Читать книгу "Вопросы теории гибридной войны - Александр Александрович Бартош"

системы вооружений могут бросить вызов давно устоявшимся этическим и правовым нормам. Эти события становятся все более осуществимыми в условиях боевых действий и должны учитываться при формировании будущей стратегии НАТО.

США и НАТО только начинают двигаться в направлении мышления и действий в многодоменном, региональном и инструментальном контексте, при этом приспосабливаюсь к конвергенции физической и нефизической областей. Перенос нефизических областей, таких как кибернетика и космос, а также всеобъемлющая информационная среда, на традиционные области ведения боевых действий (воздушные, наземные и морские) приводит к многомерному пространству сражений: физическому, виртуальному и когнитивному. Разработка сплоченной стратегии во всех операционных областях, чтобы быть эффективной в многомерном боевом пространстве, является ключом к сохранению решающего преимущества против любого противника.

Пять императивов будущей войны

Сказанное формирует для НАТО пять императивов, следование которым является ключевым для достижения победы в военных конфликтах нового типа:

• когнитивное превосходство: истинное понимание операционной среды, противника и целей Североатлантического союза влечет за собой согласованное и общее военно-политическое понимание угроз, противников и окружающей среды, в которой действует НАТО, от технологий и доктрин до ведения совместной разведки, наблюдения и мониторинга (JISR) и больших данных. В равной степени он будет сосредоточен на предоставлении правильных инструментов для военно-политического уровня для эффективной (быстрой и динамичной) работы и защиты принятия решений в современный информационный век;

• многослойная устойчивость: в основе принятой НАТО стратегии сдерживания и диалога должна быть способность Североатлантического союза противостоять немедленным потрясениям на линиях снабжения и коммуникациях, а также воздействиям в когнитивном измерении. Альянс должен быть готов к упорству в сложных ситуациях в течение длительного времени и с нулевого дня;

• влияние и проекция силы: чтобы формировать среду в соответствии с ее сильными сторонами, включая создание вариантов и наложение дилемм на противников, Североатлантический союз должен проявлять инициативу, используя различные средства для достижения своих целей;

• интегрированная многодоменная защита: угрозы, с которыми сталкивается альянс, больше не относятся к какой-либо одной сфере, поэтому совместный и гибкий подход к изменчивой среде необходим для защиты целостности НАТО от всех угроз, независимо от их происхождения или характера;

• междоменное командование: понимание команд в мгновение ока, отличительная черта великих генералов прошлого, может оказаться недосягаемым в многодоменном и интегрированном боевом пространстве. Инвестиции в кадры, командное искусство, критическое мышление, ИИ и смелые действия станут залогом успеха.

Обладая необходимой маневренностью, чтобы обеспечить развитие войны в нужном темпе, NWCC должна позиционировать и использовать военный инструмент силы Североатлантического союза для создания и поддержания решающего военного преимущества, чтобы обеспечить дальнейший успех во все более сложной, взаимосвязанной и непредсказуемой среде безопасности в ближайшие десятилетия.

Однако далеко не все в НАТО разделяют оптимизм американских авторов концепции. Некоторые французские военные специалисты утверждают: НАТО не готовится к следующей войне. Никто не знает, где разразится следующая война с участием НАТО, когда, против кого, по какой причине. По их мнению, при всей неопределенности и «тумане» войны следует признать, что результаты военного противоборства будут решаться в городе. По той же причине, по которой Сталинград, Берлин, Бейрут, Грозный, Ракка, Мосул, Донецк являются многонаселенными местами, следующая крупномасштабная война НАТО будет решаться в таких городах, как Варшава, Таллин или Неаполь.

Французы скептически замечают, что сегодня НАТО якобы готовится к любому типу войны, независимо от среды, в которой будет развиваться противоборство. Чрезмерно амбициозной считается уверенность альянса в своей способности встретить и победить любой вызов, будь то на открытых полях Центральной Европы или на скалистых склонах берега Средиземного моря, в джунглях Французской Гвианы, в пустыне Сирии, в горах Норвегии и, да, если нужно, на окраинах Нарвы.

Однако реалии диктуют совершенно иные выводы. Концепция боевых действий упускает из виду главное: городские операции не являются дочерней частью более общего типа комбинированных операций, это совершенно другой набор операций, принципиально отличный от остальных. Население, и как цель, и как защита, обладает собственной ценностью с моральными, психологическими, правовыми и политическими последствиями, которые полностью меняют характер борьбы.

Упуская из виду фактор населения, концепция не учитывает последствия крупномасштабных городских операций на оперативном и стратегическом уровнях.

Нынешний стиль войны, к которой под диктовку из-за океана готовится НАТО, в значительной степени является калькой доктрины США, нацеленной на жесткое противоборство, удары высокоточным оружием большой дальности действия, наносимые в стратегических масштабах, с явным намерением уничтожить любого противника задолго до того, как он сможет нанести удар по собственным войскам НАТО. Это предполагает господство в воздухе и преобладание электромагнитного спектра. Такой подход (заметим, авантюристичный и одновременно необоснованно оптимистичный. — А.Б., А.Л.) позволяет свести к минимуму потери со стороны альянса, но операции, проводимые некоторыми членами, уже сегодня не учитывают побочный ущерб, связанный с потерями среди населения в районе боевых действий.

Проблема усугубляется в случае крупномасштабной войны с почти равным противником, обладающим сокрушительной ядерной мощью, когда обе стороны фактически защищают свои «пузыри» зон закрытого доступа (Anti-Air / Area Denial (A2AD)) на ограниченной территории, прикрытой ЯО, и таким образом сокращая масштабы неограниченной войны до спорной территории. Это подразумевает, что господство в воздухе, стержень американского способа ведения войны, будет недостижимым, что серьезно ухудшит критически важные возможности, такие как сбор разведданных, радиоэлектронная борьба и общее применение авиации для поддержки наземных операций.

По сути, концепция глубокой борьбы, являющаяся неотъемлемой частью доктрины США / НАТО, неуместна в городской среде. Это позволит НАТО достичь окраин оспариваемого города, точно так же, как израильская армия может достичь окраин Бейрута, но удержит НАТО от входа в него.

Последствия концептуальной «слепоты» НАТО

Таким образом, нынешняя концептуальная слепота НАТО является примером того, что президент Э. Макрон назвал «смертью мозга». Такое отсутствие предвидения будет иметь катастрофические последствия, когда силы альянса столкнутся с реальностью боевых действий на территории НАТО, потерпят поражение или одержат победу, заплатив за неё ужасную цену, не в последнюю очередь за счет потерь собственного населения.

Перечисленные и многие другие разногласия среди союзников по концептуальным вопросам позволяют предположить, что политическая и военная части Стратегической концепции НАТО будут построены на многочисленных компромиссах между интересами США и Европы, что скажется на качестве интеграционной составляющей документа, снизит его действенность как консолидирующей основы альянса.

Вашингтон продолжает рассматривать НАТО как привычный, управляемый и хорошо зарекомендовавший себя в прежнее противостояние инструмент. Судя по тону принятого администрацией Д. Байдена «Обзора глобальной расстановки сил», Соединённые Штаты рассчитывают, что альянс и в дальнейшем послушно последует в кильватере американской политики нынешнего противостояния с Россией, Китаем и некоторыми другими государствами и силами.

Ставка НАТО на достижение технологического превосходства над Россией

На заседании Совета НАТО на уровне министров