Читать книгу "История одной истерии - Ирина Потанина"

— Такие жилистые варятся долго, — со знанием дела проговорила Алла. — И жрать их потом противно. Тем более что, пока он будет вариться, мы тут успеем состариться.

Да, ожидание милости со стороны тюремщика — не лучшая стратегия вызволения. Нужно было думать дальше. Мы все втроем посерьезнели, задумались и породили на свет массу несусветных глупостей.

— Есть идея! — снова горячо провозгласила я. — В щель между железным листом и окошком может пролезть бумага. Записка с просьбой о помощи.

— Делали, — уныло рапортовала Алла. — Ноль реакции. Трамвайные рельсы там прямо посреди автодороги проходят. Поэтому люди там не ходят. А трамваи читать не умеют.

— Ну, может, какой-то автомобилист под колеса глянет случайно… А! Знаю! К записке нужно прицепить деньги. На купюры у наших граждан взгляд наметан. Под любым трамваем обнаружат.

— Попробовать можно, — выдала резюме Лариса.

Но и эта затея обрекала нас на ожидание. Может быть, кто-нибудь, когда-нибудь… Нет, нужны были еще варианты.

— А давайте стучать по трубам! — изрекла гениальная я. — Когда-нибудь ведь жильцам это надоест и они придут оторвать нам головы. После того как все возможные места обыщут, догадаются и в подвал спуститься. Должны!

— Делали, — поражала разнообразием ответов Алла. — Тут какие-то неправильные трубы. Они издают неправильный звук. Его и нам-то не слишком слышно.

— Ну мало ли, вдруг там наверху у кого-нибудь слух обостренный.

— Вот что! — Алла заразилась моим недержанием идей и тоже начала нести полную чушь: — Нужно поджечь что-нибудь возле окна… Если долго и старательно поддерживать огонь, то люди заметят дым и перепугаются.

— Пока они будут перепугиваться, мы тут задохнемся или сгорим, — на этот раз обрубила крылья идее я.

— Лучше смерть, чем это бесконечное томление, — вздохнула Алла. — Слушайте… У нас ведь электроплитка есть. С ее помощью, наверное, можно взрыв устроить. Что-то такое мы по химии проходили. Если какое-нибудь вещество накалить, оно взорвется.

— Ишь какая террористка-мечтательница! — переглядывались мы с Ларисой. — Если б так легко из подручных средств можно было взрыв сооружать, ни один бы пленник долго в тюрьме не сидел.

— Эх, надо было химию лучше учить, — не слушала нас Алла. — Я бы тут сейчас из всех этих консерваций такой бы фейерверк устроила!

И тут меня осенило.

— Слушайте! — призвала я к порядку узниц. — Я знаю, что надо делать. Все, что мы сейчас тут говорили, — верно, так как под лежачий камень вода не течет. Но каждое действие в отдельности не даст результата. Поэтому мы обманем систему трех дверей.

И все-таки эти актрисы были совсем еще детьми. Мои повелительные интонации моментально лишили их всяческой иронии. С широко раскрытыми глазами они глотали сейчас каждое мое слово и были готовы выполнять любые мои бредни. Впрочем, клин клином вышибают. Попали они сюда, поверив в одну чушь, значит, поверив в другую, возможно, и выберутся. Я и сама свято верила в придуманное мною.

— Первое: мы используем все возможности для привлечения внимания. Спать станем по очереди. Тот, кто не спит, будет стучать по трубам.

— А как же спать тогда под этот стук? Он хоть и не слишком громкий, но все равно противный, — закапризничала Лариса. — Может, лучше днем стучать?

— Днем и без нас все стучат. Днем это ни у кого не вызовет должного раздражения. Мы своим стуком должны достать жильцов настолько, чтобы они не поленились, оторвали попы от кроватей и отправились кому-либо жаловаться или лично искать источник звука. Главное, чтоб наш стук по трубам хоть немного был слышен на этажах. Дальше. Обязательно каждый день будем писать записки, объясняющие ситуацию. Я здесь где-то банку с мукой видела. Сварим клейстер и будем клеить наши записки к деньгам. Вот, у меня несколько купюр в кармане имеется. Записки, пусть под трамвай, но все равно надо регулярно кидать. Может, в конце концов заметит кто.

— У меня есть только двушка и десятка, — озаботилась Лариса, вывернув содержимое своих карманов.

— Двушка — это хорошо, а десятку придется на мелкие разменять! — отрезала я и тут же зарделась, осознав сказанное. — Простите, заработалась.

«Нет уж! Пусть Жорик расследует, а я ему кофе буду варить, речи конспектировать и прочими бесполезными делами заниматься. Главное, моей совести не нужно будет ни за кого ответственность нести», — мысленно ныла я, а вслух призывала к порядку:

— Ладно, все имеющиеся наличные пускаем на записки. Какая-никакая, но попытка. Вдруг поможет? И хорошо бы, чтобы одна из вас всегда дежурила у окошка, дабы заорать в случае, если увидит тень прохожего.

— А почему это одна из нас? — капризно возмутилась Лариса. — А вы что делать будете?

— Надоело мне здесь с вами сидеть. Я ж далеко не студентка уже, чтоб по общагам перекантовываться. Буду отдельную жилплощадь обживать.

— Эй, вы думаете, это смешно? Где здесь юмор?

— Нет юмора. Сплошная грустная правда жизни. Вот подумайте. Вдруг сработает не записка, в которой все подробно можно объяснить, а какой-нибудь другой прием. Привлечем мы чье-то внимание. И что? Они сюда спустятся, двери подергают — заперто. Может, к Хомутову пристанут, мол, что там в твоем подвале творится. Тот ответит — племянник ключ забрал, ничего не могу поделать. Пока догадаются куда-то заявить или как Кира отловить, мы тут будем томиться. Нет уж. Лучше эту нашу дверь прикрыть, пройтись перед твоими, Ларочка, любимыми датчиками, чтобы замок сработал, и тем самым открыть внешнюю дверь.

— Но ведь этим мы просто еще кого-то заманим сюда. Если кто-то обратит внимание и решит проверить, что тут, в подвале, он зайдет, дойдет до средней двери, внешняя за ним закроется — и все, плюс одна мышка в мышеловке.

— Нет. Минус все мышки, — торжественно заявила я, ужасно довольная своим предложением. — Я сейчас выйду в наше междверье и останусь там подкарауливать гостей. Понимаете? Я возьму пару пустых банок для сигнализации, варенья для души, одеяло у вас отберу и устрою себе там отдельное жилище. А вы тем временем закроете свою, внутреннюю дверь. Что происходит дальше? Как только кто-то откроет среднюю дверь, я его перехвачу. Объясню ситуацию, вручу ему письменный отчет о нашей беде и попрошу остаться в предбаннике между внешней и средней дверями. Сама плотно прикрою среднюю дверь и подойду к внутренней. Попаду сюда к вам. Закрою вашу дверь и открою тем самым самую первую, внешнюю. И наш гость кинется бежать за помощью. А уж те, кому он все расскажет и записку передаст, разберутся, как нас отсюда вытаскивать. У них и Кир под рукой, и, если что, взрывчатка для дверей найдется. Как идея?

— Класс! — восхитилась Алла. — Только нельзя так поступать. Вдруг никто никогда не придет. Вы что, всю жизнь там жить будете? Тут хоть пищи много и тепло от труб идет. Плюс коллектив все-таки. Вы там к тому же задохнуться можете.

— И потом, а вдруг Кир придет Ксению вызволять? Сразу на вас наткнется. Вдруг он вам что-нибудь плохое сделает?