Читать книгу "Сокровище призраков - Мария Жукова-Гладкова"

– Или она, или мамаша ее от бессилия, что ничего не получилось, или… Соня. Не знаю. Врать не буду.

– Жди сынка, – посмотрела на меня Лариса.

– И сразу гони в шею, Марина, – посоветовала мне Пелагея Михайловна. – Он до сих пор еще не зашел по одной простой причине. До него тут много всяких к тебе ходило, а потом милиция стала каждый день ездить. А эта семейка внимание милиции привлекать не хочет. Они по-тихому хотят в квартиру пробраться.

– Вы считаете, что они рассчитывали на брак? С кем-нибудь из жильцов? – поразилась я.

– А как еще они могут обосноваться в этой квартире?

«Через печку в кухне меня явно слушали они», – подумала я.

И ведь напасть на меня под лестницей могли мамаша с дочкой! Они услышали наши разговоры в кухне, выманили меня из квартиры, забрали ключи, залезли в камин, забрали коробочку с бриллиантами…

Но тогда получается, что они же убили и Соню! И подбросили ей коробочку! Чтобы отвести подозрения от себя. Подозрения друзей Синицы, которые знали про бриллианты и могли знать про коробочку с вензелем…

Главное – Соню было жалко. И я еще какое-то время плохо о ней думала… Бедная Соня! Столько пережила!

Перед тем как уйти, Пелагея Михайловна достала из кармана платья золотую монету и положила на стол. Мы с Ларисой уставились на нее.

– Это из того клада, который в плите был, – пояснила Пелагея Михайловна. – От сына осталось… Не приносят клады счастья. Но это уже мой подарок тебе, Марина. Сделай мне надгробие и похорони меня. Но лучше все-таки продай ее, Марина. Не держи у себя. Наверное, ты знаешь людей, которым можно ее предложить.

– Я знаю, – сказала Лариса. – Я в сувенирной лавке работаю, а рядом с нами – антикварный салон. Там, по крайней мере, проконсультируют. Только зачем сейчас продавать? Деньги – бумага, а золото – это золото, и вообще это – старинная монета! Люди, наоборот, стараются в металлы и камни вложиться.

– Пусть монета остается у вас, Пелагея Михайловна, – сказала я. – Я вам все и так сделаю. И вы еще долго проживете. Зачем торопиться на тот свет?

– Молодая ты, Марина. И дети у тебя живы. И вон Лариса есть. И замуж еще сходить успеешь. И еще одного ребеночка родить. А для меня все кончено. Ничто меня здесь не держит. Облегчила я душу. Рассказала вам все, что знаю. Может, поможет. Не знаю. Но предупредить вас хотела…

Пелагея Михайловна ушла. Мы с Ларисой остались и долго смотрели друг на друга.

– Жалко ее. Одиноких стариков всегда жалко, – вздохнула Лариса. – Но ты и мне памятник сделай, Марина… Только мне ангела, ладно? – Лариса всхлипнула.

– Да ты с ума сошла! – кинулась я к родственнице. – Прекрати эти разговоры! Тебе до старости еще…

– По меркам наших женщин я уже старая, – вздохнула родственница. – Замуж уже не возьмут, и мужиков моего возраста свободных нет, только бывшие сидельцы без жилья, работы и денег, и полностью опустившиеся. На работу устроиться крайне сложно, слава богу, у меня она есть. И родственников нет, кроме тебя и детей! Хоть вас нашла и вы меня не выгоняете!

Лариса рыдала, я не знала, как ее успокоить. На меня рассказ о жизни Пелагеи Михайловны тоже подействовал удручающе. Мне ее было жалко, сына ее было жалко, Соню, ее мужа… И теперь еще следовало подумать, как оградить себя от общения с соседями сверху, если они изъявят такое желание…

Потом я сказала себе, что проблемы нужно решать по мере поступления. У меня и других полно. От других соседей-кладоискателей отбилась и от этих отобьюсь.

Глава 33

На следующей неделе из застенков выпустили соседа Николая Соколова. Я услышала какие-то звуки за стеной, потом прозвучал звонок в дверь.

– Я извиниться пришел, – сказал с порога сосед. Вид у него был хмурый. – Надо было тебе все честно рассказать. Может, вместе поискали бы и нашли. И разделили. А так наследство Синицы досталось неизвестно кому.

Я не стала ничего комментировать. Я очень сомневалась насчет «разделили».

– Извинения принимаются, Николай. Надеюсь, что у органов к вам больше нет претензий?

– Был бы человек – статья найдется, – усмехнулся Николай. – Но я буду осторожен.

Я вопросительно приподняла одну бровь.

– Знаешь поговорку «Не гадь там, где живешь»? Настоящий вор никогда не будет воровать в том доме, где проживает сам. И других не пустит. Да они и сами не придут. Так что можешь жить спокойно. К тебе никто не залезет. И вообще что у тебя брать? Астрологических зверей?

Николай ушел к себе. С Зиновием Степановичем я не пересекалась, вероятнее всего, мы выходили на лестницу в разное время. Ему органы ничего предъявить не смогли. Доказательств подбрасывания трупов не было никаких. Дворнику Василию я периодически что-то носила из еды, он все всегда принимал с благодарностью. При встрече со мной во дворе отвешивал легкий поклон. Соседи сверху не предпринимали никаких попыток познакомиться. Варвара Емельяновна вела какую-то борьбу из-за выплат в связи с предстоящим праздником Победы, Пелагея Михайловна съездила вместе со мной на кладбище, чтобы я могла сориентироваться с размерами будущего памятника и посмотреть на окружающую территорию.

Органы появились у нас на лестнице недели через две, когда я вроде бы успокоилась и вошла в ритм привычной жизни, только на новом месте.

– Марина Владиславовна, понятой будете? – спросил знакомый следователь. Из-за его спины махали судмедэксперт и молодой опер. – Мы знаем, что вы поздно ложитесь. Сами понимаете, в такое время сложно найти понятых. Да к тому же вы – человек знакомый, проверенный и к всяким зрелищам уже привычный…

– А… что…

Был первый час ночи.

– Ваших соседей сверху убили, – сообщил следователь. – Мать и дочь. Их сын нашел. Он сегодня из Таиланда вернулся, а в квартире… Несколько дней уже лежат. В общем, пожалуйста, пройдите с нами наверх. И нам бы еще один человек нужен. Ваша родственница?..

Лариса в эту ночь у нас не ночевала.

– К кому тут у вас можно обратиться в такое время?

Бабки, как я понимала, уже спали, да и Варвару Емельяновну никто не горел желанием видеть. Дворник Василий явно был пьян и тоже спал крепким сном. К Юрию обращаться не хотелось – если он вообще ночует здесь. Оставались Николай Соколов и Зиновий Степанович. Других соседей я так пока и не знала.

– И кого из этих двоих вы бы выбрали себе в пару? – спросили у меня.

Я предпочла Николая Соколова.

– Меня? Понятым? – поразился сосед, когда к нему обратились.

– Вы чисты перед законом, – заметил следователь и слегка усмехнулся. – И процедуру хорошо знаете. И участвовали в ней неоднократно.

– С другой стороны, – хмыкнул Николай, но согласился.

Мы отправились в квартиру, расположенную строго над моей.