Читать книгу "Танцуя с тигром - Лили Райт"

Большой Снежный Человек поднял бокал пива.

– Мне нравится, как ты танцуешь.

– Я переехала сюда, чтобы уйти в монастырь.

– Сестра Джинджер, я буду молиться о тебе.

Большой Снежный Человек сложил руки в молитвенном жесте, затем снял с нее трусики и отбросил их ногой. Он не был атлетом или прирожденным любовником. Его эрекция была древнейшей частью тела и подчинялась одной чистой идее: я знаю, как эта вещица работает.

Джимми пел об изменениях широт.

Большой Снежный Человек привел Анну в спальню. Он достал из ящика презерватив и надел его, как третий носок. От него пахло гелем. Они упали на кровать. Чем ближе был Большой Снежный Человек, тем дальше он казался. Когда он стал по-настоящему близким, Анна схватила его за плечи, сжала их, готовясь пофантазировать о немного безвкусной мексиканской эротике, всех этих фейерверках и дыме, но прежде чем она успела представить чужое лицо вместо его лица, он сделал свое дело. Скорострел. Влажная фантазия без фантазии.

Они лежали на спине. Большой Снежный Человек сказал, что она невероятно сексуальна, и пообещал, что исправится в следующий раз.

– Спасибо, что была со мной, – пробормотал он.

– De nada[260], – прошептала Анна. Это было ничто.

Анна была специалистом по этому самому «ничто». Она вдруг поняла, что то, что было между ними с Дэвидом, – «ничто». Просто ритм, параллельная игра. Я пойду в тренажерный зал, а ты приготовишь ужин и заедешь в магазин. Я выпью с друзьями, а потом мы встретимся, почистим зубы, займемся сексом и ляжем спать. Они не говорили о трудностях. Или больше говорили о трудностях других людей, но не о своих. Они никогда не дрались; они уходили, набирая номер телефона друга или подруги. Она знала, кем был Дэвид. Самодовольный, эгоистичный, небрежный с людьми, он в то же время был необычайно одарен. Умен. С чувством юмора. Амбициозен. Щедр – но дарил только те подарки, которые не требовали жертвы; он потратил бы деньги, чтобы избежать лишнего беспокойства. Возможно, где-то в глубине души, то ли подсознательно, то ли еще черт знает как, но она знала, что он не пройдет проверку Клариссой. Может быть, она и хотела, чтобы это произошло, потому что ей нужно было подтверждение его ошибки.

Что же, черт возьми, было не так с ней самой?

Она часто плакала после секса. Иногда она была чересчур счастлива, иногда – чересчур грустна, а иногда, как сейчас, она и сама не знала, почему плачет. Может быть, потому, что секс олицетворял что-то, чего у нее никогда не будет. Из-за этого, а еще потому, что единственный поцелуй Сальвадора значил намного больше, чем этот секс. Она никак не могла перерасти свои дешевые штучки: использовать мужчин, чтобы доказать себе собственную ценность. Потому что она знала: это никогда не работало.

Большой Снежный Человек был невероятно милым, когда потягивал воду и копался в телефоне. Он не был чудовищем – просто еще одним Стивом, которому нравились симпатичные девушки. Она прицелилась в него, изображая пальцами пистолет. Нет, это было неправильно. Повернув пистолет, она приставила палец-ствол к его груди, нажала на курок и подумала: «Это мой способ ненавидеть себя».

11

Черный археолог

Черный археолог с нетерпением ждал, когда его кожа полностью заживет. Ему нравился сад – его пестрый свет и Дева Мария, – но к черту все это. Ему пора уходить. На четвертое утро, пока Мари спала, он совершил побег. Его жизнь обрела новое предназначение. У него был тот, кому он обязан всем, и был тот, кого он должен наказать. Обе цели стали частью одной задачи. Забудь об Иисусе. Воскрешение не сделало тебя святым. Он вернулся к жизни тем же человеком – черным археологом. Парнем, которому везет находить сокровища. Парнем с достаточной терпеливостью, чтобы копать. И к тому же у него была новая энергия, потому что он был готов доказать, что принцип Мэддокса работает. Культивировать в себе добро. Вывернуться наизнанку.

Он сел в автобус, который привез его в Мехико. Прибыв, он сразу отправился к киоску с соками. Когда Пико увидел его, то лицо мальчишки исказилось сначала от удивления, а затем его сменил страх.

– Hombre, ты ведь должен быть мертв.

– Я и был мертв, но мне не понравилось.

Пико тряхнул головой, не веря своим глазам.

– Они сказали, что похоронили тебя в ванне. Теперь ты здесь. Это неправильно. Если Рейес узнает, он убьет тебя.

– Снова?

Пико расхохотался, как будто черный археолог был непослушной собакой, которую он не мог собственноручно отвести на наказание.

– Я не вижу тебя.

– Меня здесь и нет.

– Ладно. Чего ты хочешь?

– Травки.

Пико посмотрел на него с недоумением.

– И все?

– Новогоднее обещание самому себе.

– На дворе почти март.

– Поздний старт. Эй, а что это у тебя на футболке? – Дизайн чем-то напоминал пазлы.

Пико пожал плечами.

– Какой-то ацтекский бог. Колибри или что-то там. Бог солнца и войны, настоящий cabrón. Нужно убить множество людей, чтобы задобрить его.

– Как Рейес.

– Да ну, Рейес не убивает ради спортивного интереса. Рейес – это семья. Ты не можешь просто бросить его или устроить ему подлянку.

– Я сделал и то, и другое.

Пико готовил сок. Его руки дрожали, будто он собирался вскрыть вены и приготовить кровавый апельсиновый сок.

Черный археолог подумал о Мари, и ему в голову пришла свежая идея. Это было паломничество. Он был пилигримом. Истории, которые изучали в воскресных школах, повествовали о нем. Самые большие грешники ползли на коленях. Черный археолог упал на тротуар, проверяя суставы. Его кожа была тонкой, как паутина. Тротуар был весь в грязи и голубином помете, но паломникам не пристало роптать. Он прополз несколько метров, чтобы освоить это.

Выжав уже половину стакана, Пико глянул вниз и покачал головой:

– Поднимайся, мужик. Этот сок не так уж хорош.

У Пико в руках была половинка апельсина. Его дольки образовывали круг, равные части целого. Черный археолог любовался их совершенством.

Пико развел руками:

– Ты что творишь?

– Тебе просто нужно кого-то ненавидеть.

– Это не сработает.

– Кретин дает тебе цель в жизни. Ангел или кретин, а у меня есть оба.

– Но не Рейес… – Пико взмахнул ножом. – Он осьминог. Тебе не тягаться с ним, дружок, ни живым, ни мертвым.

– А как насчет живым и мертвым?

Черный археолог оперся на одно колено и встал. Он сделал джигу, чтобы доказать, что еще не рассыпался. Штаны упали на бедра. Он подтянул их и заправил рубашку, приводя себя в порядок.