Читать книгу "Ромео с большой дороги - Дарья Донцова"

Я потрясла головой.

– И ничего там не горит, – громко объявила Ирка, входя вспальню, – просто чуток зачадило масло.

– А-а-а! – не замедлил отреагировать Сергей. – Там еще ибабы имеются!

Вот тут мое практически безграничное терпение лопнуло.

– Знаешь, Сергей, ты ведешь себя глупо! – взорвалась я. – Впринципе, понимаю, отчего ты напрягся, услыхав голоса Ивана и Тёмы, но лайСнапа и вопли Ирки не должны рождать подозрительность у нормального мужика. Илиты совсем потерял разум и считаешь Таню одновременно зоофилкой и лесбиянкой?

В трубке воцарилась тишина, потом послышалось осторожноепокашливание.

– Кто такая Ирка? – почти равнодушно спросил Сергей.

– Наша домработница.

– При чем здесь Иван?

– Он ее муж, семейная пара везде ходит вместе.

– А Тёма?

– Ты о ком?

– Только что был упомянут некий Артем.

– Тимофей, – автоматически поправила я.

– Хорошо, он кто?

– Ведро. Тимофей Ведро.

– Не понял, – процедил Сергей, – семейная пара садовник иполомойка принесли ведро?

– Нет! Фамилия Тёмы Ведро!

В трубке повисло многозначительное молчание.

Меня стало подташнивать.

– Дай сюда, – прошипела Танюшка и выхватила из моих пальцевтелефон.

– Милый, чмок, чмок, это я, твоя маленькая зайка. Не обращайвнимания на Дашку, она нахрюкалась коньяком и несет бред. Представляешь, ялегла спать, не успела глаза закрыть – звонок. Открываю: вот так сюрприз! Дарьясо Снапом! Бухая совершенно! Да не одна! С прислугой приперла и любовником. Аты не знал? Ха-ха! Она давно с Ведром живет. Что значит каким? Нет, неэмалированным. С Артемом.

– Тимофеем, – трагическим шепотом подсказал «сыночек».

– Тимофеем, – машинально поправилась Танюшка и застрекоталас утроенным энтузиазмом: – Да про них вся тусовка знает. Ха-ха! Верно, с умасошла! Не она? Я? Милый! О, хорошо! Конечно! Обожаю тебя! Навечно! Одного!Остальные мужики навозные кучи! Фу, пронесло!

Последнюю фразу госпожа Борейко произнесла, положив трубкуна пол.

– Ну просто офигеть! – всплеснула руками Зайка. – Ну как…

Довершить начатое восклицание Ольге не удалось, на диванезатренькала трубка домашнего телефона.

– Я возьму, – услужливо предложил Тёма.

– Сиди на месте, идиот! – заорала Танюшка и, забыв про якобысломанную ногу, ринулась к телефону. – От тебя одни неприятности, сама отвечу.Алло? Кто там? Не молчите, говорите! Фу, фу, фу, что за идиотские шутки… Какэто, куда вы попали? А чей номер набирали? Коттеджа в Ложкине. Да, дом ДарьиВасильевой, именно так. Уже сказала: Ложкино! Боже, ну и тупой человек. Я кто?Ха-ха! Танечка! Что значит, как сюда попала? Хам! Ой… Милый! Сергунчик! Это ты?А что у тебя с голосом? Через платок говоришь? Зачем? Я где? Я дома! Одна. Причем тут Ложкино? Меня там нет. Дорогой, ты ошибся, хотел набрать нужныйномерок, а тренькнул мне. Шел в комнату, попал в другую? [11] Ты о чем, солнцененаглядное? Дарью? На!

Трубка снова оказалась в моих руках.

– Танька в Ложкине, – сурово отметил Сергей.

– Да, – быстро согласилась я, – под моим присмотром.

– Значит, так, – каменным голосом отчеканил наш Отелло, –домой пусть не возвращается. Все! И запрещаю забирать мои подарки! Кольца,серьги, брошки должны остаться дома. Шуба из розовой шиншиллы тоже. Она стоитсостояние! Прощай.

– Эй, постой, – забормотала я, – что Танюшке-то делать?

– Забирай ее себе. Помогала подруженьке мужа обманывать,теперь пожинай плоды! – рявкнул Боровиков.

– Но Таня мне не нужна, – от растерянности выдала я чистуюправду.

– И мне тоже! – гавкнула трубка. – Развод и девичья фамилия.Да, передай своей подруге, если к моменту МОЕГО возвращения она не покинет МОЙдом, а там не окажется МОЕЙ шубы из розовой шиншиллы и МОИХ брильянтов, я сумеюпосадить ее, как воровку, за решетку. Ясно?

Из трубки полетели гудки.

– Чего там? – неожиданно шепотом поинтересовалась Машка.

– Развод и девичья фамилия, – медленно ответила я, – веленоуходить из дома, оставив украшения и манто. А если муж не обнаружит своихподарков, то запихнет супругу в тюрьму.

– Это невозможно, – живо отреагировал Аркадий. – Танечка, неволнуйся. Имущество супругов, состоящих в законном браке, считается общим, аличные вещи неделимы.

Борейко прижала к груди руки с длиннющими акриловыминогтями.

– Я пойду ночью, одна, по улице, босиком, голая… Лягу спатьв картонной коробке, никому не нужная, бомжиха… Не поминайте лихом, похоронитепо-человечески, когда умру от тяжелых испытаний…

Из широко распахнутых глаз Танечки начали вытекатьпрозрачные, нереально огромные слезы. Домашние бросились утешать Борейко.

– Не волнуйся, – квохтал Кеша, – мы легко половину имуществаотсудим. Еще и за моральный ущерб возьмем. Скажи, документы дома?

– Какие? – простонала Танюшка.

– Свидетельство о браке, – пояснил Аркадий.

– На стене висит, в моей спальне, – захныкала Борейко.

– Оригинально, – одобрила Зайка. – Первый раз слышу, чтобытак украшали комнату.

– Оно такое прикольное, – зашмыгала носом Танюша, – розовое,с голографическими переливающимися слонами и фотками.

– Ты о чем сейчас речь ведешь? – поразился Кеша.

– Совсем дурак, да? – простонала Борейко. – Просвидетельство о росписи.

– Розовое, со слонами? И снимками жениха с невестой? –засыпал ее вопросами Аркадий.

– Да!

– В каком же ЗАГСе выдали такое? – удивился Дегтярев.

– В Таиланде, – заявила Таняшка.

– Где? – хором воскликнули Кеша, полковник и Тёма.

Татьяна откинула подушки и устало ответила: