Читать книгу "Где-то во времени - Ричард Матесон"

Бальный зал совсем не такой эффектный на вид, каким я его помню. Мрачный, немного похожий на пещеру, с чрезвычайно высоким потолком, поднимающимся крутыми остроугольными уступами, которые поддерживаются поперечными балками. Высокие узкие окна, стены обшиты темными панелями, непритязательный дощатый пол. Даже стул, на котором я сижу, – складной деревянный. В целом не слишком роскошно.

Сцена тоже, хотя и большая – в ширину, думаю, футов сорок, – не отличается богатством отделки. Просцениум изогнут, и ступеней к нему нет. Не могу ничего сказать о глубине сцены, потому что занавес закрыт. Из-за него доносятся звуки лихорадочной деятельности: голоса, шаги, скрежет, удары. Хотелось бы мне пойти туда и пожелать ей удачи, но я понимаю, что не следует мешать. Вечер премьеры и так достаточно напряженный и без моего вмешательства. Надеюсь, с ней все в порядке.

Сейчас я рассматриваю программку. На обложке название пьесы и фотография Элизы. Та самая фотография. Странные чувства овладевают мной, когда я смотрю на снимок, осознавая, в какую даль привел он меня.

Внизу обложки слова: «Отель "Дель Коронадо". И. С. Бэбкок, управляющий. Коронадо-Бич, Калифорния». Переворачиваю программку и вижу на обороте рекламное объявление, превозносящее «многочисленные и разнообразные приманки», предлагаемые отелем. Самой главной из которых для скромного писаки стала миниатюрная изящная актриса по имени Элиза.

Открыв программку, я увидел на странице слева: «М-р Уильям Фосетт Робинсон представляет МИСС ЭЛИЗУ МАККЕННА в оригинальной постановке новой комедии, в четырех актах, озаглавленной "Маленький священник" Дж. М. Барри, основанной на одноименном романе». Под этим две нотные строчки с мелодией, сочиненной У. Фюрстом и озаглавленной «Мелодия леди Бэбби (в темпе вальса)». Пытаюсь восстановить эту мелодию в памяти с помощью того немногого, что помню из детских уроков музыки.

Под нотами имена действующих лиц: Гэвин Дисхарт, лорд Ринтул и капитан Холлиуэлл. Четвертое имя – леди Бэбби, дочь лорда Ринтула, и напротив него – Элиза Маккенна. При мысли, что увижу ее игру, я испытываю трепет – единственное подходящее слово.

Как бы я хотел ускорить начало спектакля! Я стану очевидцем выступления «легенды» американской сцены. Пусть даже она и не достигла еще высот своей карьеры, на сцене она должна быть великолепна. То, что эта самая женщина написала мне нежное письмо со словами «я люблю тебя», наполняет меня такой радостью, что мне хочется кричать. Мои эмоции похожи на ее: с одной стороны, мне хочется схватить за ворот каждого прохожего и рассказать всем им про все случившееся; с другой стороны, хочется, ревностно охраняя, держать все при себе.

Сейчас, когда публика начинает собираться, я оглядываю Бальный зал. Вот я вижу, как какая-то женщина смотрит в театральный бинокль на узкий, явно не используемый балкончик сбоку над сценой. Там я замечаю (улыбаясь при этом) мужчину, тайком отпивающего глоток из фляжки. Затем он прячет фляжку в карман и нервно теребит бороду. Думаю, сейчас перестану писать.

* * *

Представление вот-вот начнется. Гаснут огни, замолкает оркестр. Чувствую, что сердце у меня словно подвешено на ниточке и бьется гулко, как барабан. Почти ничего не видно, и писать невозможно.

Наконец-то! Открывается занавес. Оркестр вновь начинает играть – в программе эта вещь названа «Лунный вечер в апреле». Чтобы записывать впечатления от пьесы, вдобавок к скорописи буду пользоваться короткими фразами.

Лесная поляна. Лунный свет. Фальшивый костер, который упоминал Робинсон, – не слишком убедительно. Двое мужчин, сидя, спят. Третий стоит на часах. Четвертый мужчина в этот момент спускается с дерева. Они говорят о «маленьком священнике». «Ничто земное не ввергнет Гэвина в искушение…» Остального не понял. Боже, какое странное произношение!

Они все говорят и говорят. Сколько еще ждать ее появления на сцене? Я в волнении…

Появляется священник. Он хочет, чтобы они ушли. Они в ответ жалуются на фабрикантов. Фабула усложняется. (Где Элиза?)

Городок кишит констеблями, с ними лорд Ринтул и капитан Холлиуэлл. Быстро заглядываю в программку. Лорд Ринтул, ее отец. Капитан Холлиуэлл хочет на ней жениться. Отсюда его сотрудничество с лордом Ринтулом в деле поимки главарей восстания. Люди на сцене собираются дать сигнал тревоги при появлении войск, чтобы главари смогли скрыться. Теперь улавливаю смысл, несмотря на странную манеру изъясняться.

За сценой поет женщина. Это она? Она и поет тоже? Какой прелестный голос. Боже, я так ее люблю. Трепещу в ожидании ее появления.

Вот она! Танцует! Господи, до чего она красива, до чего грациозна. Одета в цыганский костюм. Распущенные волосы, белая кофточка, на левое плечо наброшена длинная шаль с бахромой, свисающая до подола темной юбки. Длинный шарф с бахромой повязан как передник, на шее нитка темных бус. Что за слова я читал про нее? Неземная? Утонченная? О да.

Она босая! (Раньше редко использовал восклицательный знак. Это выдает мое волнение.) Как же меня возбуждает вид ее ступней! Я видел женщин на пляжах, почти обнаженных. Ничего. Но эти босые ножки – ее ноги… Невероятно. Смотрю на нее как зачарованный. Потерял нить сюжета.

Танцуя, она удалилась со сцены, послав священнику воздушный поцелуй. Это все? Нет, конечно, нет – у нее главная роль. Но какое разочарование. Без нее сцена пуста.

Теперь сцена действительно опустела, все ушли. Входит мужчина и начинает взбираться на дерево. Вот! Она вернулась.

Они разговаривают. Голос у нее бесподобный – безупречный инструмент. О чем они говорят? А-а. Он знает, кто она такая, – видел ее в замке Ринтул, когда ловил – шпика? Наверное, я ослышался.

Она просит его не говорить – пришла, чтобы предупредить их о приходе солдат. Слышала разговор отца с Холлиуэллом и решила их перехитрить. Но путь преграждают английские солдаты. Единственный способ предупредить вожаков – три раза дунуть в рог, который принес этот человек. Но он боится. Если он это сделает, солдаты его схватят.

Человек уходит. Элиза – Бэбби – пытается сама дунуть в рог. Очаровательно. Не получается. Беспомощно надувает щеки. Она восхитительна. Неужели это та самая женщина, что так серьезно на меня смотрела? Там, наверху, она вся искрится и сияет, как солнечный свет.

Приходит священник. Он распекает ее, думая, что она цыганка. Она говорит ему… Боже правый, что она ему говорит? Теперь ее «р-р» тоже очень раскатистое.

Могли бы дать к пьесе субтитры. Не то чтобы я уделял так много внимания диалогу, когда она на сцене. Я слишком очарован ее созерцанием и музыкой ее голоса, грацией движений.

Ладно, надо прислушаться. Что-то о… не понял. А-а! Она просит его три раза дунуть в рог, чтобы отец смог ее отыскать.

Он тоже дует! Забавно. Он замечает людей на городской площади (за сценой). Смущается. Она говорит, что подан сигнал тревоги. «После того как я запретил?» – говорит он.

Это выражение его лица. Она только что сказала ему, что он подал сигнал тревоги. Он разгневан, бросает рог и прогоняет Бэбби.