Читать книгу "Секс дыбом - Владислав Картавцев"

У блондинки билет на самолет в эконом-классе. Она садится в бизнес-класс. Все по очереди пытаются уговорить ее пересесть. Та ни в какую.

Наконец подключается командир корабля:

– Сейчас я ей скажу пару слов – у меня жена тоже блондинка!

Шепнул ей что-то на ухо, блондинка тут же встала и пошла на свое место согласно билету.

Все хором:

– Что ты ей сказал?!

– Сказал, что бизнес-класс в Майами не летит!

– Дорогой, мне кажется, в карбюратор вода попала!

– Ого, какие мы умные стали, в технике разбираемся! Ты хоть знаешь, где карбюратор находится?

– В машине.

– А машина где?

– В реке…

Вдруг Стафира запнулась на полуслове и замерла – откуда-то справа послышались хриплые напряженные мужские голоса, говорящие на неизвестном мне наречии. Голоса приближались – и мы могли явственно различать людоедские нотки и интонации. Нужно было срочно удирать, но Женя как будто впал в ступор – стоял столбом, схватившись за голову, и ничего не предпринимал…

Время замедлилось. Секунды падали, словно тягучие вязкие капли, и отдавались у меня в голове гулкими ударами. Решение пришло само собой – я рванул зубами завязки Жениного рюкзака и пулей выскочил на свободу. И побежал на голоса.

Имя моё изменилось. Я уже был не Пан Чарторыжский, а Темная Ночная Смерть! Моя задача была проста – увести каннибалов подальше от хозяина и красотки Стафиры.

Тихие и одновременно стремительные шаги Темной Смерти посреди пальмовых зарослей, и вот – я вижу перед собой десять движущихся ног людоедов (как и положено, босых и без штанов). Еще секунда, и я вонзаю зубы в ближайшую икроножную мышцу (икру), помогая себе лапами и разрывая, разрывая когтями податливую загорелую плоть. Дикий крик порождает в пространстве множественные эхо.

Каннибал судорожно хватается за ногу, но меня уже нет – я скрылся за кустами, я уже выбрал новую жертву, и я уже прыгнул ей на загривок. Я уже лечу в воздухе, и обильная слюна сочится из моей пасти, а глаза – мои глаза, как дьявольские угли – и я чувствую, как отблески подземных адских костров напрямую проникают сквозь роговицу и хрусталик в этот несовершенный мир.

Челюсти щелкают и вырывают шмат мяса из спины дикаря, когти саблями полосуют всё, к чему способны дотянуться – к воплям первой жертвы добавляется еще более истошный визг. Жертва безуспешно пытается дотянуться до меня, но я быстрее! Я отскакиваю в сторону, врубаю четвертую скорость – я уже с противоположной стороны, я атакую следующего папуаса.

Он вскидывает руки, пытаясь отгородиться, пытаясь выставить блок и установить непробиваемую защиту, но разве можно спастись от Темной Смерти? На сей раз мой прыжок нацелен в его пах – и лишь только в последний момент я принимаю решение не калечить дикаря! Я переворачиваюсь в воздухе и затвердевшем до консистенции камня хвостом наотмашь бью каннибала по оскаленной дикой его морде.

Удар сносит его с ног, людоед валится наземь, как подрубленный серпом стебель маиса – кажется, он так и не понял, что с ним произошло! Его примитивные мозги не в состоянии оценить всю степень моего благородства – если бы я вцепился ему в пах, никогда бы ему больше не иметь детей!

Трех поверженных противников достаточно. Войско неприятеля сломлено, оно бежит с поля боя, унося раненых.

– Спасайся, кто может! – странно, но один из каннибалов кричит на отличном русском языке – с московским акцентом. – Это – демон Мальдив! Вот мы и наткнулись на него! А я еще не верил гиду в отеле, сомневался, что демон существует!

– Мы все не верили! – сквозь стоны вторят ему раненные каннибалы. – Срочно уносим ноги, пока нас здесь совсем не сожрали! А все ты, сволочь (один из людоедов), виноват! Кто решил в лесу попрактиковаться в монгольском языке? Типа, давайте закосим под местных – вдруг тутошнее пальмовое привидение клюнет! Вот из-за тебя демон и принял нас не за цивилизованных белых туристов, а за враждебное монгольское племя, высадившееся на острове!..

– Они ушли – смертельно опасные папуасы? – голос Стафиры дрожал, и она всем телом прижималась к Жене, требуя защиты. – И что произошло там – за темными кустами?

– Не знаю! – Женю колотило в нервическом припадке. – Похоже, между дикарями произошла внезапная кровавая разборка, и они перебили друг друга, стреляя из духовых тростниковых трубок отравленными стрелами. Я читал – такое сплошь и рядом бывает в столь диких местах, как Мальдивы.

– Значит, мы спасены? – Стафира страстным немым жестом потянулась всем телом в сторону отеля. – И мы можем спокойно вернуться назад, и нас никто не похитит и не съест? Значит, из меня не сделают вкусную котлетку?

– Вероятно, нет! – похоже, до Жени только сейчас дошло, что опасность миновала. Он обессиленно сел на траву, увлекая за собой девушку. – Но чтобы удостовериться в этом, давай просто молча посидим и послушаем лес. Лес – наш спаситель, он укроет нас от постороннего злого взгляда, ему мы можем доверить не только самые сокровенные наши чувства, но и жизнь!

* * *

Как выяснилось позже, каннибалы, с которыми я расправился в лесу, были филологами из Москвы. Они проживали в нашем отеле, их премировал путевкой на Мальдивы один сибирский олигарх – за то, что они помогли ему расшифровать кучу древних манускриптов, обнаруженных в замшелой пещере на Алтае. Выяснилось, что и сами манускрипты не имеют цены, и текст (особенно, в расшифрованном виде) не имеет цены – поэтому олигарх так и расщедрился.

Филологи прибежали в отель ни живы, ни мертвы – и, глядя на их кровавые рваные раны, даже самые закоренелые атеисты и скептики крестились и воздавали молитвы богам. Ведь лучшего подтверждения существования пальмового демона нельзя было и придумать!

Рассказ филологов передавали из уст в уста, и уже на следующий день отдыхающие потребовали обнести отель бетонным забором с колючей проволокой поверх – чтобы наверняка отгородиться от нашествия чудища из леса. Забегая вперед скажу, что в итоге забор все-таки установили, место рядом с отелем назначили священным, и к нему периодически стали прибывать делегации паломников со всего острова – молиться Защитнику и Сберегателю Мальдив (Духу Крос-Жаббо).

Стафира и Женя заливали стресс, пережитый в джунглях, до самого утра. Они выпили на двоих целое ведро местного тростникового пива (отвратительного, нужно признать, на вкус) и завалились в нашем номере на одну кровать – и проспали до вечера. А вечером, очнувшись, освежившись и наведя парадный лоск на лица, по обоюдному согласию слились в экстазе – посвятив экстаз чудесному избавлению из лап папуасов. А поскольку они не выходили из номера, то так и не узнали, что «папуасы» и филологи – одно и то же. Но это и неважно.

Что же до меня – я не спешил обнародовать подробности своего героического поступка. Скромность и красота – неотъемлемые части моей сущности, я никогда не стану выпячиваться без особой нужды! Тем более, Женя, кажется, догадывается о моей роли – по крайней мере, с той самой ночи он стал относиться ко мне гораздо уважительней и любезнее, чем прежде!