Читать книгу "Ангел желания - Мария Антонова"

– Это папа придумал. Когда он начал приставать к отцу с предложением руки и сердца своего сына, папа очень разозлился, но не мог позволить себе ругаться. Тогда он назвал его «дядюшка Генри» и всегда, когда мы были им недовольны, а так было почти всегда, мы называли его этим прозвищем.

– То есть, это не проявление родственных чувств, а совсем наоборот?

– Совершенно верно, – улыбнулась она, – и я еще об одном деле хотела с тобой поговорить.

– А это не подождет до утра? У меня на эту ночь другие планы.

– Это о свадьбе.

– Давина сама справится, я разрешу тебе помогать ей по мере сил. А теперь, если с вопросами покончено, пойдем, ляжем в кровать. Я очень соскучился по тебе и почти ревную к своей сестре, кажется, о ней ты думаешь больше, чем обо мне.

– Я не о ее свадьбе хотела поговорить.

– А о чьей же еще, другие меня не волнуют.

– О свадьбе твоего брата.

– Которого?

– Ну, к примеру, Тэма, если ты не против. Можно, конечно, женить Лаэга, но у меня такое чувство, что ему пока на поле боя лучше, чем дома, а Тэм хочет семью.

– Подожди, женщина, о чем ты вообще говоришь? Как это женить моих братьев, на ком?

– На Колин, разумеется. Морей оскорбился не только подозрением в нападении его воинов, но и тем, что свадьба сорвалась. Я так понимаю, что он очень боится, как бы она не выбрала себе в мужья кого-нибудь с равнины, тогда его точно удар хватит. А выдать ее за одного из братьев прославленного лэрда Йена МакАрок, своего союзника и друга, это будет хороший брак. И мы укрепим родственные связи, наш клан породнится с Броукинами и с МакГейри, соответственно и они породнятся между собой и волей – неволей, вражду придется прекратить. Ну, что ты об этом думаешь?

– Я действительно уже думал об этом, еще до того, как мы попали в плен. Это было бы замечательно, но согласится ли Морей? И самое главное, согласится ли Колин? Как я понимаю, если она что-то решит, отец сделает так, как она захочет.

– Да, но, если намекнуть ему, что столь частые поездки на равнину могут быть оттого, что там находится некий молодой человек, думаю Морей сможет убедить ее выйти замуж за твоего брата.

– Ты так ненавидишь Тэма?

– Ты же знаешь, что это не так. Просто этот союз будет выгоден всем, но если они не понравятся друг другу, то никто не будет настаивать. В конце концов, она сможет выбрать того, кто ей будет симпатичен, у тебя много братьев, – подмигнула ему жена.

– Очень хорошо, я поговорю с Морейем. Или ты хочешь сделать это сама?

– Нет, лучше это сделать тебе, я начинаю переживать, они с Лохланом слишком похожи, и кажется, неплохо спелись, их по отдельности то тяжело выносить, а уж вдвоем – так вообще наказание.

После этих слов Йен рассмеялся, а Натали насупилась. Но потом решила, что слишком любит мужа, что бы дуться на него и обвив руками его шею, потянула вниз для поцелуя. Больше в тот вечер они не разговаривали, по крайней мере слов не было, за них говорили их тела, раскрывая все самые сокровенные секреты.

Йен провел руками по ее стану, потом медленно начал раздевать, оставив жену в нижнем платье. Обошел вокруг нее, перекинув волосы со спины на грудь, начал целовать шею, руки же в этот момент занимались высвобождением ее груди из плена нижнего белья. Он процеловывал дорожку по ее плечу, плавно перешел на руку, обвив ее вокруг своей шеи, и подхватив девушку на руки, понес на кровать. Устроившись поудобнее, Йен закончил раздевать жену, и отстранившись наблюдал за ней, обнаженной, лежащей на белых простынях. Кожа казалась золотистой от игры огня, полыхавшего в камине, а пряди волос, ловившие его свет, – расплавленной золотой рекой. Он провел рукой от ключицы до щиколотки, наслаждаясь мягкостью ее тела, шелковистостью кожи. Вспоминая тот первый день, когда она так же лежала на кровати, свет от огня точно так же обволакивал ее, делая неземной, нереальной. Тогда желание спасти ей жизнь было единственным, Йен даже представить себе не мог, что будет обладать этой прекрасной нимфой, этой наядой, пленившей его одним своим взглядом. Он начал нежно целовать ее там, где еще недавно были его руки, губы начали повторять все изгибы девичьего тела, от шеи к заметно увеличившейся груди, провел кончиком языка и сомкнул губы на розовой вершинке. Однако очень скоро нежность уступила место всепоглощающей страсти и он, как истомившейся от жажды зверь, припал к ее груди, вбирая в рот и слегка покусывая. Меж тем, руки ласкали внутреннюю сторону бедер, слегка раздвигая их навстречу обжигающим губам и уже через мгновение они оба были объяты пожаром, зародившимся внутри, но с каждым вздохом, грозившим прорваться наружу и спалить обоих. Все тело девушки превратилось в оголенный нерв и с каждым прикосновением мужа все туже закручивался узел внизу живота, пока она не начала молить его о большем, чем просто жадные поцелуи. Прикусив внутреннюю сторону бедра, он опять добился вскрика, а затем языком прошелся до самого сокровенного местечка, и ворвался внутрь. Натали выгнула спину в безмолвном крике, слова застряли в горле и только хриплые стоны выходили наружу. Она вцепилась ногтями в спину мужа и из всех сил потянула на себя, это было как раз то, чего он ждал. Медленно он приблизил себя к тому месту, где только что были губы, язык и жаркое дыхание, провел своим стволом по нежному сосредоточению ее женственности, горячей и влажной, заставив девушку извиваться, стараясь захватить его в себя, но мужчина не хотел спешить и чуть введя головку в тугое лоно, отступал назад и продолжал искать маленькую точку, находящуюся прямо у входа. Обнаружить ее было не сложно, тело любимой, лежащей под ним, безошибочно направляло его, рассказывая о своих чувствах. Уже через пару таких легких прикосновений он ощутил, как ее лоно туже сжалось вокруг него, по телу прошла судорога. Натали охватил оргазм, как волна накрывает корабль, она цеплялась руками за воздух, пытаясь найти точку опоры, и муж прижал ее руки к подушке. А затем вошел в нее резким и сильным толчком, только усилив оргазм. Задыхаясь, она обвила ногами его бедра, не давая выйти, а руки, державшие стальными оковами ее запястья, переместились под ягодицы, слегка приподнимая их и меняя угол проникновения. С этим невозможно было бороться, он медленно выдвинулся, а затем следующим резким толчком вернулся туда, где хотел находиться. И снова крики, и снова толчки, он вбивал себя в нее резко, почти грубо и его старания увенчались очередным взрывом внутри девушки. Ошеломленная, она лежала с полуприкрытыми глазами, истекая соком, который он отстранившись собрал на пальцы и слизнул, зажмурив глаза. Когда они открылись, в них горел животных огонь, как у тигра перед прыжком на беззащитную жертву, но и жертва не хотел спасения, она мечтала слиться с ним в едином порыве, вобрать всю его мощную длину до конца. Губы изогнулись в призывной улыбке, она медленно села и перевернувшись встала на колени, спиной к мужу, а спустя мгновение, он прижался к ее ягодицам. Сильные и нежные руки легли на женскую грудь, слегка сжав соски и потянул их и в тот момент, когда чувственное ощущение от этой ласки завладело ей, Йен ворвался в нее, выбивая новые крики и стоны. Ритм нарастал, становясь поистине бешеным, ему пришлось выпрямиться, оставив груди девушки и вцепившись в ее шелковые волосы, с последним толчком потянув на себя, он излился в нее. Обессиленный, он оперся на одну руку, чтобы не упасть на жену, перекатился набок, прижал к себе, не оставляя влажного лона. Натали покрепче завернулась в руку, обнимавшую ее и глубоко вдохнула терпкий, мускусный запах мужчины, лежащего рядом, его аромат, и окруженная этой дымкой, как еще одним нежным любовником, тихонько заснула. Йен же не торопился засыпать. Легко проведя губами по плечу любимой, он в тысячный раз вознес благодарственную молитву за то, что рядом с ним лежит эта женщина и за то, что она называет его своим мужем.