Читать книгу "Не спи! Вслед за темным даром - Анна Велес"

в жизни. Когда он достиг возраста ученичества, его взял в подмастерья твой отец.

— Уилл, правда, казался очень дружелюбным, — поделился Идэн. — Постоянно бывал у нас. Ел с нами, говорил. Всегда задавал отцу много вопросов. Обо всем. Очень хотел понравиться.

— Ты ревновал? — полюбопытствовал Мэлвин.

— Нет, — охотник только мотнул головой. — Зачем? Я знал, что Уилл сирота. Ему нужно тепло и внимание. А у меня есть отец. Но не могу сказать, что сам сдружился с мальчиком. Чего-то не хватало. Да и ему было интереснее именно с отцом, не со мной.

— До определенного момента, — не стал тянуть с дальнейшим рассказом магистр. — Стефан дружил с твоим отцом. И он вспомнил, что за несколько дней до той ночи, Колин приходил к нему из-за Уилла. Мальчик просил забрать его в семью.

— Отец не мог отказать, — как-то сразу заявил охотник. — Мы были бедны, но… Уилл и так был всегда с нами. Отец не стал бы…

— Это не было отказом в том виде, какой ты представил, — аккуратно возразил Мэлвин. — Потому что разговор был построен иначе. Уилл попросил твоего отца заменить тебя им.

— Как это? — растерялся Идэн.

— Для мальчика все выглядело немного иначе, — пояснил магистр. — Ты мог принять его, как брата. Но он хотел просто быть единственным в семье, вместо тебя. Твой отец пытался объяснить ему, что это неправильно. Он был готов принять Уилла, как названного сына. Но избавляться от тебя он, естественно, не собирался. Мальчик рассердился и сбежал. Больше его не видели ни у вашего дома, ни в доме сирот. Мадина думала, что вы оставили его у себя, а Колин решил, что ученик просто отказался от работы из-за этой ссоры. Но главное, именно тогда, похоже, Уилл и попал к Джул. Разговор с твоим отцом состоялся вечером, когда твой отец собирался провожать мальчика. Но тот сбежал и на темной улице мог столкнуться с ведьмой, которая уже собирала своих жертв. Дальше, я думаю, ты прав. В нем открылся дар. С помощью магии слова он вошел в доверие ведьмы. И остался с ней. До той ночи.

— Лисса удивлялась, почему Джул вообще зашла в наш дом, — сказал охотник. — Ведь у меня не было дара. Ей не за кем было идти. Теперь я понимаю, это месть. Уилл привел ее сознательно, убить отца и меня. Теперь я даже помню тот момент, когда ведьма поняла, что я не имею магии. Сначала она лишь хотела забрать меня, и только после, почувствовав, что я не владею даром, что ее обманули, решила убить. Но именно Уилл принес мне оружие тогда. Значит, он так же уже понимал, что может забрать ее дар.

— Он знал это от одной целительницы, — подтвердил Мэлвин. — Мадина приглашала Ардену, если дети болели. Так же знахарка видела тех, в ком дар проявился. Она предупреждала об этом Мать сирот. Мальчик мог все это слышать. Но это не важно. Уилл получил от Джул темный дар. И сбежал. Только все же тогда его видели. Франц, каменщик, кто умер последним. Ройс смог это узнать у жены покойного.

— Но Франц не сказал об этом ни Стефану, никому другому, ни жрецам, — заметил Идэн.

— Повода не было, — спокойно объяснил магистр. — В ту ночь было много смертей. Тогда же каменщик первым оказался в твоем доме. Он заметил Уилла, потому побежал туда. Найдя вас, тебя, твою подругу и девочек во дворе, Франц звал помощь. Когда же люди пришли, побежал за могильщиком. Тогда снова встретил мальчика. Уилл еще крутился у вашего дома. И все. Понимаешь? Каменщик даже не связал мальчишку с событиями ночи. Просто сказал ребенку быть осторожным и идти домой.

— Но это стоило ему жизни, — напомнил охотник. — Не слишком ли жестоко?

— У зла свои мерки, — напомнил Мэлвин. — Позже, где-то спустя неделю жестянщик Жан возвращался из обители, куда возил свой товар. И встретил на дороге за городом некоего мальчишку. Тогда паренек назвался Гейлом.

— Ройс говорил, что покойных детей нашли в болоте позже, — размышлял Идэн. — У дома Джул. Пока шли разбирательства, и все стихло, до момента, когда люди пошли в лес, Уилл мог спокойно сидеть в ее доме, а потом тропой выйти к дороге.

— Наверное, — магистру это было не интересно. — Жан привез мальчика в город, на некоторое время оставил у себя. Но Гейл не приспособлен к ремеслу жестянщика. А вот живущему неподалеку молодому портному, кто развивал свое дело, был нужен посыльный, относить заказы. Так Гейл попал туда. У портного он прожил год. Или даже больше. Но когда Гай повторно решил жениться, мальчишка снова сбежал. Его подобрала на этот раз одна женщина. Еще довольно молодая. Она работала в городском храме, помогала жрецу. А заодно жила с ним. Так Гейл или Уилл попал к Дирку. Где остался навсегда.

— Ты связал между собой все жертвы, — заметил рыцарь. — Но мы не знаем причин, почему он обратился ко злу. Почему сейчас? И почему в такой форме? Его убийства, эта месть, слишком жестоки. Никто из тех, с кем был Уилл в эти годы, не приносил ему страданий.

— Ты привык, что люди с даром, прежде всего, остаются людьми, — снова чуть улыбнулся ему Мэлвин. — Я помню твои первые рейды и твои сожаления. Ты жалел тех, кого убил, потому что эти ведьмы вынуждены были обращаться ко злу из-за страданий, горя или потерь, выпавших в их жизни.

— Даже Джул обезумела, когда дар не помог ей спасти ее ребенка, — согласился Идэн. — Но Уилл?

— Здесь все иначе, — продолжал рассказывать магистр. — У него не было причины обращаться ко злу сейчас. Не случилось ничего особенного и страшного, что сгубило его жизнь. Дело в том, что темный дар проявлялся в нем время от времени. Это было нормой. Ты спрашивал, зачем приехал Алларих. Затем, что услышав рассказ о том, что здесь происходит, он не задумываясь, вызвал жрецов из обители и отправился в городской храм. И знаешь, сколько тел они нашли в подвалах? Не только дети. Там за годы получилось целое кладбище.

— И Дирк знал? — изумленно осведомился охотник. — Он понимал, кто живет в храме? Или он все это время был под властью магии?

— Жрецы спросили его по полной, — с мрачным удовлетворением ответил магистр. — Сначала, конечно, Дирк пытался врать, что на него действовали чары. Но потом… Он рано заметил дар Уилла. И понял, чего хочет этот странный ребенок. Просто внимания и обожания. А Дирк хотел жить хорошо. Люди любят свой храм. И многое жертвуют в казну. Но