Читать книгу "Гений зла Гитлер - Борис Тененбаум"

Англичане в лице лорда Галифакса считали, что сам по себе аншлюс будет чем-то вроде «слияния находящихся рядом двух капель воды» и помешать этому невозможно.

B последнюю неделю февраля 1938 года британский премьер Невилл Чемберлен сделал, так сказать, заявление общего характера:

«Мы не должны обманывать, а тем более не должны обнадеживать малые слабые государства, обещая им защиту со стороны Лиги Наций и соответствующие шаги с нашей стороны, поскольку мы знаем, что ничего подобного нельзя будет предпринять».

А Муссолини после своего знаменательного визита в Германию в 1937 году тоже, как полагали в окружении Гитлера, «значительно смягчился». Больше всех на аншлюсе с Австрией настаивал Геринг. Он считал, что нужда в сырье, валюте и прочих ресурсах перевешивает все прочие соображения, включая сюда и возможную ссору с Италией.

Его точка зрения и возобладала – было решено дерзать и действовать с максимальной быстротой.

Среди разного рода планов по созданию предлога для вторжения рассматривался и такой вариант: убийство фон Папена в Вене в сочетании с немедленным обвинением австрийского правительства в «пособничестве этому ужасному преступлению». Если верить запискам фон Папена, он каким-то образом узнал об этом, но, на его счастье, был выбран менее радикальный подход.

Канцлера Австрии Шушнига пригласили посетить Берхтесгаден, резиденцию фюрера в Баварии.

III

12 февраля Шушнигу был предъявлен ультиматум, который под угрозой немедленного вторжения ему пришлось подписать. Условия были простыми: глава австрийской ветви НСДАП Артур Зейсс-Инкварт назначался министром внутренних дел и одновременно – главой сыскной полиции Австрии, что давало ему право немедленного распоряжения всем полицейским аппаратом страны. Далее, всем австрийским национал-социалистам объявлялась полная политическая амнистия, вне зависимости от того, что они сделали.

Ну, и наконец, невинно звучащее требование – вступление австрийской нацистской партии в так называемый Патриотический фронт.

Суть дела тут состояла не в том, что нацисты вступали в правящую и единственно законную партию Австрии, а в том, что они захватывали над ней контроль.

В последней попытке спасти австрийский суверенитет канцлер Шушниг объявил о проведении в Австрии референдума. На обсуждение ставился один-единственный вопрос, и ответить на него можно было одним-единственным образом – закрасив кружок «да», другого кружка просто не было.

А вопрос звучал так:

«Желаете ли вы иметь свободную и немецкую, независимую и социальную, христианскую и собственную Австрию?»

Геббельс посчитал такую формулировку грязным трюком, Гитлер объявил частичную мобилизацию вермахта, а Геринг потребовал «отмены плебисцита и отставки Шушнига в пользу Зейсс-Инкварта». Он даже подтвердил свое требование в телефонном разговоре с Шушнигом.

Австрийским нацистам было приказано из Берлина немедленно занять резиденцию канцлера.

Уже 11 марта Шушниг согласился отменить свой плебисцит, а вечером подал в отставку. Власть он передал Зейсс-Инкварту, как от него и требовали; армии в случае вступления немецких войск в Австрию было велено отступать и в боевые действия не ввязываться.

Президент Австрии Миклас еще пытался что-то предпринять, но ближе к полночи капитулировал и он. Скорее всего, он сделал это вовремя – ведь устроить несчастный случай при полном контроле над полицией чрезвычайно легко.

По приказу Геринга в Берлин была послана телеграмма за подписью Зейсс-Инкварта с просьбой об отправке в Австрию войск Рейха. Он, правда, ее не только не подписывал, но даже не знал о ее отправке, но это уже не имело никакого значения.

В ночь с 11 на 12 марта 1938 года германские войска вступили на территорию Австрии.

В авангарде шли танковые части под командованием Гудериана – примерно за месяц до вторжения в его жизни произошли значительные изменения.

Вот что он пишет на эту тему в своих мемуарах:

«1938 год начался неожиданным присвоением мне в ночь со 2 на 3 февраля звания генерал-лейтенанта и приглашением в Берлин на 4 февраля для беседы с Гитлером. Утром 4 февраля на одной из улиц Берлина я встретил знакомого, сообщившего мне, что я назначен командиром 16-го армейского корпуса…»

Начальником штаба корпуса при Гудериане был полковник Паулюс.

IV

Вторжение в Австрию было организовано настолько впопыхах, что в штабах не нашлось нужных карт, и движение войсковых колонн осуществлялось по туристическому справочнику Бедекера [2].

Еще хуже оказалось положение с горючим.

Согласно мобилизационному плану, начальник базы снабжения горюче-смазочными материалами имел право отпускать эти материалы только в случае объявленной мобилизации на Западном фронте – а она объявлена не была. Никакие уговоры Гудериана не помогли, и ему пришлось пригрозить применением оружия. Только после этого начальник базы сдался и разрешил заправить танки.

Гудериан в своих мемуарах с уважением говорит, что этот интендантский офицер был поистине верен долгу.

Как ни странно, как раз движение на территории Австрии оказалось организовать легче: во-первых, местные власти всячески содействовали помощью грузовым транспортом, во-вторых, заправка осуществлялась с местных бензоколонок путем реквизиций.

Поскольку никаких предварительных мероприятий не предусмотрели и не провели, 2-й танковой дивизии (которой Гудериан командовал вплоть до начала февраля) пришлось пройти значительные расстояния.

От района ее расквартирования у Вюрцбурга до австрийской границы у города Пассау было около 400 км, а от Пассау до Вены – еще 280. Некоторым частям пришлось и вовсе двигаться от Берлина до Вены, что составляло без малого тысячу километров.

Добрая треть бронетехники отстала из-за бесконечных поломок.

Но это не помешало солдатам Гудериана дойти до Линца без особых хлопот. Их танки были украшены флажками и зелеными ветками – а по обочинам дорог стояли восторженные толпы.

Как говорит Гудериан:

«Дети одного народа, которые в течение многих десятилетий были разобщены из-за злополучной политики, ликовали, встретившись, наконец, друг с другом».

Еще раньше, чем танки, в Вену вошел отряд СС, составлявший охрану Генриха Гиммлера.

Теоретически – по приглашению нового австрийского правительства Зейсс-Инкварта.

Но это было не совсем «правительство Зейсс-Инкварта», потому что в него вошли два важных министра – Эрнст Кальтенбруннер, один из виднейших нацистов Австрии, в качестве министра безопасности, и родственник Геринга доктор Гюбер в качестве министра юстиции.

И самой первой задачей нового «правительства Австрии» было обеспечение полного полицейского содействия эсэсовцам, проводившим аресты нужных им людей по заранее составленным спискам.