Читать книгу "Пока моя красавица спит - Мэри Хиггинс Кларк"

"Лучшего места, чтобы затеряться и не придумаешь, " — удовлетворенно подумал Денни. На середине квартала он увидел такси, припаркованное у обочины, и выходящую из него Нив Керни. Но до того, как Денни смог подойти к ней поближе, она скрылась в здании. Денни перешел улицу и занял наблюдательный пост, скрывшись за громадным грузовиком. "Тебе, Керни, впору саван заказывать, а не бегать за этими модными тряпками, " — пробубнил он себе под нос.

* * *

Тридцатилетний Джим Грин был назначен следователем недавно. Этому повышению по службе он был обязан своей удивительной, на уровне интуиции, способности правильно оценить ситуацию и найти единственно верное решение.

Сейчас же в его обязанности входило дежурство в госпитале у кровати детектива Тони Витале. Это было скучно, это было не совсем то, чем хотелось бы заниматься Джиму, но это было исключительно важно. Если бы Тони лежал в отдельной палате, Джим бы нес свое дежурство у дверей. Но в отделении интенсивной терапии ему приходилось сидеть на медсестринском посту и восемь часов подряд — в течение своей смены — наблюдать, насколько хрупка человеческая жизнь. Об этом постоянно напоминали мониторы, которые вдруг начинали тревожно сигналить, и тогда все врачи и медсестры бросались к постели больного, чтобы еще кого-то отвоевать у смерти.

Джим старался занимать как можно меньше места в маленькой тесной комнатке, что было не так уж сложно при его худощавости и невысоком росте. Через четыре дня медсестры перестали относится к нему, как к чему-то неодушевленному и не слишком желательному. Их объединяла особая забота о молодом крепыше-полицейском, отчаянно боровшемуся за свою жизнь.

Джим прекрасно знал, что значит быть секретным агентом, сидеть за одним столом с хладнокровными убийцами, осознавать, что в любой момент тебя могут раскусить. Он понимал беспокойство по поводу Нив Керни, которая могла быть убита по заказу Никки Сепетти; он почувствовал облегчение, когда Тони, напрягая последние силы, пытался сказать им: «Никки... не приказывал убивать... Нив Керни...».

Визит комиссара полиции с Майлсом Керни пришелся как раз на дежурство Джима, и у того была возможность пожать Керни руку. Легенда! Керни был достоин этого прозвища. Как он, должно быть, страдал, понимая, что Сепетти может не остановиться и добраться и до его дочери.

Комиссару передали слова матери Тони о том, что тот пытается что-то рассказать. Всех медсестер предупредили, чтобы звали Джима в любое время, как только Тони заговорит.

Это случилось в понедельник в четыре часа дня. Родители Витале только что ушли, их лица светились надеждой. Наперекор всему Тони был уже вне опасности. Медсестра вошла, чтобы посмотреть, все ли в порядке. Через мгновение Джим, который наблюдал за ней сквозь стеклянную перегородку, увидел, как сестра махнула ему рукой. Джим тотчас вскочил.

В вены на руке Тони капельками вливалась глюкоза; по трубочкам, вставленным в ноздри, поступал кислород. Его губы шевелились. Он что-то шептал.

"Он назвал свое имя, " — сказала Джиму сестра.

Джим покачал головой. Склонившись, он почти приложил свое ухо к губам Тони и расслышал: «Керни. — И потом, уже еле-еле, — Ни...»

Он коснулся руки Витале. «Тони, я из полиции. Ты сейчас сказал: „Нив Керни“, так? Если да, сожми мою руку».

Он ощутил едва уловимое пожатие. «Тони, — сказал он. — Когда ты попал сюда, ты пытался рассказать о заказе на убийство. Ты хочешь сейчас поговорить об этом?»

"Вы беспокоите больного, " — запротестовала сестра.

Джим посмотрел на нее. «Он коп, хороший коп. Ему станет легче, если он сможет высказать то, что хочет». Джим еще раз повторил свой вопрос на ухо Витале.

И снова почувствовал легкое движение его руки.

«Хорошо. Ты хочешь что-то сказать о Нив Керни и о заказе». Джим повторил то, что удалось произнести Тони Витале, несмотря на протесты сестры. «Тони, ты сказал: „Никки не заказывал“. Может быть, это только часть того, что ты хотел сказать». Внезапно Джима словно озарило: «Тони, когда ты пытался сказать, что Никки Сепетти не приказывал убить Нив Керни, может, ты хотел сказать, что это сделал кто-то другой?»

Спустя мгновение его рука ощутила судорожное сжатие.

«Тони, — взмолился Джим, — ну, попытайся. Я буду следить за твоими губами. Скажи мне, кто это, если знаешь».

Как будто вопросы этого парня эхом откликнулись в гулком туннеле. Тони Витале испытал огромное облегчение от того, что может теперь предупредить о такой серьезной опасности. Сейчас в его памяти возникла ясная картина: Джо, рассказывающий Никки о том, что Стюбер заказал убийство. Тони не может заставить свой голос звучать, но он в состоянии медленно шевелить губами, складывая их, чтобы показать — стю, и растягивая — бер.

Джим внимательно следил за ним. "Я думаю, он сказал что-то вроде «Трю...».

Но тут вмешалась сестра: "А по-моему, это было «Стю — бер».

Перед тем, как снова провалиться в глубокий целительный сон, тайный агент, детектив Энтони Витале сжал руку Джима и даже ухитрился кивнуть головой.

* * *

После того, как возмущенный Дуглас Браун так спешно ретировался, следователи О'Брайен и Гомес принялись за обсуждение тех фактов, которые уже были известны. Они пришли к единому мнению, что Дуг Браун — дерьмо, а его история шита белыми нитками; что он подворовывал у своей тетушки; что все его россказни о том, почему он не брал трубку — чистейшей воды ложь, и что он насмерть перепугался, когда нашли труп Этель и поэтому наплел про угрозы по телефону.

О'Брайен попытался принять позу «для размышления» — откинулся в кресле и положил ноги на стол. Но стол был слишком высок, и ему пришлось опустить ноги на пол, ворча при этом по поводу никуда не годной мебели. Потом он изрек: «Дивные личности окружали эту Этель Ламбстон. Бывший муж — тряпка, племянник — вор. Но я могу сказать, что из этих двух подонков Этель укокошил ее бывший».

Гомес покосился на коллегу. У него имелось свое мнение на этот счет, но он не хотел выкладывать его сразу. Он сделал вид, будто идея только что пришла ему в голову, и принялся рассуждать: «Предположим, она была убита дома».

О'Брайен пробормотал что-то в знак согласия.

«Если ты и мисс Керни правы, — продолжал Гомес, — то кто-то переодел Этель, срезал все бирки с одежды и, наверное, выбросил ее чемоданы и сумку».

О'Брайен изобразил согласие; он сидел, полуприкрыв глаза, размышляя.

«Вот в этом все дело». Гомес решил, что сейчас самое время изложить свою теорию. «Зачем Симус спрятал тело? Это же чистая случайность, что оно было найдено так скоро. Ему бы надо было продолжать платить алименты. С другой стороны, разве прятал бы тело племянник, да еще уничтожив то, что помогло бы установить личность убитой? Если бы Этель не нашли, тело успело бы разложиться, и ему пришлось бы семь лет ждать ее денежек, а потом еще и немало потратиться на юристов. Если кто-то из них и сделал это, то он как раз хотел, чтобы тело было обнаружено, не так ли?»