Читать книгу "За гранью грань - Ольга Романовская"

Да ничего не нужно, просто не мешайте.

Села рядом с ее величеством и попросила сделать свет ярче. К сожалению, я не могла сотворить простейшее заклинание без доступа к внешней энергии.

Королева прикрыла ладонью лицо, когда спальня озарилась ярким светом, и приказала убрать «иллюминацию».

– Ради вашего же блага, ваше величество, – попытался настоять Геральт, косясь на меня.

– Геральт Свейн! – гневно взвизгнула королева.

Я аж подпрыгнула: не ожидала такого резкого и злобного выкрика. Навсей тоже вздрогнул и поспешил погрузить спальню в полумрак.

– Вот так, умный мальчик, – хищно оскалилась королева.

Мне стало не по себе. Где та милая женщина, которая шутила с нами в гостиной? Это тот же Соланж, только в юбке. Может, и не человек даже: сейчас ее величество напоминала вампиршу, только без клыков.

– Что вы ей рассказали? – Заметив мой испуг, королева обратила взор на Геральта и нетерпеливо щелкнула пальцами.

Оказалось, она хотела, чтобы тот сел рядом. И не просто сел, а взял за руку, особым образом сложив пальцы: большой – на выемке ладони, все остальные на запястье.

– Ничего важного.

Геральт вздохнул и прикрыл глаза. По едва заметному свечению вокруг их рук поняла: королева черпала из навсея энергию. Кожа ее величества розовела, а Геральт постепенно бледнел и покрывался испариной. Забеспокоившись, как бы королева не переборщила, на свой страх и риск разорвала связь и заработала неприязненный взгляд ее величества.

– Запомни, – монарший ноготь уперся в горло, – я госпожа Веоса. Захочу – выпью до дна.

– Вы энергетический вампир? – догадалась я и охнула, заработав болезненный щипок от Геральта.

Он покачал головой и покрутил пальцем у виска. То есть мне надлежало молчать и смотреть, как Геральт падает в обморок? Я лекарь, знаю допустимые границы, а королева стремилась их перейти. И действовала она в точности как энергетические вампиры, которые подпитывают себя обычными касаниями жертвы.

– Я королева, девочка, Геральт мой подданный, остальное тебя не касается, – покровительственным тоном напомнила хозяйка спальни. – Твое беспокойство напрасно, на-ре графа не позволит взять больше, чем он способен отдать. Кроме того, Геральт делает все добровольно. Считай своеобразной милостью: во время обмена энергией я беззащитна. А теперь, – тон ее величества вновь обрел мягкость, – делай что должно. Не сумеешь – такова воля высших. Допуск в сознание дам, на-ре не тронет.

С опаской склонилась над королевой и попросила расслабиться. Та послушно прикрыла глаза и безвольно сложила руки на животе.

Аура ее величества оказалось странной. Я никогда еще не видела, чтобы она была мучнисто-серого цвета. Потом поняла – это защитная оболочка. Бережно коснулась ее и попросила королеву впустить меня. Пелена дрогнула, и я скользнула дальше, выискивая признаки болезни. Искать пришлось недолго: стоило копнуть глубже, как стали попадаться целые сгустки черноты. Они сочились зеленой слизью, которая норовила испачкать все вокруг. Значит, не «циничный палач». Решив проверить, яд ли это вообще, потянулась к желудку. Чисто. А кровь? Вот тут-то и поджидал сюрприз: ничего живого, одна смерть. Видимо, только подпитка чужой энергией до сих пор держала королеву в мире живых. Чтобы спасти ее, нужно вычистить всю кровь и найти где-то свежую, здоровую.

Сделала что могла, но, разумеется, черноты меньше не стало. Зато избавила ее величество от разных мелких недугов. Вернувшись в тело, ощутила неимоверную усталость. Хотелось прилечь на чудесную мягкую кровать и заснуть, прямо так, не раздеваясь и не смывая макияж, но нельзя.

– Ну что? – накинулась на меня королева.

Она зачем-то осмотрела свои руки и удивленно пробормотала:

– Кажется, стало лучше.

Рискуя показаться невежливой и заработать высочайшую немилость, поспешила разубедить королеву по поводу исцеления, поколебавшись, даже про кровь сказала.

В спальне воцарилось молчание. Нарушил его Геральт. Заскрежетав зубами, навсей процедил:

– Соланж Альдейн!

– Полагаете?

Королева переводила взгляд с меня на Геральта, видимо, гадая, как с нами поступить. Наконец ее величество попросила покинуть спальню и зайти завтра.

– Кровь я достану, – огорошила королева и, ткнув в меня пальцем, добавила: – Тебе предоставят полную свободу, но и спросят по полной.

Мне стало не по себе. Настолько, что захотелось сбежать из дворца. Я даже попятилась к двери и, присев в реверансе, неумело и неуклюже, промямлила вежливый отказ. Попыталась объяснить, что всего лишь ученица, не сдавала экзамен и не могу рисковать здоровьем ее величества, но меня и слушать не стали.

– Геральт Свейн жив, этого достаточно, – отрезала королева. – Я доверяю той, на которой его печать.

Это она о частицах на-ре навсея? Теперь я относилась к ним иначе. В голову не лезли мысли об убийствах и предательствах. Может, Геральт изначально планировал превратить меня в орудие мести, но с момента ранения наши отношения изменились.

Предупреждая мой ответ, Геральт откланялся и заверил, я сделаю все возможное. Когда мы оказались за дверьми спальни, навсей накинулся на меня с упреками.

– Ты головой думаешь? – шипел он, косясь на тонувшую во мраке анфиладу комнат. – Сначала король, потом королева. Мне тебя контролировать? Я могу, только заклинание неприятное и рассчитано на врагов и рабов.

Обиженно ответила, что ничего такого не сказала, всего лишь пожелала здоровья жене и честно призналась в собственных скромных способностях. Так и должен поступать врач.

Геральт закатил глаза и с чувством пробормотал:

– Ничего не сказала! Да ты надерзила обоим величествам. Придется познакомить тебя с матерью, пусть научит хорошим манерам. Ланга из всех щелей лезет!

Тут уже обиделась я. Может, воспитавшие меня люди не самые честные и добрые во всех мирах, но уж точно не невежды. Манеры Геральта ничем не лучше манер любого из бывших двоюродных братьев. Высказала все в лицо навсею, припомнив его отвратительное поведение с раздеванием и унижением.

– Я тебя лангой считал! – оправдывался Геральт, отведя глаза. Что-то новенькое, неужели стыдно? – И совсем не знал, думал, ты тоже дрянь.

– А я неведома зверушка, – озвучила невысказанное и обреченно спросила: – Милорд, когда же я стану человеком?

Вместо ответа навсей заключил в объятия. Собиралась напомнить о вопросе, когда теплые губы накрыли мои. Геральт целовал нежно, без языка, будто в первый раз. И я сдалась, позволила миру поплыть перед глазами.

Так спокойно, так хорошо. И тело парит над полом.

Вот уже я, а не Геральт вела в поцелуе. Если бы кто-то пару месяцев назад сказал, что я стану ласкать женатого навсея, годящегося мне в отцы, приняла бы за сумасшедшего.