Читать книгу "Деньги для киллера - Татьяна Полякова"

Потому что ежели вы в разных местах, как же я за вамиуслежу?

— Начни с меня. Да, и машину найди.

— Так я на своей.

— Твоя никак не годится, найди что-нибудь попроще.

— Где, интересно? Мне у друзей показываться нельзя, повашей милости.

— Угони, бандит ты или нет?

— Может, бандит, но не вор.

— Ты меня с ума сведешь. Сам выкручивайся, но на своем«мерее» ты в пять минут засветишься.

— Ладно, не учи.

— Ты где находишься?

— Возле нашего гастронома.

— Я сейчас попробую из дома выйти, из пятого подъезда.Одета в шорты, куртку и соломенную шляпу, не пугайся. И ради Бога, будьосторожней. Без крайней нужды никуда не лезь. Ты наш засадный полк.

— Кто я?

— Потом объясню.

Я повесила трубку и пошла в кухню, где Вера Сергеевнанакрывала на стол, собираясь поить меня чаем.

— Чего у него случилось-то, а, Маргарита?

— Пару дней домой не придет. А потом все нормальнобудет. Вы не беспокойтесь, ничего страшного.

И я отправилась на чердак. Паутина, тусклый свет в кругломоконце и две кошки, которым мое вторжение пришлось не по вкусу. Я пробралась кпоследнему подъезду и толкнула дверь. Она открылась. Никого не встретив, яспустилась вниз и вышла на улицу. Чувствуя себя довольно неуверенно, зашагала кмагазину. Потолкавшись возле прилавков и не заметив ничего подозрительного, янаправилась в парк. Устроилась на скамейке, поменяла куртку на плащ, акроссовки на туфли, шляпу выбросила и почувствовала себя гораздо лучше. Теперьмне нужен был телефон.

Я набрала номер и стала ждать. Безрезультатно. Вениамин могдавным-давно сменить квартиру или вовсе убраться из города, но уверенности вэтом у меня не было. Клоунских нарядов в моем шифоньере надолго не хватит,неизвестно, удастся еще раз из дома выйти незамеченной, в общем, предупредитьБольшакова необходимо сегодня.

Я отправилась к нему домой с намерением все узнать илиоставить записку на всякий случай и продолжая звонить из встречных по дороге телефонов.

Я уже перешла железнодорожную линию и увидела крышу егодома, когда, заприметив телефон-автомат, набрала его номер, без всякой надеждына успех. Он сразу же снял трубку.

— Веня, — воззвала я, — это Маргарита.

Мне пришлось…

Он вдруг перебил меня:

— Мотайте из города, слышишь? Бери подругу и мотай. Онубьет всех… Я смываюсь…

— Кто он? — Не выдержала я. — Я его знаю?

— Конечно… о, черт! — крикнул он. Послышался шум,звон стекла и еще что-то.

— Веня, Веня, — звала я, насмерть перепугавшись, итут услышала в трубке:

— Привет, детка! — а потом короткие гудки.

Тут в мозгах у меня что-то сместилось, и вместо того, чтобыбежать отсюда со всех ног, я бросилась к дому Вениамина. Не знаю, на что я надеялась.Дверь в квартиру была плотно закрыта, но не заперта. Я толкнула ее рукой ивошла, замирая. В прихожей никого, телефонный провод тянулся в спальню. Ясделала несколько шагов, и тогда появился он. Появился — Не то слово.

Возник, материализовался, точно призрак.

Только призраки не носят дурацких масок.

Несколько секунд мы стояли совсем рядом, я и тот, кого звалиОборотнем.

«А ведь убьет», — промелькнуло в моем мозгу, и я сталаоседать на пол, потому что ноги отказывались держать мое трясущееся тело. Говорят,перед смертью человек видит всю свою жизнь, наверное, мне все-таки раноумирать: я не увидела ничего интересного, таращила глаза на его правую руку, вкоторой был пистолет с глушителем, и ждала.

Его лица я не видела, но готова поклясться, он усмехнулся. Ипрошел мимо. Потянул на себя ручку входной двери, деловито спрятал пистолет.Мне надо было вскочить, кинуться за ним и закричать. Или хотя бы в окновыглянуть, чтобы увидеть его без маски: не мог он в таком дурацком видеразгуливать по городу. Много чего было надо.

Только я сидела на полу. Мой нордический характер треснул пошвам: я была в обмороке. Стыдно, но что было, то было.

— Грет, Грета, ты живая? — жалобно выла Сонька.Именно это привело меня в чувство. Почему рядом со мной Сонька? —пробивалась сквозь беспамятство мысль. Я в квартире Вениамина, все еще сижувозле тумбочки, а рядом дорогая подружка пристроилась на корточках и подвывает.

— Ты чего здесь? — удивилась я.

— Как чего? — засияла Сонька тульским самоваром,не иначе как моему возвращению в этот мир обрадовалась. — Привезли.

Я вроде заложника.

Тут я увидела, что в квартире находятся Витька и двое егопарней. По-моему, они производили обыск. Заметив, что я очнулась, Рахматулинподошел ко мне.

— Ты его видел? — спросила я.

— Кого?

— Оборотня? — Он моргнул, явно ничего непонимая. — Ты никого не встретил у подъезда?

— Нет. Мы за тобой следили. Подождали, когда ты войдешьв квартиру, и минут через пять тоже вошли.

— Большаков убит?

— Убит. Две пули: в голову и в сердце, чтоб наверняка.

Я поднялась, чувствуя некоторую дрожь в коленях, и пошла вспальню. Смотреть на покойника охоты не было, но кое-какие сомнения следовалоразрешить, и я вошла. Вениамин лежал поперек кровати в одних плавках, под рукойна полу телефонная трубка, на кресле брошена одежда, видимо, он переодевался,когда я позвонила.

— О, Господи, — простонала Сонька, входя за мной.Парни Рахматулина потрошили комнату. Бог знает, что они хотели найти, а вотСонька нашла.

— Смотри, — сказала она, ткнув пальцем впредплечье покойника: там была замысловатая татуировка и инициалы: И.Б. —Что это? — спросила Сонька, имея в виду фантастический узор. Яусмехнулась.

— Это причина его стыдливости.

— Чего?

— И. Б. — Илья Большаков.

— Почему обязательно «Илья», может, это любимаядевушка?

— Может быть. Помнишь, что бабка говорила: Вене делалиоперацию, аппендицит вырезали. А где у этого шрам? А ведь была у меня мысль… —я головой покачала в досаде. — Вениамин давно в сырой земле лежит, а этоИлья Большаков. Пропавший связной.