Читать книгу "За тебя, Родина! - Илья83"

ему… ОДНУ гранату!

— И всё⁈ — удивлённо спросил Гюнтер, рассматривая «толкушку».

— Да, оберштурмфюрер, только одна и была… — подтвердил солдат, привалившись к стенке и тяжело дыша. — Я всё осмотрел вокруг но остальные, наверное, они уже использовали.

Не густо, прямо скажем… Что ж, хотя бы одна. Значит и попытка тоже одна. Отложив пистолет-пулемёт, Шольке подполз к углу траншеи и снова выглянул.

Пулемётчик лежал и сосредоточенно осматривал своё оружие а двое стрелков тихо переговаривались. Отлично, они ничего не подозревают! Хоть в этом повезло… Ну, граната, не подведи!

Открутив колпачок и дёрнув за верёвку Гюнтер задержал в руке отполированную деревянную рукоятку «толкушки», чувствуя как по спине ползут мурашки. Хоть он и знал что запал у «М-24» горит не меньше шести секунд но вдруг ошибся? Всё, пора! Четыре секунды прошли, можно бросать гостинец! Размахнувшись, Шольке со все силы бросил гранату в расчёт флангового прикрытия ДОТа поверх траншеи и, не удержавшись, выглянув из-за угла. «Толкушка» сработала безупречно, он всё рассчитал верно…

«Гостинец» свалился на врагов в буквальном смысле, прямо на шлем пулемётчика. И, не успел тот понять в чём дело, взорвалась… От того месива, которое образовалось в результате взрыва в замкнутом с двух сторон пространстве в нескольких сантиметрах от голландцев, Гюнтера чуть не вырвало, хоть он и считал себя привычным к таким картинам войны. Больше всего не повезло одному из стрелков, изуродованный и мало чем напоминающий человека, он был ещё жив и судорожно раскрывал рот, пытаясь издать хотя бы звук. Но не мог… Трудно это сделать с разорванным осколком горлом. Единственное чем мог ему помочь подбежавший Гюнтер, это проявить милосердие и пристрелить солдата, избавив от мучений и нестерпимой боли. Что он и сделал, дав короткую очередь в упор.

Вот, наконец, они у цели! Подобравшись ко входу в дот, они все четверо расположились с двух сторон от по виду толстой, бронированной двери с маленькой бойницей вверху. Гранат у них больше не было, зато был в наличии «Сосиска» с его огнемётом. Вот только как его использовать если дверь закрыта?

Приказав обоим стрелкам контролировать траншею с двух сторон, чтобы исключить неприятные сюрпризы, Шольке стал размышлять, внимательно оглядывая дверь. Хотя… Зачем нужна дверь если есть бойница? Гюнтер покачал головой, изумившись что не додумался до такой простой вещи.

— Сосиска! Тьфу ты, Раух! — поправился он. — Сейчас надо подобраться вдоль стены к бойнице, засунуть туда раструб огнемёта и поджарить этих любителей тюльпанов в их бетонном гробу! Сможешь?

Боец слегка высунул голову, чтобы посмотреть на небольшое квадратное отверстие откуда продолжал грохотать пулемёт, и слегка улыбнулся.

— Да, оберштурмфюрер, думаю, смогу. Только… — замялся он.

— Что?

— Надо бы нашим парням дать знать что мы здесь, иначе они пристрелят меня как только увидят. Или шальная пуля попадёт… — посоветовал Раух и Гюнтер понял что тот прав. Такая опасность действительно была.

— Дело говоришь, парень! Сейчас я посмотрю что можно сделать… — ответил Шольке и, чуть приподнявшись, стал отчаянно размахивать руками. Но стрельба не прекращалась. Эсэсовцы не видели его сигналов, или же думали что это голландцы… Проклятье! Ладно, попробуем по-другому…

Отбежав от ДОТа метров на двадцать, чтобы не попасть под дружеский огонь и быть вне зоны обстрела из бойницы, он приподнялся из окопа и встал на бруствер, снова махая рукой с зажатым в ней носовым платком. Да, это было смертельно опасно, разгорячённые боем солдаты могли сначала стрелять а уж потом смотреть кто там такой сумасшедший пляшет под пулями. Но Гюнтер надеялся что его форма образумит товарищей…

Сначала, видимо, никто не обратил на него внимания но потом сразу несколько пуль взрыли бруствер рядом с ним.

«Только попробуйте продырявить меня, чёртовы кретины! Если выживу, обязательно узнаю виновника и руки узлом завяжу!» — злился Шольке, падая на землю и холодея от страха. Вдвойне обидно поймать пулю от своих…

Ещё несколько секунд свинцовые гостинцы продолжали пролетать в опасной близости но, наконец, лежащий на животе и продолжающий махать руками Гюнтер ощутил что смерть немного отступила от него. Приподняв голову и оглядевшись он внезапно заметил вдалеке Пауля, который что-то крича, пытался заставить солдат прекратить стрелять в Шольке. Ну вот, и друг нашёлся, улыбнулся Гюнтер, наблюдая как Пауль, добившись того что солдаты снова перенесли огонь на ДОТ, снял свой шлем и помахал им, показывая что узнал товарища. Отлично!

Гюнтер, быстро вскочив на ноги, на виду у множества эсэсовцев, стал подбираться к ДОТу. Стрелки, видя что он уже совсем рядом с укреплением, резко ослабили стрельбу, боясь зацепить его и с напряжением наблюдали, гадая что он задумал. Очутившись сбоку от бойницы, продолжавшей изрыгать длинные очереди, Шольке махнул рукой вниз, показывая «Сосиске» что теперь тот сможет сделать свою работу. Раух не заставил себя ждать.

Подкравшись, несмотря на свою могучую комплекцию, совсем близко к маленькому отверстию в бетоне он обернулся и вопросительно посмотрел на Гюнтера. Тот, спрыгнув в траншею и подхватив свой «МР-38», замер сбоку от бронированной двери, ожидая что выжившие могут попытаться выбежать из огненной ловушки в которую сейчас превратится ДОТ. Увидев что огнемётчик смотрит на него, Шольке решительно кивнул.

Раух глубоко вздохнул, крепче сжал руками свой «Flammenwerfer», засунул раструб в бойницу, чуть слева от ствола пулемёта, и нажал на спуск. Раздалось шипение и внутрь бетонной коробки хлынуло море огня… Тут же изнутри раздались душераздирающие крики и все пулемёты разом прекратили огонь. Не удовлетворившись этим, огнемётчик снова добавил огня, так сказать, для закрепления результата…

Гюнтер, стоя в напряжённом ожидании, услышал как в дверь изнутри стали гулко колотить, пытаясь выбраться.

— Приготовиться! — приказал он, не сводя взгляда с выхода из дота. Впрочем, это было не нужно, оба его бойца и так были наготове.

Наконец, дверь распахнулась и наружу буквально вывалилась толпа голландцев, неистово вопя. На некоторых горела форма, у других были видны жуткие ожоги на руках и открытых участках тела. Шольке тут же открыл огонь в упор, всаживая во врагов весь магазин. Так же выстрелили из своих винтовок оба подчинённых. Но увы, это не помогло…

Обезумевшие об страха и боли вражеские солдаты буквально навалились на них. Первые двое или трое из них были убиты Гюнтером но спасли своих товарищей от пуль, прикрыв своими телами. В тесноте траншеи завязалась отчаянная схватка!

На Шольке напали сразу двое голландцев. Один упорно пытался выстрелить в него из пистолета но обгорелые, скрюченные пальцы