Читать книгу "Адам и Эвелин - Инго Шульце"

53

НЕУДАВШЕЕСЯ ВОЗВРАЩЕНИЕ

— Боже мой, — промолвила Катя, указав на маленький раскладной столик, — это еще что такое?

— Это еще даже не все, смотри, вся кровать, и еще одна коробка.

— И кто это сделал?

— Какие-то сумасшедшие или госбезопасность, понятия не имею. А Марек не приехал?

— Он у своего профессора сидит, оттуда нельзя просто так уйти. Они все фотографии порвали?

— Как видишь, раздевайся.

— Вы их склеиваете?

— Два дня уже только этим и занимаемся.

Эвелин взяла у Кати пальто и повесила его на плечиках на верхний угол шкафа.

— Если ты положишь их в альбом, может, не так заметно будет.

— Я сейчас как раз это делаю, альбом со всеми его моделями, по крайней мере, с теми, которые еще хоть как-то можно спасти. Он сможет их показывать, когда на работу будет устраиваться.

— Да ты прямо героиня.

— Скажи мне кто-нибудь раньше, что я буду реставрировать своих врагинь…

— По крайней мере, их фотографии.

— Это же мои врагини: фотографии и женщины, фотографии, может быть, даже еще больше.

— Они все черно-белые?

— Он всегда делал только черно-белые.

— Ты смотри-ка… — Катя принялась листать альбом. — А правда красиво. Она тут есть?

— Ты имеешь в виду… — Эвелин понимающе кивнула, взяла у Кати из рук альбом и начала его листать. — Вот эта, Лили I и Лили II, а сзади она есть еще на одной, в платье, одно плечо открыто.

Она отдала ей альбом.

Катя улыбнулась:

— Странно все-таки. Ему такие нравятся?

— Они не все такие.

— Да и не молоденькая уже.

— Его это не отпугивает.

— Талантливый он парень, твой Адам, — сказала Катя и захлопнула альбом.

— Хочешь чего-нибудь попить?

— С ума сойти. — Катя нагнулась над фотографией, у которой была оторвана нижняя половина. — Ты его помнишь с такой бородой и волосами?

— Это было еще до меня. Он скоро придет, просто вышел ненадолго в магазин.

— Ужасно, — сказала Катя, присела на край кровати и сдвинула фотографию, склеенную сзади скотчем, со стола на свою ладонь. — Просто варвары!

— Не говори.

— Это твои родители?

— Думаю, да.

— Вы сейчас друг с другом разговариваете?

— Так, иногда, только о самом необходимом. Хочешь чаю?

Эвелин вытащила из-под своего матраса квадратную подставку и положила ее на пол рядом с розеткой. Она налила в кастрюлю воды и разместила ее на подставке. Затем сняла кипятильник с крючка около умывальника.

— Вам больше не разрешают пользоваться кухней?

— Ну, разрешают, но мне больше нравится наверху.

— Я заказала для вас еще один ключ. Мой залог за квартиру переходит к вам, с Михаэлем я договорилась, все о’кей.

— Только вот Адам на это не пойдет.

— Ему необязательно об этом знать, ты же можешь сказать, что Марек платит или мои родственники.

— У Адама еще остались деньги от машины.

— Пусть лучше купит себе новый фотоаппарат. Скажи, это наша банка от горчицы, с турбазы?

— Это ему Ангьяли отдали, когда он уезжал.

— Можно я ее возьму, когда горчица закончится?

Эвелин кивнула:

— Не говори Михаэлю про ребенка, ладно?

— Не буду. Но когда-нибудь он ведь все равно узнает! А если это от него?

— Не сейчас. Откликнулось одно ателье по ремонту одежды, они готовы взять Адама, для начала на полставки.

— И ты об этом так запросто говоришь?!

— Подожди пока.

— И? Он туда пойдет?

— С ним их будет трое, начальник — из Тегерана, перс.

— Адаму нужно общение. Он в него еще играет?

Она посмотрела на подоконник, на котором лежали два носка и кубик Рубика.

— Иногда пытается собрать. У тебя когда-нибудь получалось?

— He-а. Я, правда, по-настоящему никогда не старалась. А где Эльфи?

— Под батареей. Эльфриде здесь тоже не нравится.

Катя сдвинула три обрывка фотографии друг к другу.

— Адам и впрямь красивый мужчина, не высокий, но красивый.

— Только он больше почти ничего не ест.

— Чего я не могу понять — это как Адама так просто впустили обратно.

— Они подумали, он той же ночью сразу поехал на Запад и теперь только возвращается. В купе у него все расспрашивали, как там было.

— Падение стены?

— Да, где он был и что он там делал.

— Марек говорит, что они опять очень быстро могут закрыть границу.

— Я Адаму тоже так сказала. Они же потеряют всяческий контроль.

— И как там все?

— Все в разорении, ты же видишь!

— Я имею в виду на Востоке, в целом.

— Все, как обычно, ничего особенного.

— Он привез тебе книги?

— Какие книги?

— Ну, я думала, ты у нас великий книгочей, разве нет?

— Он взял с собой только фотографии, извещение о том, что двадцать девятого сентября он может забрать новую «Ладу», и мой обруч для волос, от летней юбки в красный горошек. Ни обуви, ни верхней одежды, ничего.

Катя встала, когда Адам вошел в комнату. Они обнялись.

— Я вам не помешаю? — спросил он.

— Мы бы не дали себе помешать, правда, Эви? Вот, это маленький подарок, говорят, хорошие.

— Сигариллы? Какие шикарные!

— Марек был в Амстердаме, он их для тебя купил. А от меня — твой носовой платок, выстиранный, выглаженный, как и обещала.

— И по-прежнему в голубую клетку, — сказал Адам.

— Катя интересуется, как там было.

Эвелин вынула из магазинного пакета клей и скотч.

— Вот, видишь, подарочек, — сказал он.

— К вам залезли?

— Можно и так сказать. Одни через дверь, другие через окно. И, судя по всему, все время входили и выходили туда-сюда.

— Вот свиньи! — сказала Катя. — Ну ты хотя бы опять смеешься.

— Не уверена, — сказала Эвелин, — что это можно назвать смехом.

Адам протиснулся между кроватью и раскладным столиком к окну и открыл его.