Читать книгу "Семь бед - один ответ - Алексей Лютый"

Ингвина успокоилась и кивнула головой, соглашаясь с условиями Рабиновича, а Сеня-бедолага ей поверил. Он не мог знать, что при любой причине семейных ссор мужчины говорят те же самые слова, а женщины соглашаются с ними. Но стоит чему-нибудь пойти не так, как планировала слабая половина человеческого рода, как милая дама тут же утрачивает память, гневно интересуясь, почему муж не предупредил ее о возможных неприятных последствиях. В общем, Сене оставалось надеяться только на милость бога и молить его о том, чтобы все прошло гладко. Иначе ничто в мире, даже Один, не смогло бы его спасти от праведного гнева воительницы. И нигде на свете, даже за сотню параллельных вселенных от Митгарда, он не смог бы укрыться от ее обвинений!.. Рабинович глубоко вздохнул, взял теплую ладошку Ингвины в свою руку и, зажмурив глаза, шагнул в бирюзовый круг.

Первое, что почувствовал Сеня, было теплое дыхание ветра на лице. Затем пришли запахи: пьянящий аромат цветущих трав, запах сырой листвы, перебиваемый резким дурманом болота. Потом Рабиновича накрыла волна звуков. Щебет птиц, кваканье лягушек и треск цикад смешались в его голове в одну невообразимую какофонию. И лишь придя в себя от ошеломляюще-контрастной перемены окружающей действительности, Сеня решился открыть глаза.

Он стоял у края обширной лесной прогалины, упиравшейся противоположным концом в затянутое ряской болото. Никаких гор не было и в помине, как исчезла куда-то и зимняя ночь, сменившись ярким солнечным летним полднем. Справа от Рабиновича, почти у самого края леса, виднелся странный квадратный дом на каких-то корявых сваях. Сеня удивленно посмотрел на него и перевел взгляд налево, чтобы удостовериться в том, что Ингвина рядом в полном комплекте, а не просто оставила в его руках свою ладонь. Воительница была на месте, красуясь точеной фигуркой на фоне сверкающих бирюзой врат. Причем стояла воительница разинув рот и пялилась на что-то, находившееся прямо перед ней. Рабинович облегченно вздохнул и, проследив за взглядом барышни, тоже застыл.

Прямо перед ними, подбоченясь, стояла точная копия Ингвины. Только с черными, как вороново крыло волосами, к тому же не остриженными, а свободным водопадом сверкающего шелка спадавшими по плечам. На двойнике воительницы была надета длинная белая рубаха, расшитая вдоль ворота красными петухами, а черные волосы украшал ромашковый венок.

– Вот это сюрприз! – хлопнув в ладоши, издевательски произнесла Ингвина-дубль. – Никак гости из ада пожаловали. И зачем вас Кощей ко мне прислал? Или вы беглые?.. Что молчите, как тины болотной в рот набрали?

– Ты нас сначала напои-накорми, а потом и расспрашивай! – сам не понимая того, что бормочет, нагло заявил Рабинович.

– Больно много тут нахлебников развелось, – всплеснула руками брюнетка. – Значит, все же не беглецы! Значит, с заданием явились. Ну, ладно. Ну, я еще Кощею припомню эту хохму с двойником. – Девушка махнула рукой и повернулась к дому. – Избушка-избушка, встань к лесу задом, ко мне передом!..

Дом на сваях с тягучим скрипом начал поворачиваться вокруг своей оси, а Сеня вновь приземлился на пятую точку. После всего, что произошло с ним в Англии и во вселенной скандинавских мифов, Рабинович уже не думал, что чему-нибудь сможет сильно удивиться. Оказалось, что он заблуждался! И попасть из северных сказаний в мир славянских сказок оказалось настоящей шокотерапией. Жаль только, что лечить Рабиновича было не от чего.

– Нет, вы посмотрите на него! – возмутилась тем временем брюнетка, поворачиваясь от избушки лицом к непрошеным гостям. – Значит, берет и нагло требует от меня разносолов, а сам усаживается посреди опушки. Ты что, хочешь сказать, что я тебе жратву сюда понесу? А морда от счастья не треснет?

– А ну-ка перестань, безродная, повышать голос на моего господина! – прежде чем Рабинович успел сказать хоть слово, завопила Ингвина и выхватила из ножен меч. – Извинись, презренная, или отведаешь вкус стали.

– А тебе, лысая, я вообще телефон не скажу! – заявила брюнетка и показала Ингвине язык. – Фу-ты ну-ты! Тоже мне, княгиня Ольга нашлась. Ты больно-то своим ножичком не размахивай. А то случайно титьку отрежешь!

– Ах ты, уродина черномазая! – обозвала своего двойника Ингвина и шагнула вперед. – Сейчас я тебя научу разговаривать…

Брюнетка в ответ тоже шагнула навстречу, выставляя вперед пальцы с длинными ухоженными ногтями. Вконец офонаревший Сеня вскочил на ноги и бросился между двумя разгневанными фуриями. Расставив руки в разные стороны, он предотвратил столкновение стихий и примиряющим тоном произнес:

– Тихо, девочки, не ссорьтесь!

Дамы замерли, тяжело дыша и не сводя друг с друга горящих ненавистью глаз. На секунду у Рабиновича помутилось в голове. Ему показалось, что он стоит между зеркалом и Ингвиной, пытающейся искромсать в капусту свое собственное отражение. Сеня потряс головой, прогоняя наваждение, и в это время брюнетка опустила глаза.

– Ладно, извини, царь-девица, не признала, – пробормотала она и посмотрела на Рабиновича. – А ты скажи спасибо, что она тебя сопровождать вызвалась. Иначе тебя и пароль бы не спас. Сгинул бы навеки, и ворон бы костей твоих не нашел! – И, увидев, что Ингвина вновь начала свирепеть, поправилась: – Все. Молчу-молчу! Так обедать будем или сразу к делу перейдем?

– Значит, ты и есть Баба-яга? – схватившись за голову, поинтересовался Сеня.

– Ну, некоторые выродки и так меня называют, – проворчала девица. – Вы так и не ответили, на стол мне накрывать?..

В одну секунду перед внутренним взором Рабиновича промелькнула масса сказок про Бабу-ягу, а заодно и толкование их скрытого смысла, прочитанное в какой-то школьной энциклопедии, случайно попавшейся в руки на дежурстве. Согласно этой книжице выходило, что Баба-яга является стражем врат в царство мертвых. Пройти живущим людям мимо нее можно, лишь прикинувшись своим. То есть, вкусив ту пищу, что, по преданию, едят умершие. А вернуться назад из тридесятого царства возможно только с помощью царь-девицы. Одной из владычиц загробного мира.

– Так вот, значит, почему гномы настаивали на том, чтобы разрыв-траву собирали мужчина и женщина?! – пробормотал себе под нос Рабинович, однако очаровательная Баба-яга его услышала.

– Это что же такое? – возмутилась она. – Вы мне тут целую истерику закатили всего-навсего из-за этой дряни?.. Вон она, у избушки растет. Собирайте, сколько нужно, и проваливайте. А я не намерена из-за такой мелочи, как разрыв-трава, на вас казенный харч переводить!

– И на том спасибо! – рассмеялся Сеня и снял с плеч котомку. – Пошли, царь-девица, займемся сенокосом!..

Глава 7

Я сидел в углу апартаментов Стурла и трепетно впитывал запах свинины, отдыхая от аммиачной вони Нидльхейма. После ароматов вотчины Хели мне даже сероводородная вонь изо рта Горыныча казалась запахом Эдема. А уж про свинину и говорить нечего. Вокруг была чистота, уют и блаженная тишина. Если, конечно, не считать выкриков Рабиновича, взахлеб рассказывающего о своих похождениях в заповедной долине.