Читать книгу "Цветок камалейника - Ольга Громыко"

— Извини, брат… э-э-э…

— Фимий!

— …брат Фимий, но мы спешим. — Со стороны беседе йеров полагалось выглядеть степенной и благочестивой, что давалось Бренту все тяжелее. — Я безмерно рад нашему знакомству, однако я должен продолжать поиски…

— О да, — охотно подхватил йер. — Я тоже! Забота о стаде Иггровом превыше всего, а посему я от чистого сердца предлагаю тебе свою скромную помощь в обмен на опеку и науку!

Джай мысленно выругался. Если один Взывающий публично признавал старшинство другого, то последний был обязан стать его наставником хотя бы на день. Довольно распространенный среди йеров обычай. На деле же он означал, что противный толстяк бессовестно примазался к более удачливому коллеге, получив право на треть его доходов как «помощник».

— Брат мой, — тон жреца недвусмысленно давал понять, как страстно он желает стать сиротинушкой, — похоже, ты переоцениваешь мои способности…

— Это ты их умаляешь, брат! — Зато его браслет Фимий оценил совершенно точно. Йер, открыто носящий с собой такую сумму, способен не только ее заработать, но и отстоять. Обережь у него только для солидности, щенки какие-то, даже по сторонам не смотрят. Таких не то что тваребожцы — обычные разбойники вмиг положат. — Кстати, ты уже заходил в храм?

— Нет. — Плеть, почуяв настроение владельца, начала распускать кольца и сердито трепетать утяжеленным кончиком.

— Я могу проводить! — со злорадной готовностью вызвался Фимий. Так он и знал, «братишка» тоже решил подкопать морковки на чужой грядке!

— Хэй, давай зайдем с ним в темный переулочек, а выйдем одни? — шепнул ЭрТар на ухо Джаю.

— А вдруг он один выйдет?

— Этот боров?!

— Он же йер! Вон как мостовую разнес, даже без плети.

— Ну и что? Тюкнем по затылку и положим вздремнуть в канавке…

Фимий, заметив, что уставившиеся на него обережники о чем-то шепчутся, подозрительно покосился на них и получил в ответ две лучезарные улыбки.

— Господин йер! — Судьба в лице небогатой, но опрятной молодой женщины поставила на землю корзину и робко тронула Брента за рукав.

— Да? — недоуменно откликнулся тот.

— Не могли бы вы призвать ирну на огород? — мило покраснев, попросила она. — Тут недалеко, даже за стену выходить не надо…

— Прости, Иггрово чадо, но я очень занят. — Жрец поспешно воспользовался случаем одним махом избавиться и от «коллеги» и от «паствы». — Не могла бы ты обратиться к другому Взывающему?

Алчный огонь в глазах Фимия сделал бы честь бродячему псу в колбасной лавке. Вот уж действительно, нашла кого просить! Нет, конечно, ирна она ирна и есть, все это пустые суеверия, но до сих пор они исправно кормили странствующего йера: народ предпочитал осенять пажити благодатью Светлого, а не сомнительными щедротами Темного.

— А еще надо Иггровы Слова над племянницей моей произнести. — Женщина долго набиралась решимости, чтобы заговорить с йером, и теперь спешила выплеснуть заготовленные слова, сама ничего не слыша. — Ей три дня уже, сестра переживает, чтоб не сглазили… Что вы сказали?

Спорить с судьбой, на волю которой он отдался, Брент не посмел.

— Я сказал: хорошо, Иггрово чадо. Веди нас.

Лицо Фимия разочарованно вытянулось. Намазанный маслом ломоть выдернули из уже открытого рта, заставив больно лязгнуть челюстями. А ведь стоило обережным недоумкам свернуть на другую улицу, и эта девка наверняка подошла бы к нему! Йер воззрился на парней с еще большим отвращением, понятия не имея, насколько оно взаимное. Впрочем, треть браслета всяко лучше его дырки, и Фимий, как само собой разумеющееся, пристроился в хвост компании.

Быстро оправившаяся от смущения женщина оказалась бойкой и острой на язычок, но при этом такой обаятельной, что в чем-либо отказать ей было сложно. Одно то, что ей удалось впихнуть свою корзину ЭрТару (правда, через пару улочек та каким-то таинственным образом перекочевала к Джаю), говорило о многом. Отец Фимий, охочий до женского пола, увивался вокруг оного, как жирная моль вокруг бабочки. Молодка охотно кокетничала, но от потных лап искусно увиливала. Не Приближенный, перебьется!

— Надеюсь, ты умеешь призывать ирны? — улучив момент, поинтересовался Джай.

— Нет. Жрецам это запрещено. — Брент на ходу присматривался к углам домов, но нужных меток и зазубрин ему пока не встретилось. Хотя прочих было полным полно: тайной стенописью занимался не только орден, но и нищие, воры и бродяги, для которых разнообразные крестики и загогулины были понятнее лавочных вывесок.

— То есть ты хочешь просто обмануть хозяев? — профессионально оживился ЭрТар и деловито уточнил: — А мы далеко успеем отбежать, прежде чем они спохватятся, что никакая ирна на огород не снизошла?

— Снизойдет.

— Ты же только что...

— Ради спасения Привратницы я вправе делать все, что в моих силах… и сверх них — тоже. Я попробую.

— А этот клятый Фимий?! Если что-то пойдет наперекосяк, он тут же забьет тревогу!

— Ну отвлеките его как-нибудь.

— Слушай, это тебе надо или нам?! — возмутился Джай. — А если бы я не спросил, ты бы так напролом и поперся?

— Да, — честно сказал Брент, заработав два уничижительных взгляда. Зато цепляться к нему спутники перестали, зашушукавшись между собой.

* * *

Окраина Иггросельца ничем не отличалась от простого селища, разве что народ тут был менее любопытным, а собаки более трусливыми.

— Эй, Льяля! — окликнул женщину дедок-сосед, вразвалочку сидящий на солнечном крылечке. — Это ты чего, к Оланке взывать ведешь?

— Ага! — Молодка блеснула улыбкой и лукаво добавила: — Ну и мамочкин огородик заодно осенить.

Дедок пригляделся к компании, неожиданно гнусно расхохотался и, не в силах совладать с весельем, скрылся с йеровых глаз в сени.

— Чего это он? — подозрительно спросил Фимий. В животе у него бурчало все отчетливее: в едальне йер только и успел разок ковырнуться в тарелке да пригубить скваш.

— Да Иггр его знает, — потупилась женщина, открывая соседнюю калиточку. — Перегрелся, видать…

В дом Льяля заходить не стала, велела поставить корзинку у крылечка и зачем-то постучала в дверь. Внутри завозились, забурчали, и в проеме возникла — точнее, заполнила его — тетка в линялом платье с цветочками. Обвислые щеки, мясистый нос, маленькие глазки и тройной подбородок, складывающиеся в вечно недовольную гримасу, придавали ей удивительное, прямо-таки пугающее сходство с одной из обитательниц хлева. Джай не мог отделаться от ощущения, что когда она обернется, то посреди пышного зада обнаружится завитой колечком хвостик. В руке тетка держала ухват и, кажется, только и ждала повода пустить его в дело.

— Вот, мамочка, — елейным голоском пропела Льяля, — я Взывающих привела, как вы и просили.