Читать книгу "ТАСС не уполномочен заявить… - Александра Стрельникова"

— Нет, не знаю, — разочарованно сказал Аристарх. Ну, раз примета — тогда не надо…

— А вот насчет мужского костюма я ни про какие такие приметы не слышала, можно бы и посмотреть, — предложила Лариса, видя, как он огорчился по поводу ее свадебного наряда.

— А-а-а, — сразу обрадовался ее встречному отзыву жених, — но ты знаешь, у меня с этим делом, к счастью, всё в порядке. Мне друг-спортсмен привез совсем недавно из заграницы сразу два костюма — темно-синий и серый. — У меня ж размер, сама понимаешь — богатырский… А в наших магазинах, вообще, ничего нет.

— Обычного нет, не говоря уже о богатырском, — усмехнулась Лариса.

— Тогда, может, пойдем кольца выбирать? — предложил Аристарх и вопросительно посмотрел на спутницу.

— Кольца… Да, конечно. Я совершенно об этом забыла, — кивнула женщина. — И куда путь держать будем?

— Поехали на Старый Арбат в ювелирный «Самоцветы»?

— Я не возражаю, хороший магазин, — быстро согласилась Лариса.

И они направились в сторону метро.

… В магазине будущие супруги направились сразу к витрине с обручальными кольцами.

— Пожалуй, вот это, — кивнула женщина на приглянувшееся колечко Аристарху.

— Но что ж такое тонюсенькое, может, потолще, потяжелее, или, хотя бы с камушком каким, — засомневался мужчина.

— Спасибо. Но мне нравится именно это. Оно изящное. Да и пальцы у меня тонкие. Толстое кольцо на них плохо будет смотреться. И… если бы от толщины кольца зависело счастье, — глубоко вздохнула Лариса.

— Девушка, — обратилась она к молоденькой продавщице, — а у вас есть такое колечко 17-го размера?

— Только семнадцать с половиной, — ответила та.

— Ничего, — годится, — кивнула Лариса. — Выписывайте. — И добавила, — нам еще нужно мужское обручальное кольцо.

— Ой, — смутился Аристарх, — а я размера своего не знаю. А какой самый большой? — спросил он у продавщицы.

— Двадцать третий, — ответила та. — Но вы не волнуйтесь, мы сейчас узнаем, — и она пододвинула к нему поближе металлический набор из колец разной величины.

— Ну, вот. Теперь будешь знать: у тебя 22-ой размер, — сказала Лариса.

— А я чего-то не вижу на витрине, — вроде, самый большой 21-ый, — заволновался Аристарх.

— Да вы не туда смотрите, молодой человек. Вот же, вот, — улыбнулась продавщица, — в другом ряду…

Кольцо извлекли из-под стекла. Аристарх его примерял.

— Выписывайте, — наконец, с облегчением сказал вспотевший от волнения мужчина.

Колечки были уложены в две симпатичные коробочки — красного и синего цвета.

— А у кого должны храниться кольца до свадьбы? — озадаченно спросил жених.

— Пусть у тебя будут, — улыбнулась Лариса.

— Я просто так спросил, а то боюсь, что ты опять скажешь примета какая-нибудь…

Они вышли из магазина на улицу.

— Как на работу ехать не хочется, — признался Аристарх.

Было видно, что мужчина сильно взволнован, хотя и пытается это скрыть.

— Может быть, в кафе зайдем? У нас день такой сегодня, — не совсем уверенно предложил он.

— Хорошо, только давай по-быстрому, — сказала журналистка, — что-нибудь типа кофе с мороженым — и бегом. Боюсь, меня на работе хватились, и сам знаешь, кто…

— Годится, — обрадовался Аристарх.

Они зашли в полупустое кафе.

— У меня такое ощущение, что всё это происходит не со мной, — сказал мужчина, которого переполняли чувства, но больше он не мог позволить себе ничего сказать.

— Знаешь, у меня тоже, — тихо произнесла Лариса.

— Я вот только хотел сказать, — Аристарх замялся, если вся эта поездка вдруг у нас сорвется…

— А ты не думай о таком, благородный наш рыцарь, — быстро перебила его Лариса, прекрасно понимая, что он сейчас хотел сказать. — Ты лучше давай учи английский…

(Она, ведь, тоже думала об этом. И не раз. Механизм запущен. Ее родители, его родители, разговор с Николаем Михайловичем. Срочная регистрация в Загсе. Нельзя. Обратного хода нет. Что за игры? Особенно, жалко было бы родителей.)

— Конечно, конечно, я словарями уже обложился со всех сторон. Перед сном повторяю то, что забыл. А у тебя, как с инглешем? — поинтересовался он.

— У меня в порядке, не волнуйся. Я газеты на английском читаю свободно. Так что чувствую, придется мне еще поработать и переводчиком на общественных началах, — усмехнулась она.

— Думаю, мы избрали правильную линию поведения, в смысле… В том смысле, что никто ничего не должен знать о нас…

— Да, ты прав. Так действительно нам легче доработать эту неделю. А точнее, добыть это время…

— Я хотел еще уточнить насчет свидетелей на свадьбе, — сказал Аристарх. — Возможно, ты захочешь позвать кого-то из своих знакомых? Или я бы мог пригласить своего друга Андрея с его женой…

— Хорошо, приглашай, — согласилась Лариса. — Это они ждали два месяца в Загсе, пока их распишут?

Аристарх кивнул: «И это он мне костюмы привез».

Лариса слегка потянулась в кресле.

— Что-то в сон меня клонит, — такое чувство, что у меня сейчас сеанс релаксации начнется…

— Я на тебя действую, как успокоительная таблетка? — спросил обрадованный в душе мужчина.

— Что-то вроде этого. Биополе у тебя, что ли, какое особое… Впрочем, ты же психотерапевт, хотя почему-то скрывал это.

— По-моему, ты явно преувеличиваешь мои способности…

— Ну, вот, — подводя черту разговору, попыталась даже пошутить Лариса, — как ты понимаешь, я — девушка строгих правил, поэтому до свадьбы у нас ничего быть не может.

— Я помню, — сказал Аристарх и тут же осекся, — я понял.

Но оговорка вышла явно по Фрейду. И хотя Лариса поняла его искреннюю непреднамеренность, но, вспомнив про свои перламутровые пуговицы на бирюзовом кашемире, она ощутила явное чувство досады.

— Поехали на такси, — предложил он. — Заодно и подремлешь в машине. А выйдем немного раньше, не доезжая до здания ТАСС.

— Пожалуй. Я уже сегодня накаталась вдоволь на метро. Да, кстати, можем вместе даже зайти. Мало ли кто и откуда едет. Но уходить с работы я буду уже одна, тем более, с таким роскошным букетом роз…

Он улыбнулся глазами и лишь на секунду сжал ее хрупкое запястье.

Они ехали рядом на заднем сиденье. И всю недолгую дорогу, (к радости Аристарха, удлинившуюся из-за пробок в центре), Лариса дремала, отвернув лицо к окну. Атлету очень хотелось бы держать ее за руку. Но… Но он себе этого не позволил.

Мужчина подумал о том, как они хорошо и спокойно поговорили обо всем в кафе, словно, брат с сестрой. А что? Уже не совсем чужие, уже — немного родственники… И вдруг его захлестнуло такое половодье чувств, когда он глянул на дремавшую рядом любимую женщину.