Читать книгу "Половинка - Ольга Гусейнова"

Между нами лишь ткань ночной рубашки, и я чувствую, как моя грудь слегка расплющивается о его. Происходящее между нами воспринимается особенно остро. Было чуть-чуть страшно, немного волнительно и одновременно возникло желание быть еще ближе, теснее. Опять облизнув губы, я нерешительно сжала руки на плечах Хейго, наслаждаясь его внутренней силой, мощью, что таится в этом теле. Мой мужчина, мой воин, моя половинка!

Хейго ладонью провел по моей талии, поднялся по спине, слегка надавливая указательным пальцем ложбинку позвоночника — так приятно, нежно, щекотно, что я выгнулась, словно кошка. Погладил мои плечи, а потом зарылся пальцами в распущенные волосы, которые я забыла заплести на ночь в косу.

— Мне тоже очень нравится чувствовать твое тело под ладонями, — неожиданно как-то придушенно произнес он.

Я в этот момент ладошками подбиралась к его ключицам, восторгаясь шириной плеч, ощущая каждый перекат мышц — и замерла, оставив руки у него на груди. Сглотнула и, приподняв лицо, притворно удивленно спросила:

— Почему ты решил, что мне нравится тебя трогать?

Склонилась над ним чуть ниже, всматриваясь в темнеющие, словно в шторм, необычайно яркие глаза, несколько резковатые для цветанца черты лица, отметила, как уголки губ дрогнули в улыбке, слегка обнажив идеально белые зубы. Хейго коротко усмехнулся — дернулся кадык на мощной шее. Меня будто приворожили: глаз не могла оторвать от него. Даже кадык и шея у него истинно мужественные. И еще — видно, как жилка бьется. Тоже удивительно: кровь у него красная, сама видела, а состоит он из Тьмы.

— Потому что наши чувства тоже одни на двоих, цветочек мой, — тихим шелестом прошелся по моим нервам его голос, вызвав приятную волну мурашек, разбежавшихся до кончиков пальцев и затем свернувшихся в животе теплым клубочком.

Наконец, я смогла отвести взгляд от его шеи и, чувствуя, как жар смущения заливает не только лицо, даже шея и плечи горят, хрипловато переспросила:

— То есть никаких секретов, тайн и…

— Никаких! — широко улыбнулся Хейго, так что из уголков глаз разбежались морщинки, как у любого человека. — Ты вся моя, а я весь твой. Давай уже начнем наслаждаться этим счастьем?

И резко перевернул меня на спину. Теперь он склонился надо мной, закрыв широкими плечами окно и оказавшись в нежно-розовом ореоле рассвета. Мы словно окунулись в этот чудный небесный свет в преддверии длинного дня. В душе что-то дрогнуло и потеплело: хороший знак — вот так встретить рассвет, буквально купаясь в нем. И в объятиях самого прекрасного в мире мужчины.

Пока я любовалась Хейго, забыв обо всем, он решил за нас: смял мои губы в жарком поцелуе, тесно-тесно прижавшись. И — о, боги! — наконец позволив ощутить тот самый, важный и с такими загадочными улыбками обсуждавшийся мамиными фрейлинами, бугор.

Конечно, я наивная, но обрадовалась, что у меня все как у всех, вернее, у него, и утонула в своих ощущениях, которые дарили губы и руки Хейго. Казалось, он касался меня везде и одновременно, как ласковый летний ветер: гладил, мягко сминал, зарывался в волосы, пил меня, мою душу, тепло… Я чувствовала, что взамен жара, в котором полыхало мое тело, в меня вливалась прохлада. Но удивительно, она не успокаивала, не остужала — а сонмом будоражащих мурашек носилась по моему телу, делая кожу невыносимо чувствительной, отзывчивой на любую ласку моей половинки.

В какой-то момент я очнулась, поняв, что мои ноги лежат на бедрах Хейго, целующего меня в шею и мнущего мою грудь… уже под рубашкой. Я судорожно сглотнула и попыталась одернуть слишком задравшийся подол, а то сквознячок, холодивший секретные местечки, дал понять, что мои женственные «тайны» для Хейго скоро перестанут быть таковыми. Сомкнула ноги и, резко перевернувшись, дернула в сторону.

И тут же по моей обнаженной попе прошлась его широкая ладонь в собственнической такой ласке, а следом прозвучало ласковое:

— Трусишка ты моя.

Хейго накрыл меня одеялом и спеленал так, что не дернешься. А сам привычно касался кончиками пальцем моего лица, наслаждаясь этой незатейливой лаской. Такой мягкой, нежной и… только нашей.

— Прости, но…

Мое смущенное извинение он прервал с улыбкой:

— Я помню, сначала брак и честь, а потом брачная ночь.

Я замотала головой, потом запоздало вспомнила про честь и закивала, затем зажмурилась, восстанавливая дыхание, возвращая ясность мыслям, и призналась:

— Просто я не могу вот так сразу. — Наверняка мои щеки стали свекольного цвета, перед тем как решилась сказать: — Я не знаю, насколько ты… опытен по части… хм-м-м… заведения детей. У меня самой в этом вопросе мало… если честно, то никакого опыта. И… боюсь.

Хейго навис сверху, обнял мое лицо ладонями и, всматриваясь мне в глаза, прошелестел, явно волнуясь:

— Верь мне! Всегда! Я не подведу никогда!

Вон как «змейки» забегали от меня к нему… Правда, они больше не пугали. Их суть я себе уяснила.

— Пытаюсь…

Улыбка у меня вышла кривоватая.

— Я понимаю, что порой наши поступки вызывают у вас раздражение…

— Выбивают дух, ты хотел сказать! — ехидно парировала я.

— Может, и так, но ты — третья женщина-половинка. Лилия с нами всего год, а она очень сдержанна. Наш опыт отношений в браке или со своей женщиной основывается большей частью на поведении Тьяны. Мы научимся всему, узнаем женские повадки, предпочтения, выберем более приемлемую линию поведения перед и после слияния и инициации…

— Было бы неплохо хоть в общих чертах предупреждать об этой вашей инициации. Я чуть со страху не умерла! — напомнила я обиженно.

— Спорный вопрос, — улыбнулся Хейго. — Люди склонны воображать лишние страхи и потом сами пугаются.

— Хейго, ты меня слышишь? Нет? — возмутилась я. — Я тебе как женщина говорю, что с нами так нельзя. Ваши иномирные сюрпризы заставляют половинок бежать сломя голову, стоит только опомниться. Это уже из личного опыта!

— Отрадно, что моя леди наконец научилась называть меня по имени, — довольно прошелестел он.

— Я не шучу, — добавила голосу строгости.

— Ягодка моя, нежная, ласковая, — страстно шептал Хейго, целуя мои щеки, виски, глаза, лоб. — Такая чувственная, мягкая, моя. Как же приятно просто касаться тебя. Мне кажется, я сойду с ума от наслаждения, когда смогу взять тебя полностью, как женщину…

Закрыв глаза, я поймала себя на том, что тянусь за губами Хейго, радуясь прикосновениям, теплу и немыслимым ощущениям, которые они дарят. И мне уже не до всяких там инициаций и прочих сюрпризов от темных. Душу охватил чистый восторг.

Все-таки я смущенно прошептала:

— Подобное приличным, невинным леди говорить не принято…

И замолчала, потому что осознала, как мне сказочно повезло. Ведь королевским отпрыскам редко удается жениться по любви. Чаще вступают в брак по расчету, вопреки душе, сердцу и желаниям тела. Мою двоюродную тетку со стороны мамы отдали за старика в залог мира с южным соседом. Этот брак долго не продлился. Не потому что супруг умер — тетку отравила юная и коварная фаворитка старого сластолюбца.