Читать книгу "Завещание Мадонны - Мария Жукова-Гладкова"

Директор музея кивнула.

– Показывайте. Хоть посмотрю, за что богатый народ дерется на торгах.

Следователь улыбнулся и подмигнул мне.

Директор музея вытянула из кучи одну картину в раме, подняла (картина явно была нетяжелой хотя бы из-за размера) и продемонстрировала нам.

На ней были изображены какие-то неизвестные мне мужики, склонившиеся над столом. На столе был разложен план.

– Еще есть? – спросил следователь, которого картина явно не впечатлила.

Директор музея отобрала несколько картин из кучи и поставила у стены отдельно. Сама скрестила руки на груди. Я присела на корточки, Пашка направил камеру на первое полотно и вдруг сказал:

– Юля, вот там внизу, посмотри. В правом углу. Или лучше в камеру.

Все повернулись к Пашке. Директор музея резко развернулась к картине, фактически прыгнула к ней, присела на корточки, потом подняла картину, поднесла к свету – и чуть не лишилась чувств. Картину вовремя подхватил Андрюша, и мы с ним и с дежурным следователем уставились в правый нижний угол.

Потом к нам подскочила Люба.

– И что тут делали с картиной? – вкрадчиво спросил у нее следователь.

– А… Э… Да… – мычала Люба и хлопала глазами, потом выдала: – И когда же он успел? И где краски?

Она стала осматривать пол.

– Кто-нибудь объяснит, что тут произошло? – спросил следователь. – Паша!

– Краска другая.

До меня наконец дошло, что тут делали с картиной (или картинами?) Ярослава Морозова. Сотрудники органов не знали, что находится (или может находиться) под слоем краски. Но некто (или несколько человек) не хотели привлекать излишнее внимание к картинам. Или просто им было жалко полностью уничтожать полотно. Ведь люди, которые «поработали» в музее, вполне могли иметь отношение к искусству и не хотели допускать варварства, которое совершили медсестра Елена Свешникова, американка Кейт Боланд и Алевтина Николаевна Леговских.

И ведь если бы полотна в музейном хранилище были полностью испорчены, это могло бы быстро привлечь внимание. Я не представляла, как часто тут проводится инвентаризация, насколько она тщательная и дотошная… Но одно дело – покрыть краской обнаженные для проверки холста места и совсем другое – смыть краску полностью. Когда бы кто-то заметил, что краску обновляли в нескольких местах? И ведь сделано-то все было аккуратно!

Если бы Люба не поймала Игоря, то, вероятно, еще много лет. Если бы вообще когда-то обратили на это внимание. Станут ли у нас еще когда-то выставлять полотна Ярослава Морозова в музеях? Может, их со временем вообще спишут в утиль или вынесут на помойку… Или продадут по дешевке иностранцам на каком-нибудь блошином рынке.

Глава 30

В то утро мы с Пашкой приехали в холдинг необычайно рано – для нас. Первым удивился охранник, потом секретарша Виктории Семеновны, находящаяся в постоянном поиске спутника жизни (и пока безрезультатном), потом сама Виктория Семеновна.

Мы сдали запись для монтажа и поехали отсыпаться. Пашку я взяла к себе в квартиру, чтобы не отвозить его к нему домой, а потом не забирать снова. Ведь вечером нам явно предстояла работа. Хорошо, если удастся поспать два часа.

При пробуждении мне в голову ударила любопытная мысль…

Я позвонила Васе Румянцеву, законному супругу художницы Алисы, и заявила, что хочу пообщаться с его гаремом. Вася встретил мои слова раскатом смеха. Вася, как обычно, уже принял на грудь. Или просто был в хорошем настроении.

– Почву прощупываешь? Решилась? Детали хочешь узнать?

– Я не собираюсь к тебе в гарем! И ни к кому не собираюсь!

– Юлька, когда встретимся? Юлька, развлеки меня как-нибудь, а? Скучно мне, понимаешь? Ой, да, ты в курсе, что Алиска свою мазню в Америку повезла? Армяшка подсуетился. Мне даже бабки никакие отстегивать не пришлось, представляешь? Все за счет фирмы. Я тут думаю с каким-нибудь настоящим экспертом проконсультироваться насчет того, мазня у Алиски или она новый Рембрандт. Юлька, ты каких-нибудь известных баб-художниц знаешь? Мне чего-то никто на ум не приходит.

– Зачем тебе бабы-художницы, если у тебя законная жена – художница? – спросила я.

– Ну, чтоб было с кем Алиску сравнивать. Должен же я ее как-то называть.

– У нее имя есть!

«Как можно было выйти замуж за Васю?!»

– Я люблю как-нибудь по-особенному… Но мне ни одна художница на ум не приходит! И наши, и иностранные – все мужики.

– Яблонская, Гончарова, Серебрякова, – сказала я, собравшая много информации о живописи в последнее время.

– Никогда о таких не слышал. Юль, а ты эксперта можешь мне найти?

Я сказала, что могу познакомить Васю с владельцем Аукционного дома «Александр» – если его не устраивает мнение Галустьяна. По-моему, в данном случае на Артура Рубеновича можно было полностью положиться. Он не станет торговать тем, что не принесет прибыль. Он не стал бы организовывать выставку Алисы Румянцевой в США, если бы не был уверен, что выиграет от этого.

Кстати, Алиса наверняка повезла в Америку и Ярослава Морозова… В смысле того, которого Галустьян приобрел на аукционе, на котором мы с ним познакомились. И не исключено, еще какое-то полотно Ярослава Морозова, которое каким-то образом удалось раздобыть Галустьяну. А уж должное разрешение на вывоз он явно обеспечил. С его-то связями.

И Алиса работала в том музее, в котором сегодня ночью была я.

И в нем же работала Алла Иванихина.

– Да, владелец Аукционного дома подойдет, – тем временем сказал мне Вася Румянцев. – И я еще сам найду выходы на Эрмитаж.

– Ты считаешь, что Алису могут выставить в Эрмитаже? Она, конечно, неплохая художница, но…

– Юля, сейчас за бабки кого угодно где угодно выставят. Дело в сумме.

Я посоветовала в таком случае начать с Русского музея. Все-таки в нем представлены отечественные мастера.

– Мысль хорошая, – похвалил меня Вася. – Начнем с Русского. Как из Америки вернется, так сразу туда. А ваш канал осветит должным образом. Ладно, я сейчас своим бабам позвоню и прикажу отвечать на все твои вопросы. Можешь прямо к ним ехать.

Я растолкала Пашку, и мы отправились к знакомому дому, только на этот раз заходили в другой подъезд. Знакомые девушки встречали меня с радостными улыбками. Только на этот раз их было четверо, а не пятеро.

Для начала я попросила рассказать про выставку Алисы в США – все, что им известно.

– Да фактически ничего, – пожала плечами Лиза. – Вася разрешил. Алиска собралась и поехала. И дочь взяла.

– Зачем?

– Диснейленд показать. И на нас не хотела оставлять. Нам-то только лучше. Зачем нам за ее ребенком присматривать? И Вася сказал, что Алиска с ребенком к другому мужику не убежит.