Читать книгу "Один момент, одно утро - Сара Райнер"

– Полагаешь?

– Она определенно неровно к тебе дышит, я это вижу.

– Правда?

– Конечно – все эти расспросы про твою жизнь, она соображает.

– А что с той девушкой? – спрашивает Лу.

– С какой?

– Ты знаешь. Которой София дала номер телефона.

– Ах, той. Да ничего особенного, я уверена.

Но Лу не может отделаться от своих подозрений. Вик заинтересована свести их, и пока что Лу не уверена, что все сложится хорошо.

В этот момент кабинка освобождается.

– Иди первой, – командует Вик, и Лу послушно повинуется.

Сидя внутри, она слышит, как Вик, очевидно, не сознавая, что от выпивки говорит громче, чем обычно, тихо бормочет:

– Ну, выкладывай, что ты думаешь?

Она может говорить только с Софией. Оплатив первый круг, та, видимо тоже спустилась вниз. Лу затаив дыхание ждет ответа.

– Она прелестная, – говорит София.

Лу улыбается. Значит, понравилась! Но по ее голосу понимает: София знает, что ее слушают. Может быть, она говорит так из вежливости: она не так пьяна, как Вик, и потому следит за собой.

– Но ты запала на нее? – напирает Вик.

– Она разве не здесь? – София указывает на кабинку. – Я не встретила ее, когда спускалась.

– Здесь, но не услышит.

– Думаю, услышит, – твердо говорит София, и Лу не может удержаться от смеха.

– Я слышу, – говорит она, выходя.

И когда Вик направляется в кабинку, София улыбается Лу и понимающе качает головой.

* * *

Карен лежит в ванне и разглядывает свое искаженное толщей воды тело. Она добавила в воду пузырьков, и когда поднимает ногу, пузырьки скользят вниз миниатюрной лавиной. Карен поворачивает бедро и критически вглядывается в него. Кожа бледная, малейший намек на летний загар давно исчез. Можно было бы повысить мышечный тонус, немного сбросить вес. Как будто теперь это важно. Она переносит внимание ближе: грудь, некогда ее гордость и радость, теперь, после вскармливания двоих детей, уже не та, потеряла свою упругость и округлость и уныло обвисла, слегка поддерживаемая водой.

– Но я ее люблю, – слышит она голос Саймона. Он опустил крышку унитаза, чтобы можно было сидеть, как на стуле, и разговаривает с ней, пока она принимает ванну. Она кивает, зная, что это правда – он по-прежнему уделяет ее груди много внимания. И не только когда они любят друг друга, а иногда и в самые неподходящие моменты: подкрадывается, когда никто не видит, и, неожиданно набрасывается сзади, сжимает ее грудь и шепчет в ухо:

– О-о-о!

Но и его тело тоже изменилось, за двадцать лет он прибавил в весе почти два стоуна, его брюшной пресс не так упруг, как когда-то, на животе проступают жировые складки, его грудь не так тверда, и бицепсы тоже одрябли. Ее это тревожит? Нет, конечно нет, от этого ей даже лучше, это позволяет ей чувствовать себя желанной, несмотря на собственные недостатки. Теперь, на третьем десятке их совместной жизни, она чувствует себя уязвимой – неважно, каким бы стал Саймон в будущем, но он мертв.

– Как могло твое тело так тебя подвести? – шепчет она.

Его несовершенство было столь ничтожно, так естественно, такие изъяны были характерны для любого мужчины средних лет. Не было никаких признаков чего-то серьезного.

– Не спрашивай меня, – говорит он. – Думаешь, я хотел, чтобы так получилось?

– Конечно нет. – Ей нравится лежать так, спиной к унитазу; она не видит его, но знает, что он там. – Завтра твои похороны.

– Бедняжка, – говорит он. – Надеюсь, ты не очень суетишься из-за этого.

Ее волнение в ожидании гостей стало в семье легендой: она становится раздражительной и возбужденной, и даже Люк это заметил.

– Мама не очень добрая перед моим днем рождения, – однажды он серьезно сказал Анне. Карен тогда посмеялась, тронутая его наблюдательностью.

Звонит телефон, прерывая ход ее мыслей. Ей не хочется вылезать из ванны, не хочется брать трубку, и все равно она не успеет. Автоматически щелкает автоответчик.

– Вы позвонили в дом Карен, Саймона, Люка и Молли, – говорит Саймон. Впервые после его смерти Карен слышит его голос. У нее захватывает дыхание, голос усиливает ощущение присутствия Саймона. Она закрывает глаза, впитывая тембр голоса мужа, буквально всасывая его, словно это пища, а она страшно изголодалась. Но это всего лишь слова, холодные и бесстрастные: – К сожалению, сейчас нас нет дома. Пожалуйста, оставьте сообщение после гудка, – но каждое слово Саймона – редкая драгоценность.

– Привет, дорогая, это мама. – Знакомый голос застал ее врасплох. Что-то поздновато для материнского звонка. Ее родители живут в Алгарве, где время опережает местное на час, и там сейчас должно быть около полуночи. – Я просто подумала, что надо напомнить тебе, что завтра в девять утра я прибываю в Гатвик, так что буду у тебя к одиннадцати или около того. Мне удалось найти, кто присмотрел бы за отцом несколько дней, так что я могу остаться у тебя, по крайней мере, до вторника или даже до среды или четверга, если с отцом все будет в порядке.

Услышав, как телефон отключился, Карен с облегчением вздыхает.

Как только мать сказала, что приезжает, Карен поняла, как сильно она истосковалась по ней. Ничто не может заменить материнской любви, но ее родителям за семьдесят, и они живут далеко. Хуже того, у отца болезнь Альцгеймера, и его нельзя надолго оставлять без сиделки. Эту роль мать выполняет круглосуточно, и найти подмену нелегко. С тех пор как отцу поставили диагноз, Карен привыкла считать свои собственные нужды второстепенными – прошло много лет с тех пор, как она что-либо требовала от матери, не говоря уж про отца. Даже в прошлые выходные она сказала матери, что прекрасно справится, что Филлис и Анна помогут ей и что, несмотря на возражения мамы, ей ни к чему приезжать пораньше. Но теперь она поняла, что, как бы ни поддерживали ее другие, это совсем не то, что материнская поддержка. У Филлис свое горе, и Анна не ее мать.

Удивительно, что когда, наконец, Карен поняла, что завтра увидит маму, ей стало еще печальнее, и она заплакала.

– Как мне нужна мама, – всхлипывает она.

Она по-прежнему ощущает, как Саймон сидит у нее за спиной и с пониманием кивает. На мгновение она чувствует себя не старше Люка или даже Молли и по-детски вытирает руками щеки. Во влажной атмосфере ванной не понять, где слезы, а где конденсат.

Суббота

01 ч. 07 мин.

Они выбираются из бара уже во втором часу ночи.

– Хотите выпить у меня кофе? – предлагает Хоуи.

Лу хочется продлить вечер как можно дольше, а Хоуи живет рядом с ней.