Читать книгу "Лейб-гвардии майор - Дмитрий Дашко"

Я понял, что появившийся человек является главным в компании, доставившей меня в это место. Он говорил очень властно, остальные слушались его беспрекословно.

– Вы литератор Гусаров? – спросил меня главарь.

Мысль, что меня с кем-то спутали и случилось недоразумение, сразу исчезла. Я решил придерживаться первоначального намерения, опасаясь выдать тебя, братец, и тем самым причинить тебе возможные неприятности. Эта авантюра лежала целиком на моей совести, и я не хотел, чтобы последствия ее могли причинить вред кому-то другому, кроме истинного виновника.

– Да, Гусаров – это мое имя, – отвечал я, гордо вскинув голову. – Прошу вас ответить, по какой причине вы столь вольно обращаетесь с дворянином?

Главарь пропустил мои слова мимо ушей.

– Вы говорите с сильным акцентом, если не ошибаюсь, с немецким, – заметил он.

– Вы верно заметили. Я курляндский дворянин, поступивший на службу к ее величеству.

– В таком случае меня удивляет, как вам удается писать и публиковать свою книгу. Для этого надо очень хорошо владеть русским языком.

Ответ вылетел у меня сам собой:

– С чего вы решили, что я пишу ее на русском? На самом деле моя книга написана на немецком языке, в редакции всего лишь любезно делают для меня перевод.

Главарь задумался. Похоже, мои доводы начинали его убеждать.

– Откуда взялись эти эльфы, гномы и прочие волшебные существа, которыми нашпигована ваша книга?

– Из старинных немецких легенд, – усмехаясь, ответил я и продолжал врать: – О многих из них мне рассказывала когда-то в детстве моя няня.

– Арина Родионовна? – не по-доброму ухмыльнулся он.

– Ее звали Гретхен. Она была милой старушкой, знала много занятных историй. Дети ее просто обожали, – я с ностальгией вспомнил далекие времена моего детства.

– Допустим, я вам поверю. Вы и впрямь литератор Гусаров. Давно мечтал посидеть в обществе столь популярного писателя. Ну, а что вы скажете о…

Знаешь, Дитрих, он пристал ко мне как репей с расспросами, интересовался какими-то непонятными вещами, называл имена незнакомых людей: Ленин, Сталин, кто-то еще. Всего и не упомнишь. Это было похоже на странную логическую игру. Он то ходил вокруг да около, то спрашивал прямо в лоб о таких вещах, о которых я ни сном ни духом. Я поражаюсь его фантазии. Наверное, он ужасно разносторонний человек, но при этом хитрый и коварный. Настоящая продувная бестия, из тех, кому палец в рот не клади. Будто следователь из Тайной канцелярии, он постоянно пытался поймать меня в ловушку, задавая неожиданные вопросы, затрагивал темы, о которых я не имел никакого понятия. Однако, как ни старался мой нечаянный собеседник, ему пришлось убедиться, что большего он от меня не добьется, и тогда этот человек сдался и прекратил бесплодные попытки.

– Кажется, я на ложном пути, – со злостью сказал он сам себе и удалился.

Немного погодя я сообразил, что остался тут в полном одиночестве. Это меня обрадовало. Я стал кричать, надеясь таким образом привлечь к себе внимание проходивших мимо дома людей. Увы, никто на мои вопли о помощи не отозвался. С огромным трудом я сумел освободиться от пут, перетерев веревки о железный предмет, валявшийся на полу. Кажется, это была деталь от сломанной вешалки. Чтобы воспользоваться ею, мне пришлось свалиться вместе со стулом, едва не отбив себе внутренности. После того как мои конечности были освобождены, я осознал, что не в состоянии двигаться. Тело стало деревянным. Только потом я сумел, ковыляя, выйти на улицу, где убедился, что провел время в том самом заброшенном доме, куда шел, предвкушая свидание. И почти сразу направился к тебе, – закончил рассказ кузен.

К чести Карла, он не стал гадать, кем был его похититель. То ли принял его за ревнивого мужа, то ли счел, что это моя личная тайна. А может, вспомнил о Тайной канцелярии, с которой я до сих пор нахожусь в странных отношениях. В общем, кузен не стал выпытывать у меня правду. Что ж, спасибо на этом. Даже молодости присуще благоразумие.

– Ступай отдохни, – сказал я. – Акулина покажет твою комнату. С этого дня ты живешь в этом доме и подчиняешься его правилам.

– А как же служба? – удивился Карл. – Меня должны были хватиться. Надо прийти в полк, объяснить, что произошло. Не хочу, чтобы товарищи плохо обо мне думали. Да и начальство…

– Думаю, товарищи сегодня без тебя обойдутся. Насчет начальства не переживай. Утрясу как-нибудь. Поговорю с Нащокиным. Он мужик умный, понимающий. Вдвоем мы что-нибудь придумаем. Иди дрыхни с чистой совестью. Тебя уже от бессонницы качает.

– Спасибо тебе, братец, – с чувством произнес Карл. – Пожалуй, мне и впрямь не мешает немного поспать. Вечером свидимся.

Акулина увела его, оставив меня в одиночестве.

Я крепко задумался. Произнесенных имен – и знаменитой няни Пушкина Арины Родионовны, и двух ключевых политических фигур нашего будущего – Ленина и Сталина – вполне хватало для однозначного вывода. Получается, конкурент уже здесь и вовсю действует. Для начала обратил внимание на мои литературные потуги, нашел в них сходство с книгами его времени, и если бы не Карл, рано или поздно вышел бы на меня.

А теперь главное – чего он, собственно, добивается? Хочет поговорить или убрать без обиняков? Будь он хладнокровным негодяем, вряд ли отпустил бы кузена живым. Зачем ему свидетели? Или здесь обычный рациональный расчет? Дескать, стоит ли пачкать руки и тратить время на устранение человека, который вряд ли сумеет тебя опознать? К тому же он не стал применять пытки, а это безусловный плюс его моральному облику. Быть может, не так уж он и плох.

Ну, а хорошо ли я замаскировался? Увы, неважно. Начатые в армии реформы подскажут ему правильное направление поисков. Пожалуй, мне будет спокойней и безопасней на войне. Надеюсь, за мной он не последует.

Глава 23

Не успел я успокоиться, как меня возжелал увидеть генерал-аншеф Ушаков. Случилось это поздно ночью, когда все в доме спали. В ворота громко застучали. Напуганные слуги впустили во двор гонца на взмыленном коне, который буквально вытащил меня из постели, объявил, что я должен срочно предстать перед Андреем Ивановичем, но причин объяснять не стал.

Иногда похожим способом проводились аресты. Человек, не подозревая об уготовленной участи, в спешке покидал дом и тут же оказывался в руках солдатской команды, которая препровождала его в холодные казематы Петропавловской крепости. Но вроде особой вины за мной не наблюдалось, наоборот, я постепенно начинал становиться конфидентом всесильного генерала и вряд ли понадобился для того, чтобы стать украшением одной из тюремных камер. Предположив, что меня ожидает очередное задание, я не стал ломать голову и, быстро собравшись, оседлал Ласточку (если бы доверил это дело денщику, то рисковал приехать к Ушакову только вечером).

– Прошу следовать за мной, – велел гонец.

До сих пор стены Тайной канцелярии вызывали у меня вполне закономерную дрожь в коленях. Трудно забыть времена, проведенные в ее застенках, пытки, которым я подвергался. Но судьба любит ставить все с ног на голову: крутой поворот, и теперь приходится выполнять задания главы страшного, но такого нужного ведомства.