Читать книгу "Нам, живущим - Роберт Хайнлайн"

— Ольга? Ольга просто замечательная.

— Ты когда-нибудь испытывала беспокойство из-за них с Перри?

— Нет, не сказала бы. Разве что как-то по мелочи. Иногда мне казалось слегка несправедливым, что он так наслаждается ее компанией в мое отсутствие, когда я так несчастна с Бернардом.

— Предположим, ты отказалась от Бернарда и любых близких связей с другими людьми в пользу Перри и что вы живете вместе. Предположим, Перри решает поехать в гости к Ольге на несколько дней, а тебя с собой не берет. Какова вероятность, что ты будешь люто обижена на Ольгу?

— Какая-то есть, наверное. Сложно вообразить, что я обиделась на такого замечательного человека, как Ольга.

— Я заметил, что Перри очень сильно заинтересовался ракетной техникой. Ольга рассказывает мне, что вам обеим это не нравится из-за физических опасностей такой работы. Ты потребуешь, чтобы он отказался от этого?

— Как я могу? — удивилась Диана. — Он должен решать самостоятельно, должен найти себя в том, что ему нравится. Я не должна вмешиваться.

— И при этом ты планируешь отказаться от собственной карьеры или значительно переменить ее, чтобы соответствовать его заблуждениям. Не скажешь ли ты однажды, что принесла ему в жертву лучшие годы своей жизни, и в благодарность за это он должен, по меньшей мере, не лезть в опасные дела?

— Никогда я так не скажу. Это было бы неправильно. О боже, может, и скажу. Я не знаю. Все очень сложно.

Гедрик улыбнулся и коснулся ее руки.

— Не позволяй своему сердцу беспокоиться, дочка. Ситуация не настолько серьезная. Я лишь показал тебе некоторые из возможностей, чтобы ты смогла понять следствия своих решений. Во-первых, твой молодой человек будет полностью излечен. У него хороший прогресс, очень хороший. Ты можешь пересматривать свои планы соответственно этому. Ты страдаешь от легкого атавизма, регрессивной ложной идентификации, которую подхватила от него. Простой человек не осознает, что все эти не связанные с физическими повреждениями нарушения мозговой деятельности могут быть столь же заразными, как дифтерия или коклюш. Даже, я бы сказал, более заразными. В былые дни один человек мог заразить целый народ, особенно после изобретения радио. У тебя легкий случай. Физически ты здорова и сильна, прекрасный образец цивилизованной девушки, однако мысленно ты немного соскользнула в сторону женщины каменного века, греющейся на корточках у огня и съеживающейся в страхе непредсказуемого неудовольствия своего полуживотного самца. Теперь, когда ты знаешь, в чем беда, исправь ситуацию. Перри будет в порядке, так что больше не беспокойся о нем. Иди вперед, живи своей жизнью. Принимай свои решения и своим умом. Общайся с мужчинами и женщинами так же свободно, как делала до встречи с Перри, и не беспокойся.

Диана встала, улыбаясь, и протянула руку.

— Большое спасибо, магистр. Я попробую. И кстати, я решила принять тот контракт.

— Замечательно. Если снова начнешь переживать, приходи, и мы все обсудим.

— Еще раз спасибо. Теперь я могу отправиться домой и уснуть.

Глава тринадцатая

В следующие две недели от Перри не было никакого прока в компании. Он с головой ушел в изучение ракетной техники и астронавтики, полный решимости быстро наверстать свое полуторавековое отставание в технических знаниях. Его можно было с легкостью убедить оставить свои занятия и влезть в летательный аппарат, но он постоянно настаивал на том, чтобы лететь к лунному ракетодрому. Ни Диану, ни Ольгу это не устраивало. Со временем они примирились с его целеустремленностью и энтузиазмом и нашли компромисс в том, чтобы он регулярно делал зарядку и вовремя ел.

Перри обнаружил, что наверстывать — не такая уж непосильная задача. В инженерных вопросах он обладал простыми эмпирическими взглядами, поэтому изменения в теории его не смутили. Математика баллистики и астронавтики оказалась проще, а не сложнее, чем баллистические формулы, которые он как-то применял для предсказания попаданий выстрелов. В частности, метод переменных экспонент Сиачи-Верне намного проще описывал действие движущегося тела в газовой среде, чем громоздкие эмпирические формулы самого Сиачи. Химия металлов и химия взрывчатых веществ совершили огромный скачок, но с развитием знания теория, как обычно, упростилась, и вскоре Перри обнаружил, что способен понимать и оценивать по достоинству современные технические публикации. Он искал и не смог найти какие-либо описания применения в ракетной технике знакомых ему взрывчатых веществ. Он сделал мысленную пометку, поскольку казалось возможным, что и он сможет кое-чему научить современных инженеров.

В конце апреля ему позвонил Каткарт и удивил деловым предложением. Каткарта наняли как технического консультанта для постановки исторической приключенческой драмы, действие которой разворачивалось в Соединенных Штатах времен Перри. В ряде сцен предполагались воздушные бои в духе времени, но ни Каткарт, ни автор фильма не были довольны лабораторным моделированием сцен. Поэтому Каткарт звонил из Голливуда поинтересоваться, сможет ли Перри пилотировать музейный самолет. Перри обдумал идею и спросил, что это за самолет. Каткарт не знал, но переключил Перри на камеры ангара, так что тот смог увидеть машину. Это был легкий бомбардировщик «Дуглас» с двигателем Пратта-Уитни, лошадей на 750. Перри прикинул, что максимальная скорость составит примерно 400 километров в час. Посадка будет жестковата. Он снова оглядел самолет и кивнул.

— Если машина на ходу или может быть поставлена на ход, я смогу пролететь на ней по водосточной трубе.

Через несколько часов он уже был в Голливуде, с любовью поглаживая органы управления самолетом. Его предварительный осмотр одновременно оказался приятным и разочаровал. Приятным, потому что машина оказалась, по существу, в хорошей форме, а разочаровал, потому что очень многое требовалось сделать, прежде чем машина поднимется в воздух. Металлические детали требовалось просветить и подвергнуть испытаниям и, по всей видимости, частично заменить. Хуже всего было отсутствие бензина, так что Перри пришлось раскопать старые технические публикации и объяснить молодому инженеру-химику, назначенному выполнять эту работу, что от того требуется.

Смитсоновский институт, одолживший самолет, нашел и парашют, послуживший образцом для нового парашюта. Парашют Перри складывал сам, поскольку оказался единственным живым человеком, кто знал, как это делается. Еще до того времени, как самолет поднялся в воздух, Перри приобрел у местных репутацию волшебника, поскольку Каткарт хранил в тайне источник знаний Перри. Наступил день, когда пилот застегнул ремень безопасности и запустил двигатель. Он покатался по полю, а затем, удовлетворенный, потянул на себя рычаг и взлетел. После деликатного жужжания современных летательных аппаратов рев мотора оглушал, но Перри радовался обжигающему ветру на своих щеках и приятной мощи дросселя. Он развернулся и снова пролетел над полем, уронив машину совсем низко. Крохотные фигурки носились по полосе и махали ему руками. Он знал, что люди ликуют. Он поднял старую калошу метров на шестьсот и испытал ее — петли, вираж, штопор, крученый лист. Машина вела себя как хорошо обученная лошадь. Наконец он вернулся, совершил посадку и покатился обратно в ангар. Двигатель чихнул и затих. Толпа радостных раскрасневшихся людей вытащила Перри из пилотского кресла, его похлопали по спине и сопроводили внутрь.