Читать книгу "Я - бронебойщик. Истребители танков - Владимир Першанин"

– Оставляю первую роту с «максимом» и два расчета ПТР. Потом подхватишь их на броню и догонишь нас.

– Годится, – кивнул танкист.

– Тимофей Макарович, – обратился капитан к Зайцеву, – останешься с ребятами.

– Есть, – козырнул наш командир ПТР.

– Еще Малкина я тебе оставлю, – кивнул он в сторону комиссара батальона. – Он и автоматом обзавелся, к бою готов.

– Могу… чего не остаться, – замялся комиссар, но Ступак уже махнул рукой, давая команду двигаться вперед.

Пересечь дорогу колонне в триста человек, да еще с повозками, в которых везли тяжелораненых, – дело не быстрое. Мы прятались в сосновом перелеске, метрах в двухстах от дороги. Требовалось пересечь этот отрезок, довольно глубокий кювет и полотно дороги. Как можно быстрее одолеть еще метров триста открытого склона и снова нырнуть под защиту деревьев.

Налегке, с винтовкой и вещмешком, человек пробежит эти полкилометра за десять минут, даже учитывая склон на другой стороне. Но колонне требовалось времени гораздо больше.

Трехосный грузовик, накрытый тентом, уже сближался с «тридцатьчетверкой», а дорогу пересекла лишь разведка да вторая рота. Третья помогала лошадям перетаскивать через кювет повозки с ранеными.

Не доезжая метров трехсот до «тридцатьчетверки», грузовик остановился. Из кабины выглянул старший, тянулись головы в касках из-под тента. Сообразив, что танк русский, а дорогу пересекает красноармейская часть, машина резко сдала назад и свернула в заросли мелкого березняка.

Несколько солдат выскочили, залегли, приготовив винтовки, но стрелять не решались. На обочине стояла «тридцатьчетверка» с работающим двигателем – лучше ее не дразнить.

Ступак подгонял людей, вдалеке виднелись еще какие-то машины. Хвост полковой колонны уже приближался к дороге, а основная масса одолевала довольно крутой подъем. Лошадям помогали бойцы, подталкивая тяжелые повозки.

Возле грузовика остановился бронетранспортер «Ганомаг» и две машины под тентом. Если в первом грузовике, скорее всего, находились тыловики, то это был боевой взвод. Машины также съехали с дороги, выскакивали солдаты, устанавливали пулеметы, быстро собирали 80-миллиметровый миномет.

Ступак очень хотел избежать стрельбы в этом невыгодном для нас месте. Когда люди и повозки взбирались по открытому склону, а на дороге могла появиться более серьезная техника, капитан влез на броню «тридцатьчетверки», опасаясь, что лейтенант не выдержит и откроет огонь.

– Спокойнее… спокойнее, – шептал он командиру танка, высунувшемуся в открытый люк. – Еще десяток минут, и сматываемся. Первым стрельбу не открывай.

– Ясно, товарищ комполка. Они нас боятся.

Немцы действительно не рисковали связываться с «тридцатьчетверкой» и ее мощной трехдюймовой пушкой. Ступак спрыгнул с танка и побежал к первой роте, лежавшей за небольшим уступом на склоне.

– Ребята, еще немного. Зайцев, огонь без нужды не открывать. Дождитесь, когда полк втянется в лес, и тоже уходите.

Капитан быстрым шагом догонял полк. Зайцев оглядел свое немногочисленное войско. Напомнил бронебойщику, лежавшему рядом:

– Прицел триста метров. Стрелять только по команде.

Люди считали мучительно растянувшиеся минуты и терпеливо ждали. Еще чуть-чуть…

На войне редко бывает все гладко. В небе внезапно появился самолет-разведчик «Хеншель-126». Он не воспринимался нами всерьез из-за своей тихоходности, яркой раскраски. Крыло крепилось над кабиной и подпиралось стойками.

Но этот устаревший самолет был вооружен двумя пулеметами и брал на борт небольшой бомбовый запас. «Хеншель» пронесся над дорогой, развернулся и пошел на второй заход.

– Черт тебя принес! – матерился Зайцев. – Ну, лети по своим делам, чего тебе надо?

Со стороны немецких машин в нашу сторону полетели красные ракеты. «Хеншель» не рисковал спускаться слишком низко и второй круг заложил на высоте метров шестисот.

Это была атака.

– Огонь по фашисту! – крикнул старший лейтенант.

Наши ударили из ручного и станкового пулеметов, а самолет сбросил две бомбы. Он целился в танк. Обе «полусотки» взорвались, не причинив ему вреда. Зато лейтенант-танкист первым же снарядом разнес ближний грузовик.

Я наблюдал за происходящим с опушки леса, где мой расчет и пулеметчика Бондаря оставили в помощь прикрытию.

«Тридцатьчетверка» выпустила еще один снаряд и, открыв огонь из пулеметов, рванула с места на укрытые в кустах грузовики, бронетранспортер и немецкую цепь.

Первая рота вместе с бронебойщиками и приданным пулеметом «максим» не насчитывала и тридцати человек, но огонь открыла дружно. Люди не сомневались, что мощная «тридцатьчетверка» сейчас разметает фрицев. Танковые пулеметы хлестали по пехотинцам, залег минометный расчет, успев выпустить лишь одну мину.

Огонь двух противотанковых ружей, «максима», винтовок и автоматов тоже находил свои цели. Загорелся еще один грузовик, замолк пулеметный расчет. «Тридцатьчетверка» на ходу выпустила снаряд в бронетранспортер, но промахнулась.

«Подавим гадов гусеницами», – наверное, кричал лейтенант в башне танка.

Унтер-офицер выпустил из короткого 30-миллиметрового гранатомета кумулятивную гранату. Она прожгла броню и убила механика-водителя. Из открытого люка вырвались языки пламени. Орудие выпустило свой последний снаряд, танкисты спешно выбирались из горевшей машины. Двое, в том числе лейтенант, были убиты и остались лежать возле горевшей машины.

Наводчик, пригнувшись, бежал к промоине, единственному укрытию поблизости. Вслед ему стреляли, но он благополучно достиг овражка и скатился в него.

Ситуация резко изменилась. Быстрыми хлопками бил миномет. Выстилала трассы спаренная пулеметная установка бронетранспортера, вел огонь ручной пулемет «дрейзе», стреляли винтовки и автоматы. Заходил снова на цель «хеншель», хотя спускаться слишком низко не рисковал.

Зайцев приказал половине бойцов спешно уходить. Задачу рота выполнила, колонна почти полностью втянулась в лес. Сам он выпускал пули из противотанкового ружья, целясь в бронетранспортер.

Но в хвост колонны ударил миномет. Одновременно атаковал «хеншель», выпустив несколько очередей из носового, а затем кормового пулемета.

В двадцати шагах от нас падали люди, которые надеялись, что спаслись. Густой сосняк был совсем рядом. Вот он, пробеги еще немного. Но разрывы мин сливались в сплошной треск, добивая девятую роту.

Половина красноармейцев из прикрытия, бежавших по склону, угодила под пулеметный огонь, почти все бойцы были скошены. Теперь пулеметы обрушились на группу Зайцева. Комиссар Малкин пожаловался:

– У меня патроны в автомате кончились.

– Возьми винтовку у соседа. Он убит.

Комиссар Малкин потянулся за винтовкой и тут же вскрикнул. Пуля угодила ему в руку.