Читать книгу "Елизавета Тюдор. Дочь убийцы - Виктория Балашова"

Елизавету стали тоже замечать больше, чем при Эдуарде. Она снова начала играть заметную роль при дворе. На этот счёт придворные интриганы были очень внимательны: Марии было под сорок, и шансы родить невелики. Поэтому следующей претенденткой на престол вновь становилась Елизавета. Приказ Эдуарда, подписанный перед смертью, аннулировали, и предыдущее волеизъявление Генриха опять вступило в силу.

И всё было бы хорошо, если бы вскоре Фредерико не передали записочку от графа.

— Когда ж ты сгинешь, проклятущий, — выругался испанец и тут же перекрестился, — прости, Господи, но сил ведь нет терпеть этого человека возле себя. Я растерял весь свой задор, желание отомстить за Матильду. А она смотрит на меня с небес и думает: «Что ж за муж у меня никчёмный. Ни на земле меня не защитил, не спас, ни отомстить после смерти не может», — Фредерико вздохнул и начал читать.

«Кратко пишет, без всяких там лишних фраз. Прийти в таверну к десяти вечера. Вот и всё. Уверен, что приду. Даже не сомневается, — он скомкал записку, а потом зажёг свечу и поднёс листок к огню, — пора приниматься за дело. Но вначале узнаем, что он там задумал на сей раз».

Выбраться из дворца было несложно. Фредерико без труда отыскал знакомую улицу и вошёл в таверну. Граф сидел в том же углу, где и в прошлый раз. Перед ним, как и раньше, стоял кубок, наполненный вином. Не изменилось и лицо де Вилара. Только мелких морщинок прибавилось да седых волос.

— Видишь, как бывает, — начал граф, не поздоровавшись, — думал я, Дадли поумнее. Получше продумает все ходы. Нет, власть не даёт мыслить чётко. Да, и Мария удивила. Не подозревал в ней такого желания править. А оно, мой друг, есть у всех. И у твоей госпожи тоже. Мы уж про это говорили с тобой. Не нравится мне её присутствие при дворе новой королевы. Оно стало ещё опаснее, чем было при Эдуарде. Елизавета медленно продвигается вперёд к трону. Ты не замечаешь? Другие за трон дерутся изо всех сил, интригуют, обманывают, убивают. А она просто пользуется ошибками окружающих её людей. Сама ничего не предпринимает. А кто ничего не делает, то не может и ошибок совершать. Прекрасная тактика. Прекрасная!

Фредерико молча слушал. Что от него-то хотят?

— Необходимо подставить Елизавету под удар. Необходимо заставить её действовать, — продолжил граф, — что или кто может её встряхнуть? — он замолчал, вопросительно глядя на Фредерико.

— Откуда мне знать, — ответил тот, — принцесса умна. Зачем ей совершать глупости?

— Все совершают глупости, — отрезал де Вилар, — она не может не совершать ошибок. Так не бывает. Ум, например, не согласуется с чувствами. А нам известно, что принцесса влюблена. И не в кого-нибудь, а в сидящего в тюрьме Роберта Дадли.

— Мне кажется, что вы, граф, имеете несколько устаревшие сведения, — возразил Фредерико, пытаясь отвести тему разговора от Роберта, потому что и сам догадывался о чувствах Елизаветы, — они давно не виделись, не писали друг другу. Да и в любом случае младший Дадли посажен в Тауэр. Какая уж в Тауэре любовь! Скоро его казнят. Тут всё закончится окончательно.

— Посмотрим, — граф пристально посмотрел на Фредерико, — казнят не всех. И Роберт вполне может остаться в живых. Что касается Марии, мы выдадим её замуж за того, кого надо. А вот её сестру всё же надо вообще выводить из игры.

— За кого надо выдать Марию? — в Фредерико проснулось любопытство.

— За испанца! Нашего с тобой соотечественника, — де Вилар подмигнул Фредерико, отчего его лицо искривилось в жуткой гримасе, — но повторяю, Мария — не твоя забота. С этой девственницей, просидевшей всю жизнь отшельницей в богом забытом замке, дело иметь не сложно.

— Так что, опять письма передавать? — перешёл к делу Фредерико.

— Пока смотри во все глаза. Я порой и сам не знаю, как ты мне можешь пригодиться. Вот, сегодня — взял и сказал, что Елизавета уже не так влюблена в Роберта, как раньше. Полезная информация.

Фредерико про себя порадовался: хоть в чём-то графа обыграл.

— Иди. Встречаться будем здесь. Я во дворце появляться не хочу. Там слишком многие меня знают как сторонника королевы Джейн.

На улице Фредерико осторожно подошёл к лошади, внимательно глядя по, сторонам. Что задумал граф, никогда не известно, не помешает быть начеку. Итак, де Вилар всё ещё хочет избавиться от Елизаветы. То есть понятно, что не сам граф, а люди, которые стоят за ним. То ли французы, то ли испанцы. А может, даже турки! Или все вместе взятые.

Он вскочил на лошадь и поспешил в Виндзор. Планы мести оформились в голове более чётко — с графом, скорее всего, надо будет разделаться в таверне. Конечно, там за ними следят его приближённые, но вполне можно успеть нанести быстрый, смертельный удар. Потом Фредерико убьют, а это уже будет неважно. Главное дело он сделает.

На следующий день он узнал, что суд приговорил всех Дадли и Джейн к смертной казни. Елизавета ходила бледная, как сама смерть. Фредерико сочувствовал ей изо всех душевных сил, но поделать ничего не мог. Приговор лежал у Марии. А она раздумывала над тем, подписывать его или нет.

— Сестра не хочет начинать своё правление с кровавой казни, — поделилась Елизавета с Фредерико, — я надеюсь, Господь смилостивится над заблудшими душами и убедит Марию, что её намерения правильны.

— Они останутся сидеть в темнице до конца своих дней, — сказал Фредерико.

— Это лучше, чем смерть, — глаза Елизаветы были полны печали.

Но лишь одной воли Марии оказалось мало. Члены Тайного совета убедили её казнить по крайней мере основных участников переворота. В живых оставили всех сыновей Дадли, кроме Гилфорда. Он был мужем Джейн и принимал непосредственное участие в делах отца. Мария осталась довольна: виновные будут наказаны, но и казнены будут не все сидевшие в Тауэре.

— Вот видишь, Фредерико, — Елизавета чуть не плакала от радости, — справедливость восторжествовала. Казнят только тех, кто этого в действительности заслуживает.

Печально знаменитый двор Тауэра начали готовить к казни. Никому из заключённых не оглашали приговор, оставляя их до последнего в неведении относительно собственной судьбы. Во дворце только об этом и говорили. Фредерико давно заметил, что остававшиеся на свободе, в живых, с удовольствием обсуждали тех, кто был обречён на смерть. Людей искренне радовали несчастья, обрушивавшиеся не на их головы.

Посмотреть на казнь женщины, пробывшей королевой всего девять дней, пришли многие. Люди догадывались, что кого-то из осуждённых Мария оставит в живых, и с нетерпением ждали оглашения окончательного приговора.

Осуждённых вывели во двор. Фредерико заметил, что Елизавета нервно комкает платок в руках. Начали зачитывать приговор.

«...пожизненное заключение в Тауэре...» — эхом пронеслось по двору, и далее последовали имена братьев Дадли — всех, кроме Гилфорда, а также имя отца Джейн. Остальных повели к эшафоту.

* * *