Читать книгу "Ликвидаторы времени. Охота на рейхсфюрера - Артем Рыбаков"

— А подтверждения их донесениям?

— Тоже все чисто. Конечно, передача позывных другой рации — это сам по себе ход нетривиальный, но если воспринимать его как попытку запутать следы, то решение это, именно в силу необычности, правильное…

— Это мы обсудим чуть позже… — перебил Эйтингона начальник отдела. — А пока, как я понимаю, по личностям основных фигурантов ничего не выяснили?

— Так точно.

— Хреново! — Судоплатов припечатал ладонью папку, лежавшую перед ним. — Нарком с меня не слезает — подай ему этих людей! — он перевел дыхание и продолжил уже спокойнее: — У меня вот что в голове не укладывается, товарищи… Как, по вашему мнению, группа профессионально работает?

— Да, — ответил Маклярский.

— Не подлежит сомнению, — согласился Эйтингон.

— Информацией о нашей организации они обладают?

Оба подчиненных кивнули в знак согласия.

— На связь с нами вышли и поддерживают ее. Информация от них подтверждается, действия — тоже. Но кто это, мы за месяц так и не выяснили. Мистика какая-то! Получается, что если они не немцы и не работают на Германию, то конспирируются и от немцев, и от нас. Британцы? Американцы?

— Непохоже, Павел Анатольевич, почерк не тот, да и какой резон для закордонников все это делать? Хотя меня смутил псевдоним командира группы.

— Да, я, когда его узнал, тоже занервничал. Но вы же хорошо знали Скоблина.[77]Да и я с ним встречался. Потому и отмел этот вариант. Не стал бы «наш» фермер этим заниматься. Он авантюрист был, а не диверсант. Да и вы, Наум Исаакович, судьбу генерала на месте выясняли.

— Да, вы правы. Если только кто-то весьма информированный о наших делах не решил сыграть в рокировку?

— Но если степень информированности такова, как нам кажется, зачем им было на меня выходить? Так что давайте будем думать вместе. Сегодня жду вас к десяти вечера с готовыми гипотезами — будем мозаику складывать.

Барановичи. Штаб группы армий «Центр».

05.08.1941. 17.24

— То есть вы, господин оберст-лейтенант, считаете, что войсковая операция нецелесообразна? — в голосе маленького человека со знаками различия бригаденфюрера сквозило раздражение.

— Да, господин генерал. Мы понимаем, что потеря целого подразделения СС — это проблема, но действия красных бандитов на коммуникациях и так чрезмерно усложнили доставку подкреплений передовым частям, сражающимся под Смоленском. Так что сейчас каждый солдат на счету, — голос оперативного офицера четвертой армии тоже был раздраженным. Ну еще бы, этот эсэсовец потерял жалкую роту и теперь устроил скандал, требуя от армейцев силы для проведения акций возмездия. А ведь еще месяц назад при подсчете потребного наряда сил и средств армия уже отказалась от прочесывания этих проклятых лесов. — К тому же, если мне память не изменяет, охрану оперативных тылов взяла на себя СД.

— То есть вы мне отказываете? — с угрозой в голосе спросил эсэсовец.

— Я не отказываю, — ссориться с протеже самого Гиммлера оберст-лейтенанту не хотелось. — Я просто не имею возможности выделить необходимые силы. По нашим оценкам, для качественного прочесывания этого массива необходимо как минимум четыре полка, а лишней дивизии у меня не завалялось. Но, господин генерал, через неделю прибывают две охранные бригады, так что мы не отменяем операцию, а просто переносим. К тому же, насколько мне известно, Служба безопасности уже планирует акции в районе Минска и соответственно собирает информацию. А это — залог успешного применения «большой дубинки».

ГЛАВА 13

«Дорогая мама!

Извини, что долго не писал. Мы наступали слишком быстро, и полевая почта не успевала за нами. Представляешь, если бы еще 2 месяца назад мне кто-нибудь рассказал, что можно проходить по 40 километров в сутки, наступая на бесчисленные орды противников, я бы рассмеялся ему в лицо! Но вот мы здесь, сейчас ведем бои под Смоленском. Это крупный город русских, как рассказал нам герр лейтенант, когда-то они разбили здесь самого Наполеона! Но будь спокойна, с нами этот трюк у них не пройдет.

Жара стоит адская, вот уже две недели не было дождя. Больше всего нас донимают не русские пушки, а пыль. Она тут везде. После марша мы как безумные бежим к любой воде, умываемся даже из луж, но их так мало. Слава богу, сейчас мы стоим недалеко от большой реки, так что иногда выпадает возможность хорошенько помыться.

Ты бы видела, мама, какая здесь богатая страна! И как мало здесь живет людей! Иногда соседние поселения разделяет 10, а то и 15 километров. Народ здесь живет бедно, говорят, что все у них общее, представляешь? Мне повезло, что я танкист — есть куда положить подарки для тебя, сестер и отца. Отцу я пришлю часы, у меня их теперь четыре пары — есть из чего выбрать. Тебе и Эльзхен я приготовил платки. Очень красивые и теплые. И еще воротник из лисы, он очень подойдет к твоему пальто.

…Думал, что отправлю письмо раньше, но почтовики опять отстали. Нас кидают то туда, то сюда, и они снова не поспевают за нами. Мы сейчас стоим на берегу большой русской реки Днепр. Большевиков мы почти разбили, и теперь они прячутся от нас по лесам. На большее их смелости не хватает. Правда, пакостят они изрядно.

Из-за того что отстает не только почта, но и те ребята, что подвозят нам горючее, приходится все свое барахло возить с собой. И иногда бывает очень страшно, когда пуля русского пробивает канистру с бензином.

Помнишь Курта, который жил на нашей улице через три дома? Ему вчера не повезло — русская пуля пробила сразу 4 или 5 канистр, из их экипажа спасся только механик-водитель.

Но ты за меня не бойся! Все будет хорошо!

Твой сын Эрих Трауб».

Это письмо было найдено на теле погибшего гефрайтера из 35-го танкового полка 4-й танковой Дивизии 24-го танкового корпуса 2-й танковой группы бойцами танко-истребительного отряда Центрального фронта.

* * *

Спецсообщение № 3

Ленинградского обкома ВКП(б) и разведотдела УНКВД по Ленинградской области секретарю ЦК ВКП(б) и Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) А. А. Жданову о работе оперативных групп в Кингисеппе, Луге, Новгороде и Старой Руссе