Читать книгу "Тени убийства - Энн Грэнджер"

Пирс по-прежнему ждал. Иногда больше узнаёшь, ожидая, чем спрашивая. Задашь вопрос — собеседник ответит, и все. Предоставь ему заполнить молчание — глядишь, сболтнет лишнее. Однако следующие слова Ньюмена сбили Дэйва с толку.

— Вы женаты, инспектор?

— Да, — признал тот.

— Наверняка вам с женой хочется приобрести солидный дом.

— При чем тут это? — с досадой поморщился Пирс.

Ньюмен проигнорировал недовольство посетителя:

— Осмелюсь сказать, вы поймете, как трудно найти подходящее место. Кругом масса семейных молодых специалистов. Вы желаете вложить деньги в прочную каменную постройку. Желаете, чтобы было красиво. Думаете о прибавлении семьи через несколько лет и желаете, чтобы было просторно. Возможно, у вас две машины, значит, нужен двухместный гараж. А в первую очередь хочется гарантировать, что когда пожелаете его продать, переехать в другой, то быстро найдете покупателя, готового заплатить за недвижимость запрошенную вами цену. Правильно?

— Вы что, дом мне продать собираетесь? — уточнил Пирс.

Ньюмен наклонился над столом, наставив на него палец:

— Нет. Дом у вас есть. Я собираюсь продавать дома людям вроде вас, у которых их нет. Людям с двойным доходом, которым требуется нечто стильное, характерное, но с современными удобствами и не требующее особого ухода. Большой сад ни к чему — некогда им заниматься. Необходимо что-то новое, чтоб в ближайшие годы не требовалось ничего ремонтировать и перестраивать. Такие дома я хочу построить на земле, где стоит сейчас Форуэйз. Я строю не для начинающих. Ищу людей, способных заплатить чуть больше за нечто лучшее. Вдобавок дешевые дома и кондоминиумы плохо зарекомендовали себя в прошлом, а получить разрешение проектной комиссии теперь не так просто, как раньше. Но сейчас мы с вами говорим о разрешении на постройку нескольких качественных домов, которые украсят, а не испортят окружающий вид.

— Говорим, — подтвердил Пирс. — Хотелось бы поговорить про Яна Оукли.

Ньюмен откинулся в кресле и фыркнул.

— Не удалось отвести вам глаза?

— Вы пытались? — переспросил инспектор.

Ньюмен покачал головой:

— Нет. И кстати, мы о нем говорим. Я стараюсь объяснить, зачем мне надо было встретиться с Яном Оукли. Я давно положил глаз на Форуэйз. Знал, что старые леди либо скоро умрут, либо решат переехать. В любом случае большой кусок земли выйдет на рынок, поэтому я стал разрабатывать планы. Думал — все думали, правда? — что других членов семьи не осталось. Сказать, что я удивился, услышав о каком-то кузене, приехавшем из-за границы, означало бы ничего не сказать. Взбесился до чертиков. Он мог затянуть дело. Я так долго ждал этой возможности, что никак не хотел упускать. И теперь не хочу. Не решился договариваться о встрече, звоня домой или послав по почте записку, чтоб старушки не знали, чего добиваюсь.

Ньюмен подметил сухо поджатые губы инспектора.

— Ну зачем их настораживать, правда?

— Дальше, — потребовал Пирс.

— Хорошо. Я выяснил, что он каждый вечер ужинает в «Перьях», только это тоже меня не устраивало. Слишком близко к дому, Долорес Форбс сестрам могла проболтаться. Фактически, зная Долорес, можно утверждать, что она обязательно донесла бы, если б увидела меня с ним за столиком. Поэтому я подъехал как-то вечером и дождался его на стоянке, окликнул, представился, договорился свидеться назавтра в «Джордже». Это было в четверг. В пятницу он пришел к ланчу, как было условлено. Я за него заплатил. — Ньюмен сухо усмехнулся. — Раскусил с первого взгляда! Он из тех, кто никогда не платит из собственного кармана. Я заплатил за еду и за пиво. Он даже не предложил угостить меня пинтой.

— С какой стати? — вставил Пирс. — Вы его пригласили.

— Правильно. Но он не транжира. Мошенник — поспорю на последнее пенни. Я рассказал о своем интересе к Форуэйзу, поинтересовался его намерениями. Уверен, у него были в запасе какие-то планы. Он приехал к старушкам не для демонстрации семейной солидарности. Его интересовали деньги. Он сообщил мне о завещании, составленном много лет назад его прадедом, согласно которому ему причитается половинная доля в усадьбе. Объявил, что представит его английскому суду. Тогда продажа будет отсрочена. Однако, если я готов заплатить надлежащую сумму, возражать не будет. Забудет о завещании. Пусть Форуэйз продается.

Пирс презрительно хмыкнул.

Ньюмен согласно кивнул:

— Совершенно верно. Я не вчера родился. Если бы завещание действительно было, и ему действительно причиталась половина, он не пытался бы заключить со мной сделку. А если завещание действительно существует, нельзя верить, что он выполнит условия соглашения. Но я быстро пришел к заключению, что либо завещания нет, либо британский суд его не признает. Так ему и сказал. Он не стал спорить. Понял, что я разгадал его планы, и больше не стал тратить время. Завел другую песню, выступил с новой идеей. Это меня окончательно убедило, что он аферист.

Дадли Ньюмен пристально взглянул на Пирса.

— Наверняка вы и меня считаете ловкачом. Возможно, так оно и есть. Но между хитрецом и обманщиком большая разница. Оукли обманщик. Я честный человек. Не вру и не мошенничаю. Прежде всего преследую собственные интересы, но это не противозаконно.

Слушая застройщика с нараставшим недовольством, хотя и понимая, что тот прав, Пирс спросил:

— Хорошо, о чем вы с ним в конце концов договорились?

— Ни о чем. Он сказал, раз я так отношусь, обсуждать больше нечего. В любом случае он откажется от претензий, не потребует отсрочки продажи. Кузины наверняка обойдутся с ним справедливо. Имелось в виду, что ему удастся выманить у них долю вырученной суммы.

— И вы были готовы это допустить? Обманом заставить двух старых женщин расстаться с деньгами, которых им и так едва хватит? Даже при том, что его претензии, может быть, абсолютно необоснованны? Даже при том, что сами признали его мошенником? — возмутился Пирс. Нечего притворяться. Ньюмен знает, что он его позицию не одобряет. Знает, и его это ничуть не волнует. Ничего противозаконного, по его выражению.

— Я возражать не обязан, инспектор, — почти ласково ответил застройщик. — Не мое это дело. — И заерзал в жалобно скрипнувшем кресле. — В любом случае, когда мне стало известно, что сестер Оукли консультирует Джулиет Пейнтер, я понял, что она исправит любые мои упущения. В высшей степени проницательная деловая женщина. Наверняка обеспечит их интересы.

— Удобная позиция, — заметил Пирс. — Очищает совесть.

Ньюмен мог обидеться, но воспринял укор серьезно.

— Если б я слушался собственной совести, не сидел бы здесь, возглавляя успешное предприятие. С чуткой совестью надо в церкви служить или стать социальным работником. Или, может быть, полицейским? — с нехорошим умыслом добавил застройщик.

Пирс поднялся и коротко бросил: