Читать книгу "Паприка - Ясутака Цуцуи"

«Хотя лучше не так. Если слово „изнасилование“ вызывает у вас муки совести, пусть будет иначе: давайте мы будем сейчас любить друг друга. Носэ-сан, я вас люблю. И полюбила куда раньше, чем господина Конакаву».

12

– Ну, это… в таком месте, даже если ?*v¶•§??. – Носэ озирается.- Хотя, раз во сне, я не против, но что мы будем делать, если Инуи и Осанай •?¶?*v?§ и опять начнут совать свой нос? Похоже, эти двое время от времени даже днем *%•%v¶ за тобой через психотерапевтическую установку.

– Я пока посторожу,- решительно говорит Тосими Конакава. «Только замечу кого-нибудь из них – сразу дам знать. Постараюсь спугнуть, а тем временем выключу тумблер».

"Прости, друг«,- с искренним раскаяньем подумал Носэ – он же знал, как сильно тянет Конакаву к Паприке.

«Простите, что прямо у вас на глазах,- думает Паприка.- Один раз с вами… *???€??».

«Будет вам извиняться. И мысли, и эмоции, и чувства вплоть до v??€§? – раз это общий сон на общем ложе, то одна душа – одна плоть. Наверняка я сам смогу почувствовать ваш v??%*¶•».

Исчезло фойе гостиницы. Пустая комната с татами, никакой мебели.

"Комната для кройки и шитья по домоводству у меня в старшей школе. Один негодник из параллельного пытался •€° меня здесь после уроков. Мне часто снится это место«,- вспоминает Паприка.

Отворив дверь, Конакава выходит в коридор школьного корпуса – там он будет караулить комнату для кройки и шитья, где совершается действо, непристойное для учебного заведения. Паприка лежит на татами в объятиях Носэ. И татами впитывает тот юношеский пыл, который она сдерживала в себе все школьные годы. За окнами – роща. «Вот я и старалась одеться неряшливо,- вертится в голове у Паприки.- Чтобы стыдиться себя, да как можно сильнее». Они нагие. Паприка кокетничает, говорит нарочито пискляво. С другой стороны, ей стыдно перед Конакавой и Носэ. "Это не настоящая я".- "Знаю, но именно это меня и возбуждает".- "Поверьте, я… не так уж и хочу… все это делать. Только… чтобы возбудить… вас«.- «Я знаю. И уже еле сдерживаюсь». Стремительно накаляются чувства. Вспышка страсти. «Паприка. Я больше не могу сдерживаться». Носэ, мучительно простонав, кончает. И они втроем почти одновременно просыпаются.

Ацуко что-то выкрикнула. Кикумура и Убэ удивленно наблюдали, как она вскочила с постели. Они уже давно сняли МКД с Носэ и Конакавы. Ацуко покраснела, представив, какие глупости видели полицейские на экране мониторов.

– Как хорошо,- воскликнул Убэ,- что вы проснулись все вместе.

Кикумура тоже всем своим видом изображал, что крайне рад их благополучному пробуждению.

– Как вам это удалось?

Монитор показывал кадры вперемешку глазами всей троицы, и что там за сон, было непонятно. Ацуко мигом успокоилась. Носэ усердно старался делать вид, что ровным счетом ничего не произошло. Он ничем не выдавал, что проснулся, достигнув верха блаженства. В отличие от него Конакава, проснувшись в состоянии крайнего возбуждения, покраснел. Он прятал взгляд от подчиненных.

– Пришлось прибегнуть к крайней мере,- сказал Носэ, а сам подумал: «Отчасти несуразной, хотя… можно сказать, вполне сновидческой». Затем он улыбнулся и продолжил: – Что это был за способ, я вам сказать не могу. Даже не спрашивайте.

– Несколько раз звонили из института,- сообщил Кикумура таким тоном, словно собирался выложить им все свои проблемы.- Сказали, что в институт приехали родители господина Химуро – переживают за сына. И еще семья Нобуэ Какимото собирается приехать в Токио, чтобы лично убедиться, в каком она состоянии. Ее лечащий врач господин Осанай не мог им отказать и согласился принять в институте. А семья господина Химуро будет встречаться с господином Токидой. Кстати, его мать тоже звонила дважды. Как быть?

– Хорошо, обсудим,- сказал Конакава.- А пока накормим госпожу Тибу.

Ее голод даже Конакаве и Носэ в их снах передавался болью в желудке.

13

Стоило Ацуко Тибе вместе с Косаку Токидой и Тосими Конакавой войти в просторный ресторан, больше напоминавший оранжерею с высоким стеклянным потолком, как из-за столика возле окна, заметив Токиду, встали родители Химуро. Встречались они и раньше, а теперь издалека отвесили низкий поклон. Свод был настолько высок, что солнечный свет не достигал столиков, а сам зал перегородки делили на отдельные кабинки, поэтому можно было только догадываться, сколько человек в зале. Неутихающий гвалт скрадывал голоса даже в соседней кабинке, что делало этот ресторан самым подходящим местом для предстоящей беседы с родителями Химуро. Порекомендовал заведение Кикумура, сам не раз заглядывавший сюда по службе.

Родители Химуро – добропорядочные супруги на седьмом десятке – приехали из Кисарадзу. По их растерянным лицам было видно, что их непонятный великовозрастный сынок все это время помыкал ими. Когда им представили Тосими Конакаву, старики чуть не расплакались.

– Значит, с Кей что-то стряслось?

– Пока неясно,- сказал Конакава, глядя на отца Химуро: тот походил на рыбака, хотя в действительности держал магазин готового платья.- От господина Токиды поступило заявление об исчезновении вашего сына. Мы не исключаем, что с ним мог произойти несчастный случай. Я здесь потому, что надеюсь узнать от вас, его родителей, полезную информацию, которая может пригодиться в поисках.

– Да, конечно. Хотя чем мы…- Отчаянные глаза матери блуждали.- Когда он с нами совсем не считается. Хоть бы раз позвонил домой!

– Господин Химуро имел доступ к очень важному проекту,- пояснила Ацуко.- Я тоже в команде исследователей. Вокруг нашей темы разгорелись страсти, они переросли во внутренний конфликт. Сами видите, как его последствия отразились на господине Токиде.

Токида, едва втиснувший свою гигантскую фигуру за круглый семейный стол между Конакавой и Ацуко, при этих словах застонал и скривился. Ему явно было неприятно об этом вспоминать.

– Простите. Ваш сын – мой подчиненный, а я о нем… совсем не заботился.

– Главное, чтобы жив был,- понизив голос, произнес отец, сжимая кулаки. Мать вскрикнула и замотала головой.

Не вправе рассказывать им все, Токида и Ацуко, сгорая от стыда, потупились. Ни с каким заявлением Токида, разумеется, не обращался, но Конакава продолжал убеждать родителей, чтобы те в конечном итоге не подавали заявление о пропаже сына от своего имени.

– Он был причастен к очень важным исследованиям, поэтому мы бросили на его поиски все силы. Постараемся найти. Понимаю, как вы переживаете, однако нужно запастись терпением.

«И ждать им придется бесконечно. Пусть Химуро еще жив, но прежним он уже не будет». От этой мысли у Ацуко защемило в груди.

Ночная мусорная свалка. Неужели его зарыли там? Ацуко нашла в рефлекторе пейзаж этой свалки, распечатала его и передала Конакаве. Его люди втайне начали поиски того места. Судя по панике, охватившей Осаная, когда из-за беспечности Хасимото в его сне появился вид на эту свалку, Ацуко была почти уверена: Химуро убит.