Читать книгу "День, когда явились боги - Эрих фон Дэникен"

На дороге, вьющейся по кактусовым полям, я немного утолил жажду маленькими зелеными плодами кактусов, которые дети в здешних местах продают буквально на каждом шагу. На вкус эти плоды сладковатые и, совсем как цитрусовые, очень богаты витамином С. Видимо, эти плоды росли здесь в изобилии, поскольку я собственными глазами видел целые шеренги мужчин и женщин, которые укладывали их в большие деревянные ящики. Однако я пока что не видел никакой дороги, уходящей за Отумбо в гору. Наконец вскоре я заметил ее: влево от шоссе сворачивала узкая дорога, мощенная камнем, которая действительно плавно поднималась в гору. Козы и овцы по обеим ее сторонам смотрели на мой «Фольксваген» столь же тупыми глазами, как и их пастухи-индейцы. Примерно на полпути я заметил предупреждающий транспарант, нависавший прямо над дорогой: «Проезд запрещен». Да, здесь, видимо, и впрямь начинались трудности. Миновав транспарант, я оказался на открытой местности. Дорога между тем уходила все дальше в горы, и мне встретилось еще одно предупреждение — «Запретная военная зона», явно обращенное к таким же любопытным, как я. Однако вокруг, куда ни глянь, не было видно никаких следов охраны, и я, прибавив газу, помчался по пологому склону холма.

Сделав очередной поворот, я заметил прямо перед собой огромную антенну радара, которая — с невозмутимым спокойствием, сказал бы я, — медленно поворачивалась на вершине высокой башни. Я оставил свой «Фольскваген» в небольшой лощине, надеясь, что он пока что не появился на экранах радаров дежурных, а затем, пробираясь от дерева к дереву, направился в ту сторону, где, как я помнил, могло находиться гипотетическое продолжение знаменитой Дороги Мертвых, оставшейся далеко внизу. Оглянувшись назад, я увидел вдали пирамиды Солнца и Луны, маячившие вдалеке, как странные игрушки, оставленные строителями, и саму Дорогу Мертвых, пролегавшую, как узкая взлетно-посадочная полоса, между пирамидами. Затем я продолжил свой путь по склону, находящемуся уже недалеко от вершины. Опустившись почти на четвереньки, я достиг того, к чему стремился: теперь я оказался на одной оси с Дорогой Мертвых! Именно отсюда — разумеется, в случае, если гипотеза Харлестона верна! — следовало начинать поиски объекта, соответствовавшего положению орбиты Плутона. Отсюда уже не было видно комплекса радаров, маячившего в небе, зато было отлично видно, что я нахожусь на воображаемом продолжении Дороги Мертвых.

Подняв голову, я увидел прямо перед собой… невероятно древнюю башню! Буквально в нескольких шагах от меня высилась башня странной фаллосообразной формы. В ней не было ни окон, ни даже двери. Штукатурка у основания облупилась, приоткрыв буро-черный камень стены. Да, это был символ орбиты Плутона, находившийся на воображаемом продолжении Дороги Мертвых!

В спешке я совсем упустил из виду, что на небе собрались темные тучи. Вскоре — прежде чем я успел подняться чуть повыше, хоть немного познакомиться с древним символом Плутона — полил дождь. Я опрометью кинулся к своему бедному «Фольксвагену», шины которого, как я и опасался, начали проскальзывать по гладким мокрым камням, кое-где поросшим мхами. Как и всякий законопослушный швейцарец, я вернулся к транспаранту «Проезд запрещен», где меня и нагнал джип с четырьмя солдатами.

— Что вам здесь нужно?

— Видите ли, я — турист, и мне хотелось бы сфотографировать отсюда, сверху, комплекс пирамид… — принялся я оправдываться.

— Это запрещено!

— Но ведь уже начался дождь… — возразил было я.

Башня без окон и дверей…

Специалисты удивлены, дилетанты поражены

Не ошибся ли Хью Харлестон, выбирая единицу длины для своей модели? А вдруг он ввел ученый мир в заблуждение? С числами ведь всякое может случиться. С какой стати неведомым древним архитекторам могло взбрести в голову возводить этот грандиозный город по единой модели? Знакомясь с расчетами Харлестона, маститые археологи лишь скептически посмеивались; так продолжалось до тех пор, пока не были получены другие факты.

Знаменитая Дорога Мертвых идет не совсем точно вдоль оси север — юг; она отклоняется на 17° в восточном направлении от строгой ориентации на север. Аналогичным же образом обстоит дело и с другими древними постройками Теотиуакана, имеющими точно такую же ориентацию. В этом нет ничего особенного, и такое отклонение можно было бы считать уникальной особенностью планировки Теотиуакана, если бы точно такое же отклонение от оси север — юг ровно на 17° не присутствовало и в других древнейших культовых центрах Центральной Америки, в частности — в знаменитом городе Тула, бывшей столице империи майя и ацтеков, или в Чичен-Ица, одном из древнейших городов майя. Характерно, что даже древняя индейская сеть полей и полос отклоняется от оси север — юг в сторону востока на те же самые 17°. Более того, даже испанцы, возводившие здесь впоследствии свои постройки, придерживались точно такой же ориентации. Собрано множество доказательств того, что дороги, поля, оси деревень, монастырей и крупных архитектурных комплексов весьма точно соответствуют той же системе отклонений на 17°. Профессор Франц Тихи предлагает весьма своеобразное объяснение этого странного феномена:

«Проблема заключается в том, что после разбивки полей должно было пройти не менее 2000 лет. Дело в том, что с точки зрения чистого культово-религиозного значения смысл подобного смещения ориентации понять очень сложно».

Итак, получается, что ацтеки и майя просто-напросто копировали систему ориентации Теотиуакана со смещением на 17°! Стоит принять подобную версию, и загадка, казалось бы, решена. Однако в том-то и дело, что подобные ребусы так просто не решаются. Ведь когда появились майя и ацтеки, древний Теотиуакан давным-давно лежал в развалинах. Более того, почему он сам имеет именно такую ориентацию, а не расположен точно по оси север — юг?

Знаменитая Дорога Мертвых, отклонявшаяся на 17° от оси север — юг, представляла собой главную ось и магистраль города, на которой были сгруппированы все основные его объекты. Проспект, протянувшийся на добрых 3 км, проходил мимо Цитадели, центр которой символизировал положение Солнца, пересекал ручей Сан-Хуан, служивший символическим отображением положения орбиты пояса астероидов, миновал руины постройки (увы, покрытые в наши дни толстым слоем асфальта), соответствовавшей орбите Юпитера, и далее направлялся мимо пирамиды Солнца (символ планеты Сатурн) к пирамиде Луны, символизировавшей, как мы уже говорили, Уран. А далее, по другую сторону пирамиды Луны, на холмах Керро Гордо, находились специальные древние символы Нептуна и Плутона. Наконец, на скалах, расположенных на воображаемом продолжении той же осевой линии, сохранились древнейшие наскальные рисунки индейцев.

Получается, что строители Теотиуакана с самого начала имели в виду эту гигантскую модель нашей Солнечной системы и ориентировались на нее. Прямая как стрела ось, идущая прямо к вершине Керро Гордо, отклонялась на те же 17° от абсолютной оси север — юг. Гениальным древним планировщикам этого уникального комплекса не смогли помешать даже горы! «То, что это есть, еще ничего не значит. Главное заключается в том, что они создали это сознательно», — повторяю я вслед за Эгоном Фриделлом (1878–1938).