Читать книгу "Дочь Гробовщика - Лука Каримова"

Я слышала лязг мечей, как они врезались в землю, сковывая созданный мной защитный круг, чтобы уберечь окружающих от лича.

— Замкни на мне! — крикнула я, глядя на Малефикарума.

Особенностью этого обряда было то, что один из некромагов всегда жертвовал собой ради спасения других. Именно он будет читать окончательное заклинание по изгнанию, замкнув на себе все нити.

Брат стиснул зубы, его губы побелели, а взгляд стал черным. Но он сделал то, о чем я просила.

Я почувствовала, как со всех сторон на меня начинает давить ритуал изгнания, меня обжигало, придвигая все ближе и ближе к личу, пока между нами не осталось расстояние вытянутой руки.

— Я все равно причинил тебе боль, Варлок. И твоя дочь уйдет вместе со мной, она никогда не будет свободна. Тьма поработит ее, — шипел лич, сверля взглядом своего врага.

— Даже после смерти, ты не смог упокоиться, Арсул, — процедил Варлок, в глазах отца я видела боль.

— Я сожру ее душу и снова вернусь.

— Не вернешься, — спокойно сказала я и прикоснулась ладонью к его лбу.

Лич закричал не своим голосом, упав передо мной на колени. На его лбу была выжжена пентаграмма изгнания.

— Заклинаю смертью, упокойся вовеки вечные, словом и действием, стираю твою душу, — горячий порыв ветра развевал мои волосы. Внутри пентаграммы, где мы были заключены, бушевал настоящий огненный ураган. Темный мир взывал к нашим душам, жаждя заполучить добычу обратно.

В руке Варлока появилось два меча и он вогнал в землю крест-накрест вокруг пентаграммы и крикнул:

— Изгнание! — скомандовал Некроманцер, и приступил к молитве изгнания. — Заклинаю смертью, упокойся вовеки вечные, словом и действием, стираю твою душу! — вместе с сыновьями — моими братьями, все инквизиторы стали повторять за ними.

Вмиг тело Арсула обрело плоть и за секунду ее потеряло: человеческая кожа, волосы, ногти, глаза — все стекало с него подобно воску со свечи, обнажая красные мышцы, пока и они не исчезли, оставив окровавленный скелет, осыпавшийся прахом к моим ногам.

Ураган исчез, вокруг меня кружились серебристые пылинки. Гул голосов смолк, все смотрели на меня.

А я… видела лишь алые вены присутствующих, золотые крупицы их жизни в центре грудной клетки, и они манили меня поглотить их. Я коснулась прозрачной стены купола и ударила по ней, то там, то здесь появились трещины… Я стала личем.

***

— Тьма поглотила ее! Уничтожить! — скомандовал кто-то из инквизиторов.

— Нет! — закричал Маллеус, но Варлок остановил его, схватив за плечо. Малефикарум приблизился к той, которая несколько секунд назад была его сестрой.

— Диавалия, вернись… — прошептал он, касаясь того места, где была трещина.

— Инквизитор Некроманцер, немедленно отойдите от лича! — услышал он сзади.

— Она не ваша сестра! — вторил кто-то еще, но брату было все равно.

— Вернись к нам, борись, я знаю, ты можешь. Как тогда, в пятнадцать лет, после первой встречи с личем. Ты спасла нас… Диа! — он ударил кулаком о купол и тот разбился на мелкие кусочки.

Все бросились на лича, но замерли в шаге от нее.

Девушка успела положить руку на плечо брата. Она стояла, закрыв глаза. Ее брови были сдвинуты, лоб наморщен, она скалилась — внутри нее шла борьба. По щекам потекли кровавые слезы.

— Вспомни наше кладбище, белые розы. Ты так их любишь, помнишь, как мы вместе их срезали, ты помогала матушке составлять букеты, а потом со мной и Мале бегала по кладбищу, разучивая алфавит. Ты была крошкой, нашей любимой сестренкой. Я, мы, ни за что не отпустим тебя в загробный мир, тебе там не место, прошу, услышь меня. Заклинаю светом и тьмой, вернись, вернись… — шептал он, гладя ее по голове, а потом крепко обнял.

***

Меня рвало на кусочки: было невыносимо больно, до потери сознания, и невероятно холодно. Но я не могла позволить разуму покинуть меня, тогда тьма полностью поглотит все еще сверкающую во мне крупицу света.

Душу кололо, резало, терзало, но через тьму и боль, я слышала голос брата, а потом увидела золотую нить его жизни, тянущуюся ко мне. Нити Маллеуса и отца. Они стояли рядом. За их спинами в боевой готовности были другие инквизиторы, мои друзья — Юро и Крабат, были удивлены и испуганы.

Меня попытался затащить всепоглощающий мрак, и Арсул тоже боялся этого места.

«Я не хочу туда! Куда угодно, даже будучи перевоплощенной в лича, не хочу… не стану!», — кричала я мысленно. Я полулежала на земле в объятьях брата. Тепло мужского тела немного согревало, знакомый аромат успокаивал. В глазах Малефикарума стояли слезы, впервые я увидела, как по его щекам стекают крохотные капельки. Я поддела их кончиком пальца, в надежде ощутить тепло, но они обожгли меня, и я с шипением отдернула руку.

— Почему она такая холодная? — спрашивает Маллеус, приложив горячую ладонь к моему лбу и отдернув ее. По локоть его кожу покрыло инеем.

Я смотрю на них, глубоко дыша, пытаюсь что-то сказать, но не могу вымолвить ни слова, мое горло, язык и губы онемевают. Я не могу пошевелиться, меня охватил холод.

— Отец, что делать? — Малефикарум тоже не может держать меня.

Лед проложил путь к моему сердцу, впиваясь в него тонкими иглами. Вот она — мучительная смерть лича. Во мне оставался свет: и обряд «Очищения» подействовал иначе. Зло было уничтожено, стерто с лица земли, став прахом. Я же, пожертвовав собой, была вынуждена испытать муки адского льда, а не пламени.

Рядом с нами вспыхнула совершенно другая пентаграмма, я не могла рассмотреть символы, но мои мужчины напряглись. Некоторые инквизиторы снова подняли мечи, а я, подобно воде, перетекла из рук Малефикарум к тому, кого не ожидала здесь ни увидеть, ни почувствовать.

Демон Астарот бережно обнимал меня, отогревая в своих руках, и что-то едва слышно напевал, словно колыбельную. Холод постепенно стал отступать, я почувствовала тепло, почувствовала, как по моей щеке скользнули мужские губы, целуя в висок и вдыхая аромат длинных волос.

Он сидел в своем защитном круге, а я была у него на коленях:

— Я рад, что успел… — прошептал он, глядя на меня золотистыми глазами. Его длинные белоснежные волосы лежали на плечах. Пряно-древесный аромат, ненавязчивый, притягательный, истинно мужской и запах свежего пергамента, новых книг.

— Приветствую тебя, Владыка знаний, — к демону обратился Варлок.

— И я приветствую тебя, Некроманцер. Как видишь, твоя дочь решила отдать свою жизнь за других. Но она не может остаться с тобой в этом мире. Иначе она превратится в такого же безумца с сосущим голодом внутри, как Арсул. Такой доли ни ты, ни ее братья или друзья ей не желают, не так ли…

Рядом с Варлоком встал Крабат:

— Покровитель Истины и Ума, неужели ее никак нельзя вернуть?