Читать книгу "Чемодан миссис Синклер - Луиза Уолтерс"

– Двадцать шестого декабря.

– И где?

– В хлеву.

– Ну и ну!

Регистратор сурово посмотрела на Дороти, вероятно посчитав эти слова шуткой.

– В хлеву Лоддерстонской общественной фермы.

– В таком случае я запишу местом рождения адрес фермы. Не повезло малютке.

– Он застиг нас… Он застиг меня врасплох. Все случилось так неожиданно. Я пришла помочь, и вдруг…

– Представляю, каково вам было. Но может, лучше так, чем как моя бедная сестра. Та рожала дома, в тепле, но каждый ребенок стоил ей многих часов нестерпимых мучений. Не знаю, что бы я предпочла.

Больше регистратор не задавала ей никаких вопросов. Дороти вышла из кабинета, сжимая в руках свидетельство о рождении Джона. Она заторопилась в обратный путь и успела на ближайший автобус. Сзади нашлось место. Дороти села и раскрыла свидетельство. Розовый бланк, заполненный синими чернилами. Все как полагается. Мать Джона. Отец Джона.

Она нарушила закон. Это свидетельство было выдано на основе фальшивых сведений. Но она действовала сообразно принятому решению. Дороти и не предполагала, что сможет так легко обмануть государство.

Второй раз в жизни Дороти ощущала себя по-настоящему живой. Она смотрела в автобусное окно, зная, что никогда более не поедет этой дорогой. Волнение вдруг сменилось страхом. Она даже вздрогнула. Вспомнилась сова из сна, улетавшая от разъяренных ворон.

Мысли о Яне Дороти гнала прочь. Она не хотела слышать его голос. Не нужны ей его мудрые слова, его здравый смысл и, конечно же, его осуждение. Судьба подарила ей редкостный шанс, и она ни в коем случае не упустит его. Пусть люди говорят что угодно, пусть пытаются ей мешать. С избранного пути она уже не свернет.

Она готова пожертвовать всем. И она пожертвует всем. Это Дороти понимала со всей отчетливостью.

А Джон спокойно спал на руках миссис Комптон. Он попил молока, дважды испачкал пеленки. Все остальное время спал, словно агнец. Миссис Комптон от него ни капельки не устала. А как успехи Дороти? Ей выдали свидетельство?

Дороти кивнула.

– Тогда завтра же и уезжай. Здесь тебе больше делать нечего. Я заеду за тобой ровно в половине седьмого утра. Где достану машину – не твоя забота. Доверься мне. Главное, чтобы у тебя все было собрано. Не волнуйся, Дороти, все будет хорошо. И нечего оглядываться назад.

31

Утром Дороти раньше обычного приготовила сэндвичи для Эгги и Нины и налила в термос чай. Сегодня – один на двоих. Виновато улыбаясь, сказала девочкам, что второй, когда мыла вчера, уронила. Стеклянная колба разбилась вдребезги. Она обязательно постарается достать другой, и как можно скорее. Затем привычно простилась с девочками, проверив, тепло ли они одеты, и наказав разгоряченными не вылезать на мороз. Вытерла руки о передник, поправила волосы. Начинался новый день. Еще один день новой реальности, наступившей со Дня подарков.

Миссис Комптон и Дороти решили, что лучше всего ей будет уехать тайком, ничего не сказав девочкам. Вдруг Нина выкинет какой-нибудь фортель?

Будь осторожна. Лги на голубом глазу, поскольку это ложь во спасение. Лги столько, сколько понадобится. У девушек в таком возрасте семь пятниц на неделе, и перемены в их настроении могут создать… некоторые неудобства. Это в лучшем случае. Они расстроятся, и себе душу измотаешь. А потому, Дороти, молчи и веди себя как ни в чем не бывало.

Стоя у кухонного окна, Дороти смотрела, как Нина и Эгги шагают через Лонг-Акр. Две одинокие фигурки становились все меньше, пока совсем не исчезли из виду. Дороти немного всплакнула, чувствуя, что больше никогда не увидит их. Сколько всего выпало им на долю за эти тяжелые военные месяцы! Беспросветная работа, потери, смерти, бомбежки, крушения, включая и сердечные. Дороти надеялась, что дальнейшая жизнь у девочек сложится неплохо. Более того, интуиция подсказывала ей, что так оно и будет.

Дороти сделала сэндвичи для себя, завернула в коричневую бумагу. Потом быстро прибрала в кухне. Ее сборы были недолгими. Она положила в чемодан свидетельство о рождении Джона, его одежду и пеленки. Туда же улеглась и рубашка Яна. Дороти пришила последнюю пуговицу, но не стирала и не гладила рубашку, желая сохранить запах любимого мужчины. Она не могла себя заставить полностью его забыть, отвергнуть, вычеркнуть из жизни ради ребенка, которого записала как его сына. Ян никогда не получит этой рубашки. Между одеждой Дороти положила стопку писем от Яна. Минимум туалетных принадлежностей и смену белья для себя. Сэндвичи отправились в продуктовую корзинку. Туда же встал термос с теплым молоком для Джона и рожок. Оставшееся место заняли опять-таки вещи малыша, чтобы были под рукой, когда понадобится поменять ему пеленки. Все это было завернуто в вязаное детское одеяльце. Кошелек Дороти положила в сумку. Хорошо, что ту можно будет повесить через плечо. В кошельке лежало два фунта, одолженные ей миссис Комптон. Дороти обещала выслать деньги сразу же, как приедет на место. Вопрос денег они обсудили весьма обстоятельно.

Хорошо еще, что у нее нет этого жуткого противогаза. Сейчас он бы стал для нее дополнительной обузой. А вот коляску, как ни печально, придется оставить. Пересаживаться из поезда в поезд с коляской – затея неосуществимая. Дороти не знала, удастся ли ей во время стоянок выйти и раздобыть чая. Скорее всего, нет.

Еда для нее не главное. Дороти тревожило другое: вдруг ее мать передумала? Вдруг откажется принять дочь и внука? Дороти надеялась, что мать действительно стала мягче и добрее. Увидев внука и «овдовевшую» дочь, она позволит им остаться в своем оксфордском доме. С каким облегчением семь лет назад Дороти покидала тот дом! Теперь жилище матери стало средоточием всего ее плана. Приехать домой. Вернуться к матери. Ничего особенного. Простой, вполне очевидный план. Дороти искренне надеялась, что мать написала правду и что общество дочери и внука – желанная альтернатива ее нынешнему одиночеству. Когда-нибудь ей придется рассказать матери всю правду. Но об этом она подумает в другой раз.

Верная своему слову, миссис Комптон приехала ровно в половине седьмого. Она тщательно рассчитала время, чтобы не попасться на глаза девочкам. Дороти не представляла, как миссис Комптон удалось выпросить машину доктора Сомса, и она не спрашивала. Лишь знала, что эти двое – давние друзья. Возможно, старуха сочинила историю про роженицу в другой деревне и сказала, что не решается ехать по обледенелой дороге на велосипеде, да еще в такую стужу.

Прежде чем покинуть дом, Дороти в последний раз прошлась по комнатам, прощаясь с вещами. Все это останется… кому? Наверное, Эгги и Нина и дальше будут здесь жить, по крайней мере какое-то время. Не исключено, что к ним поселят еще нескольких девчонок из Земледельческой армии. Будет ли у них время, чтобы стирать, готовить и убирать? Она встала перед патефоном, стерла тонкий слой пыли, подняла и тут же опустила крышку. Это не подарок, а вещь, которая здесь временно. Надо бы вернуть патефон владельцу. Но как? У нее были заботы посерьезнее. Пусть остается девочкам и радует их дальше… пока, быть может, владелец сам не приедет за ним.