Читать книгу "Сквозь огонь и воду - Андрей Воронин"

– К черту молитвы, – сказал Шпит, сбрасывая на дно ямы Садко. Лебедя он столкнул ногами.

Он бросал лопатой комья глины на лица своих приятелей. Ему хотелось как можно скорее засыпать им глаза. Казалось, что и Лебедь, и Садко с укором смотрят на него.

Наконец под землей исчезли и лица, и тела. Шпит бросал лопату за лопатой, уже не обращая внимания ни на усталость, ни на пот, градом катившийся со лба.

– Хорошо ровняй, аккуратно, как для себя, – сказал Муму, когда бандит бросил последнюю лопату земли, – заровняй так, чтобы никто их не нашел. Это в твоих же интересах.

К концу работы лезвие лопаты сверкало, как пряжка солдата-новобранца. Дорогин пропустил Шпита вперед себя, хозяйским жестом погасил свет в подвале и, держась от пленника на расстоянии двух шагов, поднялся в гостиную.

– Теперь смывай кровь.

Шпит, не привыкший работать тряпкой, на удивление быстро справился с пятнами крови.

– Только я могу привести к деньгам, – торопливо бормотал Шпит.

– Я это понял, незачем повторять фразу, которой ты хочешь спасти свою жизнь. Садись, – Сергей указал стволом пистолета на диван в центре гостиной.

Шпит послушно опустился на диван, руки его дрожали. Он зализывал кровавые мозоли между пальцев, пока не нашел в себе силы глянуть в глаза Дорогину, но ничего не сумел в них прочитать.

– Что теперь?

– Документы на машину при себе? Шпит осторожно, чтобы не насторожить Дорогина, вытащил портмоне, положил на стол документы.

– Вот водительские права, техпаспорта…

– Права можешь засунуть себе в задницу. Меня интересует техпаспорт на УАЗик.

– Да, все при мне…

– Твой паспорт тоже?

– И он…

Книжечка с двуглавым орлом легла на журнальный столик. Дорогин быстро пролистал страницы.

– Все в порядке. Ты выездной, хотя, честно говоря, не могу понять почему. Тебя давно должны были объявить в розыск. Но это не мое дело. Я тебя искал, я тебя нашел. Странно, – сказал Дорогин, – я-то думал, что Шпит – это кличка, а оказывается – настоящая фамилия.

– Шпит – и то и другое, – безразлично пожал плечами бандит.

Он устал до такой степени, что теперь ему было уже все равно, что с ним произойдет.

– Где у тебя бар?

Шпит, не поднимаясь с дивана, открыл дверцу небольшого, встроенного в журнальный столик бара-холодильника, поставил перед собой два стакана толстого стекла.

– Один из них можешь убрать. Я пить не буду, – ухмыльнулся Дорогин, – доставай самую большую бутылку.

Шпит колебался, но все-таки поставил на стол литровую бутылку “Абсолюта”, холодную, мгновенно покрывшуюся инеем.

– Смотри, не простудись… Шпит налил половину стакана.

– Мало. Лей полный. Рука бандита замерла.

– Лей! Я, в отличие от, тебя к полумерам не привык.

Шпиту мгновенно вспомнился Тосо, то, как он заставлял его пить водку. И если до этого ему хотелось выпить несколько глотков спиртного, то теперь он с ужасом смотрел на чистейшую, пахнувшую черной смородиной дорогую водку.

– Пей! – уже грубо приказал Дорогин. Стуча зубами о край стакана, Шпит глотал “Абсолют”. Наконец последняя капля скатилась ему на язык.

– Повторить!

И вновь пришлось выпить полный стакан. Дорогин, когда словом, когда жестом, заставил Шпита выпить литровую бутылку до дна.

– Возьми с собой еще пару пузырей и идем, пока ты совсем не опьянел.

Спиртное уже туманило разум бандита. Он вытащил из бара две литровые бутылки “Абсолюта” и, пошатываясь, двинулся к выходу.

– С лестницы не загреми, – Сергей перехватил бутылку, с трудом засунул ее в карман куртки.

Документы Шпита вместе с бумажником уже перекочевали к нему. Луна зависла между кипарисами, заливая призрачным светом дом и двор. Сквозь шелестение ветвей пробивался звук прибоя. И Дорогину вспомнилось, как он вместе с Пашкой Разлукой дурачился в детстве на берегу моря. Ему нестерпимо захотелось прямо сейчас нажать на спусковой крючок, увидеть, как Шпит с простреленной головой покатится по крутой лестнице и уткнется лицом в густую траву. “Нет, еще рано, рано”, – уговаривал себя Дорогин, спускаясь вслед за Шпитом.

К гаражу тот добрался уже пьяным, его глаза не выражали ничего, кроме глупого удивления.

– Не сюда, “мерседес” мы оставим в гараже. Садись в УАЗик!

Дорогин предусмотрительно выдернул ключи из замка зажигания, чтобы Шпит не попытался улизнуть от него на машине. Бандит сел на переднее сиденье, он уже с трудом удерживал голову прямо.

– На хрена тебе все это? – прохрипел он.

– Тебе не понять, – спокойно отвечал Дорогин.

Шпит с третьей попытки запустил руку в карман, достал сигареты, но так и не сумел прикурить. Он уснул с сигаретой в губах, зажигалка выскользнула из разжавшейся ладони.

Дорогин вздохнул, запустил двигатель и выехал на улицу. Он проезжал мимо ночных ресторанов, в каждом из них нашлись бы люди, готовые вступиться за Шпита, но откуда им было знать, что один из самых страшных бандитов в городе мирно дремлет, свесив голову между ног, рядом со своим похитителем, в скромном, неприметном УАЗике, направлявшемся к абхазской границе.

К ночи очередь на границе уменьшилась. Исчезли пешеходы. Досмотра ждали лишь пять машин. Оружие Дорогин особо не прятал, положил в чемоданчик с инструментом, пистолеты затерялись среди гаечных ключей и ветоши. Он терпеливо ждал, когда подойдет его очередь. Шпит негромко похрапывал.

К открытой дверце подошел милиционер с погонами майора.

– Ба! Знакомые лица! – воскликнул он и протянул Дорогину руку. – Майор Зязюля! Как всегда, на посту. Снова с приятелем в детский дом путь держишь?

– Да. Но теперь уже с другим. Майор нагнулся, сунул голову в салон и втянул носом воздух.

– Ну и надрался твой друг.

– У богатых свои причуды. Дорвался до хорошей водки. Неделю не пил, дела крутил, теперь решил расслабиться. Ему можно. Все равно я за рулем.

– Как ребятишки? – осведомился майор Зязюля.

– Отлично! – Дорогин вскинул большой палец правой руки.

Майор махнул рукой, подзывая пограничников.

– Эти ребята – мои знакомые. Вы уж к ним не придирайтесь. Какая разница, пьян человек или трезв, документы-то у него в порядке, – и он вопросительно посмотрел на Дорогина.

– Естественно! – Сергей передал пачку документов: паспорта, водительские права, техпаспорт на машину.

Придраться было не к чему, если не считать того, что в паспорте Дорогина стоял штамп о въезде на территорию Абхазии, но отсутствовал штамп о выезде.