Читать книгу "Достигая уровня смерти - Владимир Брайт"

Всё смешалось в стремительном водовороте хаоса, но, вместо того чтобы испугаться, я был совершенно спокоен.

Жизнь, как впрочем, и карточная игра, подошла к концу, так и не выявив победителей и побеждённых. Но главным было то, что я оказался достойным поцелуя королевы и уходил из этого мира с честью.

Паук был прав, когда утверждал, что нет ничего хуже для настоящего мужчины, чем умирать с осознанием того, что ты жалкое ничтожество.

Тысячу раз прав.

Тысячу раз…

Тысячу…

Глава 18

У режиссёра было двенадцать секунд в запасе и плюс к этому сверхсовременная техника, для которой не существовало практически никаких преград, когда дело касалось построения видеоряда.

Конечно, если бы можно было подумать всё взвесить и просчитать, наверняка бы он смонтировал материал по высшему разряду, но и без того финал получился более чем впечатляющим.

Одна из пуль, выпущенных из пистолета бездушного киборга, попала точно в объектив камеры после чего, разворотив её внутренности, вошла в глаз несчастного оператора.

Это было, конечно, печально с чисто человеческой точки зрения, но режиссёр эфира уже давно чувствовал себя не человеком, а кукловодом, манипулирующим настроением и сознанием сотен тысяч людей.

Если бы он был сумасшедшим, то вполне мог возомнить себя богом, но до таких крайностей этот человек не опускался, потому что был настоящим профессионалом – спокойным холодным и расчётливым.

Камера передавала картинку в студию до самого последнего мгновения, поэтому не составляло особого труда показать неумолимо приближающуюся пулю, используя вполне банальный, но всегда стопроцентно действующий приём с замедлением времени.

– Попробуй поймать эту грёбаную пулю! – прокричал взбешённый киборг и выстрелил.

Пуля вылетела из ствола и устремилась к намеченной цели. И каждому из тех, кто сидел сейчас у экранов телевизоров, показалось, что летит она прямо в него.

Было в этом полёте нечто завораживающее. Нечто такое, что нельзя объяснить словами. Эта пуля была и прекрасной и ужасной одновременно. И она неумолимо приближалась, чтобы забрать жизнь человека с камерой, отважившегося зайти настолько далеко, насколько это вообще возможно. Он не рассчитал своих сил и возможностей – и потому умер.

Пуля подлетала всё ближе и ближе, закрывая чуть ли не всё видимое пространство. Она увеличилась до невероятных размеров, похожая на стремительную акулу, атакующую ничего не подозревавшую жертву. А затем…

Брызнули в разные стороны осколки разбитой оптики, после чего изображение пропало, сменившись беспросветной темнотой.

– Ровно минуту держим чёрный экран, чтобы зритель хоть раз в жизни понял, что такое смерть, а потом включаем трагический голос диктора. – Режиссёр был по-настоящему счастлив.

Этот грандиозный репортаж наверняка войдёт в историю. Да что там, в историю, – его можно будет использовать в учебниках по режиссуре в качестве классического образца того, как нужно ставить первоклассные шоу.

В принципе, начиная с этого момента, судьба киборгов уже не интересовала режиссёра. Прямой репортаж с места событий потерял свою актуальность. Конечно, время от времени будут включения с места событий, но не более того. После такого впечатляющего финального кадра нужно показать что-нибудь не менее грандиозное. Но пулю, летящую в камеру уже нельзя переплюнуть – это он знал точно. А раз невозможно удерживать зрителя в состоянии неослабевающего эмоционального накала, то нужно резко изменить тактику, переведя внимание толпы в более мягкую и спокойную плоскость. Теперь будет достаточно комментариев из студии и обсуждения проблемы киборгов с признанными специалистами в этой области.

«Классика жанра, – подумал режиссёр. – Что ни говорите, а это уже стало классикой.» Настроение у него было не просто приподнятое, оно было великолепное. Чрезвычайно редко в профессиональной деятельности бывают такие моменты, которые становятся поворотной точкой всей жизни. И кудесник эфира чувствовал, что сейчас настал именно такой момент. Высота, которая с блеском покорена, чтобы…

– Сэр… – Лицо ассистента, обратившегося к задумавшемуся боссу, было пепельно-серым.

У режиссёра была превосходная реакция, поэтому он быстро переключился с собственных мыслей на производственные.

– Неполадки в студии или сверху спустили очередное указание? – Это были две самые болезненные проблемы, которые могли заставить потерять самообладание кого угодно.

– Не-ет… – с огромным трудом выдавил из себя ассистент. – С этим всё в порядке.

– Тогда какого хрена ты отвлекаешь меня? – Теперь всё внимание режиссёра было приковано к стене с мониторами, где крупным планом показывали скорбное лицо диктора, сообщающего, что погиб один из членов съёмочной бригады.

– Дело в том… в том… Я даже, в общем…

– Ты пришёл сюда, чтобы мычать, как недоеная корова или хочешь сообщить что-то важное? Если имеешь информацию, то говори, в противном случае – убирайся.

– П-практикант… – От волнения ассистент даже начал слегка заикаться. – Он… он, в общем, он был там…

– Убирайся.

– Вы, наверное, не поняли.

Ассистент увидел, как к нему подчёркнуто медленно повернулась голова режиссёра и два стеклянных глаза-объектива посмотрели в упор, как будто принадлежали не живому человеку, а роботу.

– Я всё понял. – Подчёркнуто сухие, бездушные фразы только усиливали впечатление от этих жутких стеклянных глаз. – Мальчишка увязался за безумным оператором и, оказавшись в самом пекле, поймал свою пулю.

Человек с остановившимся остекленевшим взглядом не только обладал прекрасной реакцией, но и умел очень быстро думать, складывая из мозаики разноцветных фактов чёткую цветную картинку.

Две недели назад его сын, студент пятого курса престижного университета, попросился на стажировку к отцу. Режиссёр не испытал особого восторга от подобной просьбы но, взвесив все «за» и «против», в конечном итоге согласился – при условии, что практикант будет работать самостоятельно, не афишируя чей он сын и не опираясь на поддержку отца.

Соглашение было достигнуто, и молодого человека записали в штат.

Двенадцатый канал много и напряжённо работал в течение последних двух-трёх недель, поэтому у режиссёра не было времени отслеживать перемещения сына и интересоваться результатами его деятельности. Он даже представить себе не мог, что молодого практиканта возьмут на подобную операцию. Но, по-видимому, тому удалось каким-то образом увязаться за одной из съёмочных групп и оказаться в том самом подвале, где обезумевший киборг вырвал собственный глаз, после чего безжалостно расстрелял всех, кто оказался поблизости.

Режиссёр даже вспомнил, как всего несколько минут назад искренне радовался особенно удачному кадру. А затем память услужливо выдала ещё одно воспоминание – восторг по поводу замедленного движения пули, которая уже убила оператора, но для всех присутствующих в студии и для сотен тысяч телезрителей всё ещё летела к намеченной цели.