Читать книгу "Ни пенсом больше, ни пенсом меньше - Джеффри Арчер"

— Папа, но ведь ты говорил, что пообещал никому не рассказывать об этом.

— Да, конечно, но ведь теперь Джеймс — член семьи.

— А почему вы не можете больше никому рассказывать, сэр?

— О-о, это долгая история, Джеймс, но для меня это большая честь. Понимаете, Джеймс, я вам сугубо доверительно рассказываю, но я был гостем профессора Портера на «Энкении». Был на ленче в Олд-Соулз-колледже с Гарри[47]Макмилланом, вашим дорогим бывшим премьер-министром, затем посетил «Гарден-Парти», а потом встречался с вице-канцлером в его личном кабинете. Там же были и университетские секретарь и казначей. А вы, Джеймс, бывали в Оксфорде?

— Да, сэр, в «Доме».

— В доме? — переспросил Харви.

— В Крайстчерч-колледже, сэр.

— Мне, наверное, никогда не понять этот Оксфорд.

— Боюсь что да, сэр.

— Ты забыл, что называешь меня Харви. Ну так вот, как я уже сказал, мы все встретились в Кларендоне, и они все заикались и запинались, за исключением одного забавного старикана, которому было лет девяносто, не меньше. Дело в том, что они просто не знали, как подойти к миллионеру и попросить у него денег. Вот мне и пришлось вывести их из затруднительного положения и взять дело в свои руки. Они бы так всё время и проболтали о своём любимом Оксфорде, поэтому пришлось заставить их замолчать, выписав им чек на 250 000 долларов.

— Щедро, Харви.

— Да если б этот старикан попросил, я бы дал и все 500 000. Джеймс, ты совсем белый! Как ты себя чувствуешь?

— Простите. Я в полном порядке. Просто заслушался вашим рассказом об Оксфорде.

— Папа, — вмешалась Энн, — ну ты же пообещал вице-канцлеру, что никогда никому не расскажешь про этот дар, символизирующий связь между тобой и университетом!

— Надеюсь, что осенью, когда буду открывать в Гарварде новую библиотеку Меткафа, я явлюсь туда в мантии.

— О нет, сэр, — заикаясь, торопливо сказал Джеймс, — это не тот случай. Мантию, полученную в Оксфорде, можно носить только там, да и то только на ритуальных событиях.

— Жалко. Но я уже выучил, какие вы, англичане, педанты, когда дело касается этикета. Кстати, давайте-ка обсудим вашу свадьбу. Вы, наверное, оба захотите жить в Англии?

— Да уж, папа. Но мы будем приезжать к вам каждый год, а во время твоей ежегодной поездки в Европу ты будешь бывать у нас.

Официанты в очередной раз убрали посуду и появились с любимой клубникой Харви. Энн попыталась перевести разговор ка домашние темы, чтобы отец перестал возвращаться к воспоминаниям о двух последних месяцах. А он старался снова и снова вернуть разговор именно к этому предмету.

— Кофе или ликёр, сэр?

— Нет, спасибо, — ответил Харви. — Просто чек. Розали, по-моему, мы можем выпить и в моих апартаментах в «Клэриджис»? У меня есть для вас сюрприз.

— Жду не дождусь, папуля. Я так люблю сюрпризы. А как ты, Джеймс?

— Обычно люблю, но вроде на сегодня сюрпризов больше чем достаточно.

Джеймс отправился поставить «альфа-ромео» в гараж «Клэриджис», давая Энн возможность на несколько минут остаться наедине с отцом. Они шли под руку по Керзон-стрит.

— Папа, правда, он чудесный?

— Да, хороший парень. Поначалу он показался мне не слишком толковым, но постепенно за обедом он стал более нормальным. Ты только представь: моя маленькая девочка станет настоящей английской леди. Твоя мама прыгает от радости, а я ещё рад, что мы забыли о нашей глупой ссоре.

— Ты мне очень помог, папа.

— Как? — удивился Харви.

— Знаешь, за эти последние недели я о многом передумала и, по-моему, поняла все, что тогда произошло. А теперь скажи, что это за маленький сюрприз?

— Сейчас ты все увидишь сама, моя милая. Это мой свадебный подарок вам.

Джеймс догнал их у входа в «Клэриджис». По лицу Энн он понял, что Харви одобрил их свадьбу.

— Добрый вечер, сэр. Добрый вечер, милорд.

— Привет, Альберт. Организуй нам кофе и бутылку «Реми Мартен» ко мне в номер.

— Сию минуту, сэр.

Джеймсу никогда раньше не приходилось видеть королевский люкс. Из маленькой прихожей справа была видна огромная спальня, а слева — гостиная. Харви сразу провёл их в гостиную.

— Дети, сейчас вы увидите мой свадебный подарок вам.

Он театральным жестом распахнул дверь. Прямо перед ними на стене висела картина Ван Гога. Джеймс и Энн уставились на неё, вытаращив глаза и совершенно потеряв дар речи.

— Я вот точно так же смотрел на неё, когда увидел в первый раз, — сказал Харви. — Тоже не мог вымолвить ни слова.

— Папочка, — Энн проглотила комок в горле, — это же Ван Гог. Ты же всегда хотел иметь Ван Гога. Ты столько лет мечтал купить его картину. Нет, сейчас я не могу лишить тебя этой ценности. Мне даже страшно подумать, что у меня в доме будет нечто такое и к тому же без охраны. Подумай, чем ты рискуешь! У нас же нет такой охраны, как у тебя, — заикаясь, продолжала Энн. — Нельзя, чтобы ты жертвовал гордостью своей коллекции, правда, Джеймс?

— Я совершенно согласен с Энн, — с чувством произнёс Джеймс. — Если этот шедевр будет у нас дома, я перестану спать по ночам.

— Папуля, пожалуйста, храни эту чудесную картину в Бостоне, в окружении, достойном её.

— Розали, я был уверен, что эта идея понравится тебе.

— Папа, она мне очень нравится. Просто мне совсем не хочется брать на себя ответственность, и в любом случае мама тоже должна иметь возможность наслаждаться этой красотой. Ведь ты всегда сможешь, если захочешь, передать картину мне и Джеймсу.

— Как ты хорошо придумала, Розали! Тогда мы все сможем наслаждаться этим шедевром. Но теперь мне придётся придумывать другой свадебный подарок. Она победила меня, Джеймс, чего ей никак не удавалось добиться в течение двадцати четырех лет.

— Ну если уж быть точным, то за последнее время я уже пару раз победила тебя, папочка, и надеюсь, что и в будущем ещё не раз добьюсь того же.

Харви пропустил замечание дочери мимо ушей.

— А вот это Приз короля Георга и Елизаветы, — сказал он, показывая на бронзовую статуэтку лошади и жокея с хлыстом, в шапочке, усыпанной бриллиантами. — Заезд считается таким важным, что каждый год вручается новый приз, а этот останется у меня навсегда.

Джеймс искренне порадовался, что хотя бы приз был настоящим.

Принесли кофе и коньяк, и они сели, чтобы обсудить подробности свадьбы.

— Значит, так, Розали. На следующей неделе тебе придётся слетать в Линкольн и помочь матери с подготовкой свадьбы, а то она запаникует и ничего толком не сделает. А ты, Джеймс, дай мне знать, сколько людей приедут с тобой, и я размещу всех в «Рице». Венчаться будете в церкви Троицы на Копли-сквер, а затем устроим настоящий приём в английском стиле у нас в доме, в Линкольне. Устраивает?