Читать книгу "Внеклассное чтение. Том 1 - Борис Акунин"

Другой, матерясь, наскоро обшарил Фандорина, безо всяких нато оснований двинул дубинкой по бедру. Николас только ойкнул, протеста заявлятьне стал. Полиция любой страны мира при подобных обстоятельствах вела бы себяточно так же.

— … нам этот… расскажет, как эту спортсменку зовут, — сказалтретий, светя фонариком в Никины права. — Правда, гражданин Фандорин?

И дубинка еще раз стукнула его по бедру — не слишком сильно,как бы предупреждающе.

— Девушку я подобрал на улице, она голосовала. Знаю только, чтозовут Марго, — на ходу сочинил Николас, зная, что ложь звучит вполнеправдоподобно — по ночному времени таких «голосовальщиц» в Москве сколькоугодно. — Да не в ней дело. Возле клуба на нас напали трое, из джипа. Этобандиты, идемте скорей. Да уберите вы свою палку! Я президент фирмы «Странасоветов», вот карточка!

Бог знает, что больше подействовало на защитниковправопорядка — звучное слово «президент» или солидное название фирмы, но рукипозволили опустить и отвезли ко входу в «Холестерин».

Но джипа след простыл, лишь на тротуаре осталось несколькокапель крови — у очкастого из носу натекло. Наблюдательность вышибал оказаласьизбирательной. Фандоринскую «четверку» они запомнили, а вот номер роскошногоджипа и даже его цвет у них в памяти не отложились. Хуже того, оба в один голосутверждали, что Фандорин и его «полоумная девка» сами накинулись на приличныхмолодых людей и избили их чуть не до полусмерти.

— Поедем в отделение, разбираться, — решил старший группы, аНиколасу сказал. — Если от потерпевших не будет заявления, утром выпущу. Самособой, штраф заплатишь.

Покраснев, Фандорин шепнул:

— А давайте я вам прямо сейчас штраф заплачу. В двойном,даже тройном размере. Зачем вам меня держать? Личность мою вы уже установили,а?

Никогда в жизни Николас А. Фандорин не позволил бы себеподкупать офицера милиции, да еще находящегося при исполнении обязанностей! Даон даже от гаишника за какое-нибудь нарушение рядности ни разу не откупался —каждый раз, как последний идиот, вместо того чтоб сунуть полсотни, тратил подва часа на оформление штрафа через сберкассу и еще гордился этим.

Но тут дело шло о жизни и смерти. Пока будешь сидеть вмилиции, «приличные молодые люди» успеют подготовиться к новой встрече.

Лейтенант подумал над Никиным предложением. Поманил одногоиз вышибал.

— … с ним, с цветом и номером. Марка-то какая?

— У джипуськи? «Брабус». Милиционер взял Фандорина залокоть, повел к «уазу». Миролюбиво объяснил:

— Не, не получится. Лохи на «брабусе» не ездят. На кой мнелишние заморочки? Посиди до утра, не рассыпешься.

В машину Нику усадили без наручников и не в «кошелек», каккакого-нибудь пьянчугу, а на заднее сиденье.

Думай, думай, лихорадочно повторял Николас. Что-то надоделать, но что?

Позвонить капитану Волкову, вот что!

Лучше пусть сомнительный, но все-таки знакомый и вменяемыймилиционер, чем эти ночные охотники с автоматами и дубинками.

Он выудил карточку оперуполномоченного, стал набирать номер.

— А ну убрал живо, — сказал сидевший рядом сержант.

— Один звонок — имею право!

— Щас будешь иметь и справа, и слева, — пригрозил служительзакона.

Это был явный и грубый произвол. В другое время Фандориннепременно пошел бы на принцип, но не сейчас, не сейчас.

— Лейтенант, — наклонился он вперед, к офицеру. — Я все-такизаплачу вам штраф. Если позволите сделать телефонный звонок.

Тот подумал, шмыгнул носом.

— Ладно. Гони сто баксов и звони.

— Тысячу рублей, — сказал Фандорин упавшим голосом. — Большене могу.

— Давай.

Кажется, лейтенант согласился бы и на пятьсот, да ладно, недо этого.

Набирая номер, боялся только одного — услышать в трубке:«Аппарат абонента выключен или временно недоступен». Как-никак третий час ночи.Даже пошептал: «Господи, Господи!»

— Аюшки, — откликнулся Волков бодрым, нисколько не соннымголосом.

— Это Фандорин. У меня новости. Срочные. Я…

— Вы где? — перебил капитан.

— В милицейской машине. Меня арестовали…

— Не арестовали, а задержали, — поправил старший группы.

— Меня задержали. Милиционеры. Везут в отделение.

— Какое? — спросил оперуполномоченный.

Следовало отдать ему должное — разбуженный среди ночи, онсоображал быстро и вопросы задавал только самые необходимые.

Фандорин покосился на каменные лица соседей. Лучше неспрашивать.

— Не знаю. Я недалеко от Охотного ряда.

— Ясно. Буду.

И в трубке раздались гудки.

* * *

Пока составляли протокол, пока задержанного «пробивали поЦАБу и ЗИЦу» (Николас так и не понял, что это означает), пришлось сидеть в«обезьяннике» — зарешеченной конуре. Прямо на полу спали двое пыльных мужчин иодна дама, еще более неопрятного вида. За «обезьянником» находились две двери смаленькими окошечками. Судя по голосам, там тоже кто-то сидел — видимо,нарушители посерьезней, чем хулиган Н.А. Фандорин и его товарищи по клетке.

Собственно говоря, магистр не сидел, а ходил. Дело даже не втом, что сесть было не на что — в конце концов, соседи отлично устроились прямона полу. Взвинченные нервы отвергали статичность, требовали мышечнойактивности.

Перемещаясь из угла в угол, Николас преодолел расстояние,превышающее длину Тверской улицы. Волков появился, когда усталый магистр былуже на виртуальном подходе к улице Правды, если не к стадиону «Динамо».

Освобождение произошло на удивление просто, без каких-либоформальностей. Волков пошептался с дежурным, и Фандорин тут же получил назадизъятые при задержании вещи: телефон, документы, ключи, бумажник, металлическуюрасческу.

— Где можно с человеком поговорить? — спросил Волков.

— Да где хочешь, кабинеты все пустые, — ответил дежурный. —На тебе ключ от зам-полиса, там сидалы мягкие.