Читать книгу "Империя Тигвердов. Пламя мести - Тереза Тур"

— Миледи Вероника, — торжественно провозгласил он. — Его величество Фредерик приказывают вам немедленно явиться к нему.

— Да что ж такое! — недовольно воскликнула я. Но на аудиенцию отправилась.

Когда выходила из своих покоев, то заметила, как в коридоре бесцветным привидением мелькнула Джулиана. С красными глазами. Такого выражения лица у нее не было даже тогда, когда ее при нас арестовывали. Вчера, когда она думала, что умрет, — и то выглядела спокойнее.

Объяснение этому я нашла, как только пересекла порог императорского кабинета. У папеньки был Брэндон.

— Вот, — обвиняющее ткнул в него пальцем император Фредерик, — молодой человек жениться надумал!

Я изумленно уставилась на взбешенного повелителя. Потом перевела взгляд на принца, тот выглядел нарочито счастливым. По понятным причинам это довольное лицо не могло не вызвать у императора острого приступа, скажем так, раздражения.

— Это он хорошо придумал, — процитировала я известный фильм. — Главное, вовремя. А можно поинтересоваться, ваше величество… Я-то здесь при чем?

И я опустилась в кресло, не дожидаясь приглашения.

— Прибить его боюсь, — признался император. — Думаю, вы окажете на меня благотворное влияние.

— А вы обедали? — с опаской посмотрела я на него.

— В последнее время прислуга излишне назойлива в вопросах моего питания, — отмахнулся Фредерик.

— Я сообщил отцу, — решительно выдал нам наследный принц, — что намерен связать себя узами брака с Джулианой. И как можно быстрее.

— Именно поэтому она плачет? — насмешливо посмотрела на этого молодого дуралея. — От счастья, надо полагать?

— Она ждет ребенка? — быстро спросил император.

— Нет. — Брэндон посмотрел обиженно почему-то на меня.

— Сын, я понимаю, она прелестная девушка, однако… Ты наследник. И у тебя есть обязанности перед империей Тигвердов. Твой брак — это вопрос целесообразности, но никак не чувств.

Что я там думала про то, что Брэндон — дуралей?.. Беру свои мысли обратно — его папенька ему фору даст… Это он так сейчас сына убеждал сдать назад?.. Ну-ну…

С трудом сдерживая зуд в пальцах — очень хотелось схватить статуэтку грифона с каминной полки и зашвырнуть… Нет, в императора нельзя — она бронзовая, убьет. И я пропущу все веселье. Вздохнула, сдержалась и с интересом стала ждать ответа наследного принца. Брэндон не обманул моих ожиданий.

— Отец, — проникновенно начал он свою речь, — говорят, родители должны воспитывать своих детей личным примером. Так вот… Я не позволю использовать себя и людей, которых я люблю, как разменную монету интересов империи. Любой ценой, отец. Любой…

Принц поднялся, отошел к окну и стал к нам спиной, тем самым очень красноречиво давая понять, что дальнейшие рассуждения на данную тему совершенно бессмысленны. Но спустя минуту принц снова заговорил. Его тихий, чуть хриплый голос гулко отражался от стен, пробираясь в самое сердце… Я вся сжалась — мне вдруг стало очень холодно и захотелось, чтобы Ричард был рядом.

— Вас заставили отречься от любимой. Любимой женщины. Сына. И вы принесли эту жертву Скажите, тот мир, что был заключен с Османским ханством, он был вечным — как планировали мой дед и великий хан? Сколько он продлился? Два года?.. Потом опять война — теперь уже за крепости, которые должны были отойти империи как приданое вашей супруги. И женщина рядом с вами — которая ненавидела воздух, если ей приходилось вдыхать его подле вас. Женщина, которая ненавидела истово, люто. Женщина, носившая вашего ребенка… — Взгляды отца и сына встретились, и Брэндон осекся.

Я вспомнила все то, о чем рассказывал Фредерик, когда рожала Наташа. Бедный Брэндон: как ему жилось-то в атмосфере этой ненависти?

— Я знаю, что вы дали возможность зачать моей матери только для того, чтобы дать свою фамилию — пусть и в усеченном варианте — Ричарду. Я знаю, что этим своим решением вы подвергли свою жизнь серьезной опасности, дед не собирался оставлять престол вам.

— Не собирался, — тихо, но твердо ответил император, не отрывая взгляда от сына.

— Я даже не буду говорить сейчас о ваших отношениях с Миленой Рэ. Я понимаю, что эта рана никогда не заживет в вашем сердце…

— Брэндон, — предостерегающе произнесла я.

Но наследник просто не обратил на меня никакого внимания. Видимо, то, что происходило между ними сейчас, вызревало давно. И сейчас ничто, никакая сила на свете не сможет их остановить. Оставалось сидеть и слушать.

Дрожь пробежала по телу, захотелось обнять мальчишек. Как часто мы делаем больно тем, кого любим. За кого готовы отдать жизнь…

Я вдруг вспомнила, как отшлепала Пашку на улице за то, что он бежал впереди по лужам. Осенняя грязь забрызгала весь комбинезон. Завтра на работу. В таком виде в сад его не поведешь. Дома оставить — не с кем. Стирать — не высохнет за ночь. Ерунда, конечно, но как-то… накатило. Какая-то женщина остановилась и спросила, не пьяна ли я. Было стыдно. Захотелось объяснить, что ничего дороже сына в жизни нет, не было и не будет. Плакала.

И вот сижу я в личных покоях Фредерика Тигверда — могущественного императора огромной магической империи. Слушаю его беседу с наследным принцем — и понимаю. Происходит то же самое…

Голос Брэндона заставил вынырнуть из воспоминаний:

— А скажите мне, — ядовито проговорил принц, — что сталось с моей матушкой?

— Брэндон, вы же не будете повторять нелепые слухи о том, что я ее убил, обезумев от горя?!!

— Вы ее не убивали. Вы совершили, пожалуй, самый человечный поступок в своей жизни — вы ее отпустили!

— Что? — вырвалось у меня.

— Откуда вам это известно? — рыкнул император.

— От матери, разумеется. Никогда бы не смирился с вами, если бы точно не знал, что мать жива!

— Как мило… И что бы вы сделали, позвольте полюбопытствовать? — Император уже полностью владел собой — уверенный голос, спокойные, плавные движения.

— Убил.

— Вот как…

— Мама не выполнила ваш приказ никогда не появляться в моей жизни. Мы встречались тайно. Все это время. Люди иногда рискуют ради тех, кого любят. Если любят…

— Не смей, Брэндон. Не смей говорить, что я тебя не люблю!

— Отчего же? Вы прекрасно знаете, что это — правда!

— Прекратите оба, — поднялась я.

Но меня не слышали. Черные глаза Тигвердов горели алым, воздух в кабинете нагрелся…

— Ты мой сын!!! И я устал слушать глупости о том, что ты — нелюбимый сын. Мои отношения с твоей матерью… Да они тебя просто-напросто не касаются! И если я не любил ее — так и она платила мне тем же самым!!! Но я никогда — слышишь?!! — никогда не переносил наши отношения на тебя! Я…

— Ричард, — позвала я. — Ричард, помоги!