Читать книгу "Амнезия - Светлана Чехонадская"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот едет «скорая»…
Вот она уже приехала…
Вот медицинские описания.
Ужас! Лицо разъедено кислотой, череп разбит, еще и нога подвернута – она бы хромала не меньше двух месяцев – он это представил, а потом прочитал в сотый раз: «Ожоги лица, черепно-мозговая травма, рваная рана ноги».
– Что? – громко спросил он вслух. – Какая рана?!
Это надо же! Он читал это описание сто раз! И только сегодня он вначале представил, потом прочитал, а потом уже понял, что написано совсем не так.
Какая рваная рана?!
Девушка подвернула ногу – ее каблук нашли между плит. Это несомненно. Она, видимо, потеряла равновесие, может, даже упала – или, может, ее толкнул убийца. Но при чем здесь рваная рана ноги?!
Турчанинов вдруг представил картинку из медицинских учебников – человека из мышц, у него обязательно они где-нибудь разодраны, чтобы студенты видели, что к чему…
И в этот момент он все понял. Словно мягкий, теплый, сумеречный луч прошел сквозь потолок и все верхние этажи, спустился с небес и коснулся его головы, захватив своим золотистым светом лежащие перед ним бумаги. Это была главная минута – в его жизни она бывала часто, она была его счастьем. В такие моменты он раскрывал дела.
– Где же Лола?! – бормотал он. – Почему ее не ищут? Она пропала в конце апреля, как же так!
Иван Григорьевич быстро встал, сложил папки, отнес их на место.
Когда он вышел из управления, было десять часов вечера.
Делать или не делать пластическую операцию? – вот вопрос гамлетовского накала. Делать ли уколы ботокса, инъекции рестилайна, убирать ли бульдожьи щечки, надувать ли овраги, идущие от крыльев носа к уголкам рта, натягивать ли лоб и что делать с шеей, с которой ничего нельзя сделать?
Хорошо быть красивым. Еще хорошо быть худым и высоким. Неплохо иметь длинные ноги, и очень важно совпадать со своим временем. А то есть такие несчастные люди, которые с особенной тоской смотрят фильмы шестидесятых и говорят себе под нос: «Ни фига себе, жопа! Да я бы здесь была королевой красоты!» Даже пленительная кавказская пленница – не худышка, а от фотографий роковой красавицы Мата Хари можно умереть со смеху.
Дело ведь не столько в цене пластических операций (хотя и в ней тоже), дело в принципиальной позиции: насколько молодой должна быть женщина к тому моменту, когда она умрет от старости, и насколько некрасивой имеет право быть женщина вообще.
Противники омолаживания говорят, что его сторонники не знают меры, что они готовы бесконечно улучшать себя, и это свидетельствует об их глубочайшей неуверенности и даже неких более серьезных проблемах. Себя надо любить всякой – утверждают противники. В их мнении много правильного, но, конечно, они правы не на сто процентов.
Мы ведь одеваемся красиво? И моем картошку, прежде чем сварить ее, не только из-за скрипа земли на зубах, но и вообще – из любви к красоте. И приятно сохранить молодость, чтобы лишний раз прославить Бога, создавшего этот мир. В конце концов, если бы пластические операции были дешевы и абсолютно безопасны, кто бы от них отказался? Кто?! Много ли женщин никогда не пользовались косметикой? Если не считать Афганистан и Эфиопию, то, наверное, таких нет.
Но все-таки, что делать человеку, лицо которого изуродовано так, что его уже не изменишь никакими пластическими операциями? Тому, кто мечтает не о красоте и молодости – а просто об отсутствии уродства либо не очень заметном уродстве? И что делать чрезвычайно маленькому мужчине или безногому ребенку, или дряхлой кокетке – как им стать свободными и счастливыми в этом мире, где красота бьет некрасивое на всех фронтах? Тема явно заслуживает отдельного исследования…
Турчанинов ходил вдоль стен косметологической клиники и разглядывал рекламные плакаты, рассказывающие о том, как жир расщеплять, вырезать, дробить, высасывать (его собственный даже заныл от страха), потом перешел к рекламе отбеливания зубов, потом внимательно прочитал расценки на уколы красоты и мезотерапию.
Несмотря на обилие этих плакатов, клиника была мерзкая. Здесь сильно воняло куревом, мокрыми коврами и протухшими тряпками. Ему сказали, что врача пока нет, но Иван Григорьевич знал, что тот здесь. Марина говорила ему об ослепительном халате, и нечто ослепительное, действительно, промелькнуло в окне, когда он поднимался по ступенькам. Судя по обстановке, больше ничто в этой клинике не могло быть такого белого цвета.
Наконец врач понял, что Турчанинова не пересидеть.
– Извините, был занят, – буркнул он, появляясь на пороге своего кабинета. – Проходите. Вы из милиции? По какому поводу?
– Вы знаете, по какому, – лениво произнес Турчанинов и довольно нагло уселся в кресло перед столом.
У него было трудное положение. Доказательств никаких, а врач – не дурак. Если он упрется, придется уходить отсюда несолоно хлебавши. Было бы обидно делать это на самом финише.
– Ребята сказали мне, что вас уже подозревали в незаконной пластической операции.
– Почему «уже»? Вы меня подозреваете во второй раз?
– Нет, не подозреваю. Но я хочу знать правду.
– А вы знаете, что я могу послать вас на три буквы?
– А вы попробуйте, – холодно предложил Иван Григорьевич. – Вы попробуйте, а я посмотрю.
– Будем драться? – оскалился врач.
– Вы, наверное, не понимаете, о чем речь. Я ведь не милиционер, а частный сыщик.
– Тогда тем более можно послать.
– Тогда тем менее можно послать, – поправил его Турчанинов. – Дело-то в чем? В том, что планировалась подмена дочери одного очень богатого человека. Саму девочку должны были убить, а может, уже убили.
– Может?
– Это вы мне и расскажете.
– Я? Вы лучше уходите.
– Я уйду, – сказал Турчанинов и сделал вид, что собирается встать. – Но на прощание сообщу, что поднялась такая буча, после которой вам самому, возможно, понадобится пластическая операция. По смене внешности или даже пола. Вам никогда не хотелось научиться рожать?
– Слушайте, что вам надо? – Врач развел руками. – Не берите меня на испуг. Ваши так называемые ребята должны были вам сказать, что та операция, в которой меня подозревали, была спасением для человека. Это наше проклятое государство должно было его охранять, но у нас тогда, видите ли, еще не приняли закон о защите свидетелей. Во всем мире приняли, а у нас – нет. Был бы он простым человеком – его бы уже убили. Он оказался непростым и сам о себе позаботился.
– Откуда она узнала о вас?
– Кто «она»?
– Эта красивая женщина, которая тринадцатого апреля приезжала к вам на «мерседесе» и просила сделать ей операцию.
– Не понимаю.
– Откуда она узнала о вас?
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Амнезия - Светлана Чехонадская», после закрытия браузера.