Читать книгу "Ассенизаторы. Возмездие - Константин Хохряков"

Умывался, брился, завтракал с каким-то небывалым подъемом. И есть с чего! Буду честен с собой — появился смысл жизни. Жизнь ведь не только ненависть и месть… Хотя и эти чувства бывают правильными. Правда, точил немного червячок сомнений: а вдруг она меня отвергнет? Вдруг это было просто такое мимолетное проявление благодарности? Да нет! Не может быть! Ведь я же ее … люблю! И как мне кажется, я ей тоже уже далеко не безразличен… Моя Мариночка… Не рановато ли, товарищ майор? Нет, в самый раз! Я ее все равно добьюсь!

Ну, от того, что ты здесь рассиживаешься, предаваясь мечтаниям, ничего само собой с места не сдвинется. Михалыча сегодня уже нет, сменился. К кому-то другому обращаться в райотделе не хочется. Послать, конечно, не пошлют, но тем не менее…

Идея! Совсем мозгами шевелить разучился? Пора приходить в норму! А друг на что? Этот точно не откажет и лишних вопросов задавать не будет. Да ему, если даже спросит, и рассказать можно. На смех не поднимет…

Служебный телефон Руслана долго не отвечал. Наконец, сняли трубку:

— Рус, ты?! — завопил я, не дав даже представиться абоненту.

— Чего ты орешь-то? — возмутился опер. — Я чуть не оглох. Кого еще рассчитывал услышать?

— Короче, дело есть: знаю дом, знаю имя, даже знаю подъезд. Сможем человека вычислить?

— Да не проблема. Я тебе, кстати, вчера вечером звонил, только ты почему-то ни к телефону не подходил, ни мобилу не брал. Где болтался?

— Долго рассказывать. Так я подъеду?

— Подъезжай, конечно! — короткие гудки.

Вот и поговорили! И чего он трубку бросил?

Как будто на крыльях спустился вниз, вывел из гаража «шестерку». Хорошо, что вчера решил пешком прогуляться! Поехал бы на машине — с Мариной точно бы не встретился. На той улице движение-то одностороннее. Случайность? Наверно! Но многообещающая! Прежде чем гнать в контору, завернул в фирму к Василию Сергеевичу.

Разговор с ним много времени не занял. Вникнув в нашу проблему, тот пообещал посмотреть, чем сможет помочь. Предложил заглянуть к нему через недельку-другую.

В управлении прямиком направился к Руслану.

— Привет, Рус!

— Здорóво! Ты откуда сорвался?

— В смысле?..

— Сначала чуть по телефону не оглушил. Сейчас чуть дверью не убил… Кстати, ты обещал рассказать, где вчера болтался, что я тебя найти не мог? Мобилу-то почему не брал?

— Не поверишь! Дома забыл. Решил прогуляться, а трубку дома оставил. Не возвращаться же.

И рассказал другу, как провел вчерашний вечер и ночь. Тот слушал внимательно, не перебивая, понимающе кивнув, когда я упомянул о том, что по собственной глупости, а точнее забывчивости, не спросил у Марины номер ее телефона.

— Вот так оно все и было. Дурак, конечно, раньше репу чесать надо было. Но сейчас поздно посыпать голову пеплом. Хорошо, что у меня есть еще и ты с Гномом и Пулей! Всегда есть к кому обратиться за помощью! Так что, пробьешь адрес и телефон?

— Куда тебя денешь? Может, жизнь наладится, так перестанешь по ночам шляться, приключения на пятую точку искать. Порезал бы тебя вчера тот наркоша — отдыхал бы сейчас на больничной койке. Как дитя малое, только дай кому-нибудь в репу заехать. Что, спортзала не хватает, наркоман адреналиновый? Давай данные…

Записав все на бумажку, Руслан сел за компьютер, стоящий в его кабинете. Постучав по клавишам, минут через пятнадцать пододвинул мне листок, исписанный его не очень-то разборчивым почерком. Хорошо, что я давно уже научился понимать, что он там накорябал.

— Держи, бедолага! — улыбнулся он. — Ничего сложного. Марин в доме всего три. Одна из них по возрасту никак не подходит, если только ты, конечно, пенсионерками не увлекаешься. Другая живет совершенно в другом подъезде. Так что остается только одна. Запоминай, чтобы в бумажку постоянно не лазить: Истомина Марина Владимировна, двадцать четыре года. Муж не просматривается, детей тоже не видать. Ее отец: Истомин Владимир Игнатьевич. Мать: Истомина Нина Федоровна. Отсюда вывод: замужем не была — фамилия с родительской совпадает. Телефон… Ладно, его можешь не запоминать, со временем сам в голове осядет. А еще лучше, в мобильник сразу забей.

— Спасибо, Рус! Что бы я без тебя делал?.. Слушай, а где она работает?

— Извини Жора, но таких данных в базе просто нет. Не включают за ненадобностью. Да и взять их неоткуда. Сведения-то адресное бюро поставляет, а в адресных листках место работы не указывают.

— Еще раз спасибо, брат! Выручил нереально. Слушай, а чем та эпопея закончилась?

— Которая?

— Ну, по которой работали на сутках? По студенту?

— А ничем…

— То есть? Как ничем? Этих-то уродов закрыли?

— Еще бы не закрыли, за убийство-то!

— Подожди… Как убийство? — схватил я Руслана за плечо. — Не спасли парня? Мы виноваты?

— Да не виноваты вы, парни, ни в чем! — освободился опер от моей ладони. — Они этого студента еще раньше убили. Сделали укол. Вывезли тело ночью на мост…

— Какой еще укол?

— Им интересно стало, что будет, если человеку бензиновую инъекцию сделать внутривенно.

— Ну, ни хрена себе… А потом?

— А потом гирю к ногам привязали, и с моста в реку. Сегодня всплыл в затоне.

— Подожди, Рус! А как же разговор с отцом? Терпила-то с ним разговаривал в тот день по телефону, когда деньги передавали. И гаишники тоже — что, ничего со своего поста не видели? Ночью же движения практически нет. По-любому должны были заинтересоваться, что за машина на мосту встала.

— С отцом разговаривал один из тех задержанных. Талант у него голоса имитировать. Его бы энергию, да в мирных целях… А гаишники почему-то не заинтересовались. Эти гады прямо на мосту развернулись — и обратно в город…

— Ни хрена жизнь человеческая не стоит! — покачал я головой. — У нас только смертную казнь отменять могут, на другое толку не хватает. О правах жуликов все вспоминают в первую очередь. Права же потерпевших никого почему-то не интересуют.

— Самое страшное в этом то, — продолжил опер, — что они убеждены, гады, что ничего особенного не сделали. Еще удивлялись, чего это парень помер? Дескать, они только от трупа избавились. Самим бы бензинчиком кровь разбавить…

— И девчонка тоже с ними была, или «левая»?

— Какая девчонка? Которую на хате задержали?

— Ну!

— С самого начала, гадина, участвовала. Идея потребовать с отца деньги уже после смерти парня как раз ей и принадлежит. Шмаре этой, кстати, всего шестнадцать лет. Что из нее дальше выйдет?..

* * *

Прокатившись по магазинам и прикупив кое-что для дома, только вечером поставил машину в гараж. Поднимаясь в квартиру, заглянул в почтовый ящик, в котором сквозь отверстия проглядывало что-то белое. Извлек на свет божий заполненный стандартный бланк повестки. Мельком пробежал по нему глазами: явиться завтра к десяти часам в областную прокуратуру, кабинет номер…