Читать книгу "Расеянство - Братья Швальнеры"

смехом.

–А кем же он был?

–Ну если твоего прадедушку зовут Абрам Петрович, а дедушку – Осип Абрамович, значит, ты кто?

–Еврей.

–Ну вот. Я вот к примеру и не скрываю, что мой потомок – их приятель, этих Ганнибалов самых, Давид Гершалович Шепаревич. Он эту сказку о бырах и придумал, старый пройдоха. А потом она вроде как легенда передавалась из уст в уста… Абракадабра в общем. А я вспомнил про нее, когда вторую волну санкций ввели. Там уж выхода не было – надо было с валютой что-то делать.

–И целому народу голову задурили?

–А на что у нас целая академия наук создана? Им за что зарплату платят? Чтобы они в своих учебниках писали то, что нам надо. А им не привыкать – в СССР они только этим и занимались. И при Ельцине тоже. Так что…

–А в итоге-то, что в итоге? – Коля наконец набрался мужества и задал вопрос в лоб.

–А что в итоге? Кому от этого плохо? Тебе? Да если б не наша задумка, ты бы в жизни не женился на дочери вице-президента. Согласен?

–А как же народ?

–А что народ? Ему не привыкать в дерьме барахтаться. Да и потом ты не забывай – у нас демократия, они сами давно за все голосуют и все выбирают прямыми выборами!

–Но ведь обогащаешься от беспошлинной торговли ты один! – резко заявил Лонг.

–А что, ты хочешь? Я, по-твоему, все это придумывал и такие бабки государственные на это отписывал, чтобы ты с каким-нибудь дядей Васей руки грел? Нет уж, дудки. Знаешь анекдот? Маленький сын приходит к генералу и спрашивает: «Пап, а я когда вырасту, кем буду?» Тот ему: «Военным будешь». Сынок: «А лейтенантом буду!» «Будешь» «А полковником?» «И полковником будешь» «А генералом?» «Тоже будешь» «А маршалом?» «Нет, сынок, у маршала свои дети есть». Понял?.. Эх… – внезапно Шепаревичу взгрустнулось.

–Чего ты?

–Да по Родине затосковал.

–По Россиюшке?

–Да иди ты. Я про Израиль, ой-вей… Скорей бы уехать уже, чтобы ни этих черных, ни тех плоских морд не видеть… Ой-вей…

–Слушай, – выпалил Лонг. – А ты не боишься, что я это все на страницах NYT опубликую?

–Тьфу, – отмахнулся чиновник. – Подумаешь! Что мне твоя капиталистическая газетенка? Кто ей поверит? Скажут, опять выдумываете, чтоб нашу политику очернить! Так что пиши что хочешь а я… бруууу, – с этими словами Шепаревич ломанулся в сторону ватерклозета, на ходу подавляя рвотные позывы.

Хмель сошел со всех участников вечернего разговора. Каждый из них почувствовал себя опустошенным, обманутым, преданным. Но как всегда – слово ничего не могло изменить в этой ситуации. Каждому вдруг захотелось встать и выйти – и только Коле захотелось прижать к себе сильнее свою невесту, потому что только он один не жалел о своем решении остаться здесь.

Шепаревич вскоре вернулся – он казался еще более пьяным, чем до удаления. В лучших традициях русской пьянки он, нерусский, залез на сцену, выхватил у певца микрофон и диким голосом запел:

РЭП – вечно священная наша держава,

РЭП – страстно любимая наша страна,

И быра, и Хайле Селассие слава –

Твое достоянье на все времена!

Славься, протекция наша амхарская,

Братских народов союз вековой.

Бырами данная мудрость прекрасная,

Славься, наш быр, мы гордимся тобой!..

Он пел, и по всей России ему вторили радиоприемники:

Широкий простор для торговли всемирной

Нам быр открывает то тут, а то – там.

Загоним Америку дружно в могилу,

Пам-пам-парарам, парарам, парарам!

Славься, протекция наша амхарская,

Братских народов союз вековой.

Бырами данная мудрость прекрасная,

Славься, наш быр, мы гордимся тобой!..

И под эти радостные и веселые звуки вся Россия шла – кто на завод, кто в цех, кто на гидроэлектростанцию, кто в академию наук. Шла и радовалась. И так же радовался, глядя на них с портретов, висевших в присутственных местах и в приемных величественный последний император Эфиопии, олицетворявший бога Джа на Земле – Хайле Селассие I.

Эпилог.

Генерала Краснова привезли в Москву. Англичане захватили его недалеко от Лиенце, где тогда, в самом конце войны, он командовал Казачьим станом, сформированным Гитлером. Старого и дряхлого старика его, вместе с товарищами, передали советской военной администрации, которая этапировала его в Бутырку, где он и дожидался суда.

Понимая, что ничего, кроме смертного приговора его не ждет, проводя свои последние дни в столичной тюрьме, генерал много думал – о судьбах Родины, казачества и нации, которой так верно служил, но которая не смогла в конце жизни по достоинству оценить его вклад в свою историю. В это самое время внук генерала, Николай, каким-то чудом получил разрешение на свидание с дедом. Сжалилось тюремное начальство, помогло -понимало, наверное, что больше родным встретиться не придется, а потому не ограничивало деда с внуком во времени общения. И в конце этого свидания Петр Николаевич, который хоть и воевал с Маннергеймом бок о бок, но уж никогда, полагается, в глаза не видел никаких эфиопов, скажет внуку слова, которые тот запомнит на всю жизнь и даже запишет в своих мемуарах:

–…Россия была и будет. Может быть, не та, не в боярском наряде, а в сермяге и лаптях, но она не умрет. Можно уничтожить миллионы людей, но им на смену народятся новые. Народ не вымрет. Все переменится, когда придут сроки. Не вечно же будет жить Сталин и Сталины. Умрут они, и настанут многие перемены… Воскресение России будет совершаться постепенно. Не сразу. Такое громадное тело не может сразу выздороветь.20

После этого свидание закончилось.

Генерала Русской императорской армии, потомственного казака Петра Николаевича Краснова повесили в Москве по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР 16 января 1947 года. Заключением Главной военной прокуратуры от 25 декабря 1997 года он признан не подлежащим реабилитации.

До самой смерти внук генерала, Николай Краснов, будет помнить эти его последние слова. И любой бы запомнил – они поневоле врезаются в ту часть человеческой памяти, которая отвечает за связь с землей, с корнями, с Отечеством.

«…Россия была и будет. Может быть, не та, не в боярском наряде, а в сермяге и лаптях, но она не умрет. Можно уничтожить миллионы людей, но им на смену народятся новые. Народ не вымрет. Все переменится, когда придут сроки. Не вечно же будет жить Сталин и Сталины. Умрут они, и настанут многие перемены… Воскресение России будет совершаться