Читать книгу "Гвардия «попаданцев». Британию на дно! - Александр Конторович"

— Нет… — адмирал задумчиво поскреб подбородок. Черт, надо было вызвать парикмахера! Оброс, как боцман! — Что вы хотите, генерал?

— Вашей капитуляции, адмирал, чего же еще? Форты на выходе нами захвачены, вы и сами это знаете. Посланный туда флот — на дне, загораживает фарватер. Ваши корабли все равно никуда не уйдут. Пехота разбита, десант — сброшен в море… Продолжать?

— Сдать флот пехотному офицеру?! Никогда!

— Таможенные лодки вас устроят больше? Джарвис, как мне помнится, не возражал…

— Это… это оскорбление флота его величества!

— НЕТ больше такого, адмирал. Здесь, в Ферроле, почти половина всех боевых кораблей Британии. И они здесь останутся в любом случае. А вот на поверхности воды или на дне — решать вам. Что же до второй половины… им тоже недолго ждать, уж поверьте.

— Ферроль… это ловушка!

— Разумеется, адмирал. Как и вся испанская кампания. Сейчас Бонапарт и полки императора Павла доколачивают вашу армию под Сарагосой. В чем им любезно помогает и вся испанская армия. Вы успели надоесть уже всем!

— Вся испанская армия? А здесь кто?

— Всего лишь бригада… и так… по мелочи. Вам хватит.

— Генерал… — тяжело засопел Басселард. — Вы забываетесь! Это — мой корабль!

— Пока — да.

— И после — тоже! Мэйнард!

— Да, сэр!

— Караул — на палубу! Генерал, потрудитесь отдать вашу шпагу! Именем короля — вы арестованы!

Увидев вокруг себя штыки конвоя, зловещий гость не стал возражать. Сняв шпагу вместе с перевязью, он без замаха бросил ее за борт.

— Вот так! Не самая лучшая из моей коллекции…

Увидев летящую шпагу и услышав плеск от ее падения в воду, вахтенный матрос на причалившем катере кивнул машинисту, выглядывавшему из приоткрытого люка.

— Давай!

Спрыгнув в люк, тот подхватил с полки молоток и несколько раз ударил им по обыкновенной сковороде, мирно лежащей на полу. То есть — на днище катера.

Гулкий металлический звон прокатился по воде, распугивая одних обитателей моря и активизируя других…

Неподалеку от спущенного парадного трапа раздалась вода, выпуская наверх голову пловца. Поднялся над волнами небольшой арбалет со стальным луком.

Щелчок! И стоявший у трапа фалрепный матрос откинулся к борту. Вынырнувшие из-под воды руки осторожно придержали тело, не давая ему с плеском упасть за борт. А по трапу рванулись вверх темные фигуры боевых пловцов, на ходу расчехляя свое оружие.

4

Еще планируя всю эту операцию, мы исходили из своих реальных возможностей. На самом деле ракетных катеров, способных передвигаться без помощи ветра и весел, у нас имелось мало. Всего-то десятка два. Считая те, что участвовали в атаке на портсмутский рейд. А все прочие — наспех слепленные подделки. Парусные. И вот тут сыграла роль предусмотрительность наших корабелов, сохранивших катерам их обычный, привычный для взгляда любого моряка, вид. Внешне катера почти не различались, разве что осадка у моторных была чуть-чуть побольше. И только. А когда они идут плотной группой, различить их вообще невозможно. Тем более что паруса поднимали на всех. Или — на всех спускали. А для наводки поворотного ракетного станка — ход судна не очень-то и нужен. С места стрелять точнее.

Да и опыта особенного здесь не требовалось — слишком велика была цель. Основная надежда возлагалась на береговые ракетные точки — их имелось шесть штук. Расположенные в заброшенных портовых строениях, они не были обнаружены англичанами. В принципе, мы могли врезать им уже давно. Но — цель была не в том, чтобы потопить или повредить какое-то количество кораблей. Заставить флот капитулировать — вот за это можно было и пободаться… Хотя всевозможные эксцессы нами тоже предусматривались. После Мартиники британские моряки озлобились на нас до крайности, и исключать любые проявления с их стороны было бы неразумно. Оттого и шел так медленно катер к адмиральскому кораблю. За его кормою, на тросе повисло около двух десятков подводных пловцов. Тот самый — «туз в рукаве»… Были оговорены все сигналы, проработаны варианты возможного развития событий, даже тренировку провели, добиваясь максимальной слаженности действий. Словом — не тяп-ляп.

И сейчас эти самые пловцы рвались вверх по трапу…

Конвой, уводивший в карцер парламентера, не успел пройти по палубе и двух десятков шагов. Черные стремительные тени мелькнули у трапа, хлопнуло несколько негромких выстрелов (бесшумки, они самые…), и адмирала, вместе с вахтенным офицером, окружили молчаливые фигуры с нацеленным оружием. А на палубу оседали тела солдат расстрелянного конвоя. Все прочие моряки замерли на своих местах, не решаясь двинуть рукой или ногой — слишком впечатляющей была эта внезапная атака.

— Ну что, адмирал, продолжим разговор? — «Ночной гость», как ни в чем не бывало, повернулся к Басселарду. — Я повторяю свое предложение в последний раз!

— Э-э-э… кто эти люди?

— Моя охрана. Я никогда не доверял слову джентльмена. Ведь истинный джентльмен — хозяин своего слова, не так ли?

— Да.

— Угу. Хочет — дает, а хочет — заберет назад. Вот я и принял меры предосторожности. И не зря, как выяснилось. Решайте, сэр!

— Под дулом пистолета?

— Мы покинем ваш корабль. Как только мой катер дойдет до остальных — мы откроем огонь. У вас есть пять минут! Уходим, парни!

И генерал, повернувшись спиною к командиру эскадры, спустился по трапу вниз. Заклепавшие к тому времени пушки на верхней палубе, пловцы, ощетинившись стволами, быстро скатились вслед за ним на катер. Тот рванул к своим со всей возможной скоростью, а ракетная установка на корме пару раз провернулась туда-сюда, демонстрируя всем зрителям готовые к старту тела ракет.

— Сэр? Прикажете открыть огонь? — вахтенный офицер нерешительно тронул адмирала за плечо.

— Поздно, Мэйнард… Он прав — мы проиграли эту битву… Британия не простит мне гибели стольких ее сынов. Прикажите поднять… белый флаг. Сигнал флоту — сдаемся!

И, когда над мачтами линкора затрепетали на ветру поднятые флаги, в адмиральском салоне гулко грохнул пистолетный выстрел…

Эпилог

«— Из чего надо исходить? — сказал Горбовский. — Самое ценное, что у нас есть, — это будущее…

— У нас его нет, — сказал в толпе суровый голос.

— Наоборот, есть! Наше будущее — это дети.

Не правда ли, очень свежая мысль!» (с)

А. и Б. Стругацкие, «Далекая Радуга»

«Годы мои уходят, и я старею. Чувствую, что уже недалек тот час, когда всевышний призовет меня на свой беспристрастный и строгий суд. Что ж — мне нечего стыдиться! Я сделал все, что мог, для возвеличения державы нашей и, надеюсь, это будет учтено… Если вы, сын мой, читаете это послание, значит, мой час уже пробил и теперь уже вам предстоит нести эту тяжкую ношу. Увещеваю вас по-отечески не слушать советов разнообразных прихлебателей, кои не замедлят тотчас же явиться около трона. И паче всего заклинаю вас не спешить с различными нововведениями и изменениями, сколь бы неотложными они вам ни казались! Помните — то, что построено годами, можно сломать в единый миг!