько рядов домов, в которых люди остались абсолютно здоровы, вонь из раковин была повсеместным и постоянным явлением, а запах старой одежды совсем не ощущался за пределами подвала. В опубликованной вскоре большой статье “О способе передачи холеры” Сноу подробно описал и эту вспышку инфекции, и другие известные ему случаи и предложил свое объяснение. Заканчивалась статья несколькими простыми рекомендациями: мыть руки после контакта с больными, кипятить их постельное белье и одежду, использовать для питья и приготовления пищи только чистую или кипяченую воду. Вероятно, Сноу ожидал серьезного сопротивления и готовился к нему. Но все обернулось еще хуже: труд, который мог бы положить конец эпидемии, был полностью проигнорирован.